– …Мия…
Девушка откинула волосы с лица. Попыталась отдышаться. Задрожала. Закашлялась. В конце концов посмотрела на тень, вьющуюся у ног.
– Я в порядке, Мистер Добряк.
– …Для исповедников эти двое кажутся милыми ребятами…
– Как, ради солнц, они нашли меня?
– …Меркурио?..
– Херня.
– …Центурион? Альберий?..
– Он понятия не имел, что я была с Церковью. Это что-то крупнее. Глубже.
Мистер Добряк наклонил голову. Молчаливо и задумчиво.
– …Оставим загадки на потом. Сперва ты должна выбраться отсюда… – наконец изрек он.
– И что бы я делала без твоих советов?
Мия окинула комнату взглядом. Кочергу, нагревающуюся в жаровне. Инструменты на столе. Они сняли с нее ботинки и все оружие. Даже забрали сигариллы, подаренные Меркурио. Ноги привязали цепью к стулу. Оковы, казалось, были накрепко заперты. Нащупав их, она осознала, что они замкнуты на тяжелые железные болты, а не на настоящий замок.
– Твою мать… – выдохнула Мия.
– …Ты должна высвободиться…
– Не могу! – прошипела она, тщетно пытаясь достать до болтов. – Хреновые должны быть оковы, если их можно просто открыть собственными голыми руками!
– …Тогда не используй руки…
Не-кот посмотрел на тени вокруг них.
– Ты знаешь, что это так не работает.
– …Но может работать…
– Я недостаточно сильная, Мистер Добряк.
– …Но была…
Мия сглотнула. Перед глазами вспыхнули обрывки воспоминаний. Темные коридоры. Черный камень.
«Не смотри».
– …Помнишь?..
– Нет.
– …Они убьют тебя, Мия. Если не сломают. А затем все равно убьют…
Мия стиснула зубы. Посмотрела на не-кота, встретившись с его не-глазами в ответ.
– …Попробуй…
– Мистер Добряк, я…
– …Попробуй…
Она закрыла глаза. Черные и теплые за ресницами. Нащупала тени в этой сырой маленькой камере. Зябкой. Старой. Лучи солнц никогда сюда не попадали. Мрак был глубоким. Холодным и голодным. Мия чувствовала тени вокруг себя, словно живых существ. Они игриво плясали в слабом свете жаровни. Сплетались друг с другом и беззвучно смеялись. Они ее знали. Эту маленькую бледную девчушку, которая коснулась их, как ветер касается гор. Но Мия потянулась, сжала кулаки, и они замерли.
В ожидании.
– …Хорошо, – прошептала она.
Девушка скрутила их. Отправила скользить по полу, чтобы свернуться за ее спиной. Обвиться вокруг железа на запястьях. По ее приказу тени крепко схватили железные болты, сдерживающие оковы. И потянули.
Но болты не сдвинулись ни на йоту.
В конце концов, это всего лишь тени.
Настоящие, как сны.
Твердые, как дым.
– Бесполезно, – вздохнула Мия. – Я не могу это сделать.
– …Ты должна…
– Не могу!
– … Должна. И если не попробуешь снова, то умрешь здесь, Мия…
Ее руки дрожали. Ненавистные слезы пытались выкатиться из глаз.
– …Не управляй тьмой вокруг себя…
Не-кот подступил ближе, всматриваясь в нее так, как только могут незрячие.
– …Управляй тьмой внутри себя…
Далекие шаги.
Приглушенные крики.
– …Хорошо.
Мия снова закрыла глаза. Но на сей раз не потянулась в сторону. А потянулась внутрь. В места, которые солнца никогда не касались. К бесформенной черноте под кожей. Стиснула зубы. На лбу заблестели капельки пота. Тени содрогнулись, пошли рябью, вздохнули. Стали темнее. Тверже. Острее. Она впивалась в болты, лицо исказилось, сердце лихорадочно застучало, дыхание участилось, словно она бежала марафон. Но медленно, очень медленно, болты начали подрагивать. Поворачиваться. Секунда за секундой. Миллиметр за миллиметром. Вены на шее вздулись. На губах выступила слюна. Мия шипела. Молила. Пока, наконец, не услышала тихий звяк. И еще один. Железо с ее запястий упало на камень.
И она стала свободной.
Мия посмотрела на Мистера Добряка. И хоть у него не было губ, она была готова поклясться, что он улыбается.
– …Другое дело…
Девушка завозилась с цепями на лодыжках, освобождась. Встав, с мокрыми волосами и одеждой, медленно прокралась к двери. Окошко было закрыто, но она приложила ухо к щели. Услышала слабые крики, эхом отдающиеся от камня. Судя по звуку, снаружи находился длинный коридор. Звук шагов по металлу.
«Кто-то идет».
Мия схватила со стола молоток, окутала себя тенями и тьмой и присела в углу. Дверной засов загрохотал, замок щелкнул. Дверь распахнулась, вошел брат Сантино, увидел пустой стул, пустые оковы, и его глаза округлились. Молоток Мии пришелся ему по лицу, колено – по паху. Издав булькающий вой, мужчина рухнул на пол. Позади Сантино стоял ошеломленный брат Микелетто. Мия напала на него, но поскольку она была почти слепой в своем плаще, удар не попал по цели. Исповедник шагнул назад и блокировал его наручами на предплечье. Затем прищурился, видя лишь движущееся размытое пятно, но все равно прыгнул в его сторону и заключил Мию в медвежьи объятья. Вскрикнул, когда ее молоток задел его лоб. И камнем упал, увлекая ее за собой.
Парочка каталась по каменному полу, размахивая кулаками и ногами. Микелетто пытался ухватить девушку, которую почти не видел, а Мия пыталась нанести серьезный удар, но почти не видела, на что замахивается. В конце концов она откинула свой тенистый плащ, променяв бесполезную маскировку на чистую свирепость. Ее локоть превратил нос противника в месиво, кулак станцевал на его челюсти.
В голову прилетел жестокий удар справа и оглушил ее. Другой удар сбил с ног. Мия обнаружила, что Сантино, с побитого лица которого капала кровь, снова встал и зашел к ней со спины. Она попыталась подняться, но брат захватом сдавил ей голову. Тени извивались и рвались в атаку, но удары по голове так помутили ее рассудок, что она не могла их удержать. Свирепо махнув ногой назад, Мия почувствовала, как попала по чему-то мягкому, и услышала полное боли кряхтение. Затем ее толкнули обратно на стул. Мия плевалась, бранилась, спутанные волосы падали на лицо. Сантино удерживал ее, пока Микелетто связывал запястья. Инструменты на столе задрожали, тени в комнате извивались, как змеи. Ее ударили в висок чем-то тяжелым, и Мия осела, снова поникнув головой. Из ран текла кровь, легким не хватало воздуха.
– Маленькая гребаная сука! – прошипел Микелетто.
Несмотря на кровь, продолжавшую капать из его носа, он проковылял к жаровне и достал из углей кочергу, кончик которой полыхал оранжевым. Мия забрыкалась на стуле, но Сантино крепко ее держал. Другой исповедник поднес кочергу прямо к ее лицу. Девушка застыла. Ощутила обжигающий жар всего в паре сантиметров от своей плоти. Пара выбившихся волосинок коснулись раскаленного железа и, задымившись, мгновенно сгорели.
