– О, неужели? – вздернула бровь Друзилла. – Могу я осмелиться спросить?
– …Не знаю. Можете?..
– Мистер Добряк, не надо, – предостерегла Мия.
– … И почему нет?..
– Потому что я тебя прошу.
При этих словах Друзилла резко к ней повернулась и посмотрела на Мию прищуренными глазами.
– Аколит, надеюсь, мне не нужно объяснять серьезность данного преступления? Если тебя признают виновной в убийстве аколита Карлотты, то, как минимум, отправят на бичевание. Возможно, даже убьют. Если есть кто-то, кто может обеспечить тебе алиби на вчерашний вечер…
Взгляд Мии, полный мольбы, был сосредоточен на не-коте.
– …Раньше ты мне больше доверяла…
– Пожалуйста, не надо.
– …Что изменилось, Мия?..
– Хватит! – рявкнула Друзилла. – Я – хозяйка этих залов. Говори не с ней, а со мной. Именем Матери, я приказываю!
Мистер Добряк повернул к ней голову, посмотрел бездонными не-глазами.
– …Это же очевидно, правда…
– Мистер Добряк, не надо.
Не-кот взмахнул хвостом. Осмотрел Друзиллу с головы до ног.
– …Это я…
Мия могла поклясться, что в наступившей тишине услышала смешок Адоная. Не-кот взглянул на нее и покачал головой, будто осуждая.
– …Я никогда ее не покидаю. Я смотрю, как она спит. И в точности знаю, чем она занималась прошлой ночью…
– Ты принимаешь меня за идиотку, маленький спутник?
– …В этих залах много идиотов, Достопочтенная Мать, но вы и она – не одни из них…
Мистер Добряк кивнул на Мию.
– …Она бы не стала, да и не могла это сделать…
Друзилла рыкнула, поднялась и устроилась за своим столом. Адонай прогуливался у ниш, продолжая касаться то одного пузырька, то другого, и слабо улыбался. Женщина сложила пальцы домиком.
– Аколит Мия Корвере, тебе запрещено выходить из своей комнаты. Обед и ужин доставят к двери, как и материалы, необходимые для продолжения твоего обучения. Тебе запрещено с кем-либо общаться, и пока расследование не подойдет к концу, в коридоре постоянно будут дежурить Десницы. Вечером Духовенство соберется и обсудит твою дальнейшую судьбу.
Рядом со стулом Мии возникли двое Десниц. Понимая, что дальше навлекать на себя гнев Матери нет смысла, Мия медленно встала, низко поклонилась и промаршировала из кабинета Друзиллы. Десницы проводили ее до самой спальни, завели внутрь и захлопнули дверь. Быстро посмотрев в замочную скважину, она увидела, что по коридору бродят люди в капюшонах.
Ее комнату перевернули вверх дном, все ящики выдвинули, постельное белье сдернули. Мия плюхнулась на голый матрас, прикурила сигариллу и уставилась в потолок.
– Вот дерьмо.
У изголовья кровати возник Мистер Добряк и заглянул ей в глаза.
– …Я бы предпочел получить твои извинения в письменной форме, но, возможно, хватит и одного чрезвычайно красноречивого слова, произнесенного вслух…
– Да, – Мия прочистила горло. – Прости.
– …Должно быть, это какой-то новый вид красноречия, с которым я не знаком…
– Бездна и кровь, я напишу тебе трепетное послание на позолоченном пергаменте и зачту его с вершины горы, но позже! У нас есть более важные проблемы, тебе так не кажется?
– …Даже если тебя признают виновной, то не убьют за это…
– С чего ты так уверен? Они могут сделать из меня пример.
– …В этом мало смысла. Убийце хватило ловкости, чтобы выйти из комнаты после девяти часов, прокрасться в Зал Истин, перерезать девчонке горло от уха до уха, смыть всю кровь и вернуться в постель незамеченным – все это под их тщательным надзором…
Мия выдохнула дым в мордочку не-кота.
– Ее звали Карлотта, Мистер Добряк.
– …Как бы там ни было, убийца продемонстрировал изрядное мастерство как раз в тех искусствах, которым здесь обучают…
– О да, наверняка мне даже прикрепят медальку на грудь.
– …Сомнительно. Но я также сомневаюсь, что учителя школы смертоносных ассасинов сильно расстроятся, что один из их учеников в самом деле оказался смертоносным ассасином…
Девушка щедро затянулась, выдохнув серый дым вместе с ругательством.
– …Джессамина – очевидный подозреваемый аколит. Но не обязательно правильный…
– Ну а кто тогда?
– …Кто из послушников занимает третье место по навыкам в ядоварении?..
– …Наверное, Тишь? Но Осрик с Марцеллом тоже неплохи.
– …И любой из них обладает нужными качествами для такого коварного убийства…
Мия снова затянулась, мысли завертелись в голове. Джессамина должна исчезнуть. Но если рыжая или Диамо вдруг умрут, Духовенство мгновенно ее заподозрит. Да и все это в любом случае не имеет значения. Размышлять о Джессамине или Диамо бессмысленно, пока она не узнает, каким будет приговор за смерть Карлотты. Ее кучка проблем значительно бы уменьшилась, если бы Духовенство просто перерезало ей глотку…
Вместо того чтобы просто сидеть и злиться, Мия вернулась к работе над формулой Паукогубицы. Сгорбившись на испорченной кровати, она принялась записывать свои рассуждения в обтянутый кожей блокнот. В темноте время шло быстро, Мистер Добряк помогал, чем мог. Загадка отвлекла ее от мыслей о Духовенстве и возможности того, что всего через пару часов все ее скрупулезно продуманные планы разрушатся. Что скажет Меркурио, если все полетит в бездну?
«Сосредоточься на том, что можешь изменить, – посоветовал бы он. – Остальное решится само собой».
Мия вздохнула.
«Так или иначе».
Спустя несколько часов Мию отвлек от аркимической пляски в голове стук в дверь, вернувший ее в тусклый свет. Девушка невольно опустошила половину своих запасов сигарилл, куря их одну за другой, чашка рядом с кроватью до краев наполнилась пеплом. Горло болело, в голове все плыло. Скривившись, Мия затушила бычок.
– Зубы Пасти, нужно меньше курить!
– …Здесь есть и более опасные вещи, которые не стоит совать в рот…
Мистер Добряк посмотрел на нее сквозь завесу дыма.
– …Двеймерские юноши, например…
– О, браво. Наверное, долго думал?
– …Большую часть вчерашнего вечера…
– Значит, ты потратил время не зря.
– …Есть и более опасные способы потратить…
– Ладно-ладно! Хватит. Последнее, что мне нужно услышать перед казнью, это твою критику по поводу моих предпочтений в пенисах.
