– Сколько? – спросил Крячко.
– Тридцать пять.
– Думаешь, все они, как и Елизавета, ведут нормальный образ жизни? Завели семью, детей, получили образование и хорошо оплачиваемую работу?
– Полагаю, так и есть, – пожал плечами Лев.
– Просто сказка какая-то. Покруче Золушки будет. – По голосу Стаса было ясно, что подобное донкихотство его удивило. – И это в наши дни…
– Времена всегда одинаковы, – заключил Гуров. – Люди разные.
– Да, теперь его в убийцы не запишешь, – почему-то расстроился Крячко.
– Разве это плохо?
– А чего хорошего? Мы снова в тупике, или ты еще этого не понял? Если и с «Четверговым любовником» прокол получится, мы в глубокой заднице.
– Ерунда, прорвемся, – подбодрил друга Гуров. – Поехали еще пару адресов посетим. Для закрепления впечатления.
Три последующих визита ничего нового к картине под названием «Жизнь и подвиги Владислава Карася» не прибавили. Лишь свечение нимба над головой бизнесмена усилилось. Каждая из последующих содержанок рассказывала одну и ту же душещипательную историю, как Владислав Карась вырвал их из развратных лап владельца борделя, чем наставил на путь истинный. Разумеется, после такого рассказа ни о каких претензиях в адрес спасителя не могло быть и речи.
Посовещавшись, полковники решили, что пришла пора закругляться. Обходить весь список не было никакой необходимости. Записать Владислава Карася в жестокие убийцы теперь не представлялось возможным, чему Гуров был рад, а Крячко вынужден был смириться.
Вернувшись в Управление, они получили приказ немедленно явиться к генералу Орлову на доклад. Не заходя в кабинет, оба прошли на второй этаж. В кабинете генерал оказался не один. Сухой долговязый мужчина в штатском сидел в кресле напротив него и изучал материалы дела «Девушки в чемодане».
– Явились? – не особо вежливо проговорил Орлов. – Ну, чем порадуете?
– На данном этапе расследования подвижек нет, – покосившись на долговязого, отрапортовал Гуров.
– Отличная работа, полковник, – съязвил Орлов. – Сколько дней ты уже этим делом занимаешься? И до сих пор никаких подвижек?
– Нам удалось установить личность убитой, – напомнил Лев. – В отчете это отражено.
– Ах, в отчете? Читал я твой отчет, – проворчал Орлов. – Убитую в проститутки записали, красивая история получается, ничего не скажешь.
– Так если свидетели в один голос заявляют, что данная особа занималась проституцией, куда нам ее записывать? – как всегда остро, отреагировал на критику Крячко. – В картотеке борделя на Новоясеневском проспекте полковник Гуров лично видел фотографию девушки, Регины Янкиной. Также ее опознал администратор борделя, Лев Магер. Он же предоставил имена двух постоянных клиентов Янкиной. Одного из них мы посетили.
– Посетили? А говорите, подвижек нет, – сердито проворчал генерал. – Докладывай, Гуров.
– Магер предоставил имя бизнесмена, Владислава Карася. По словам Магера, он предлагал Регине свою помощь, собирался забрать ее из борделя, но девушка отказалась. Мы предположили, что Владислав Карась мог затаить на девушку обиду и отомстить за отказ, убив ее. Версия не подтвердилась, – сухо доложил Лев.
– Ты уверен, что убийца не Карась? – переспросил Орлов. – Версия-то неплохая.
– Уверен, товарищ генерал, – ответил за напарника Крячко. – Там такая история, почище мыльной оперы. Этот самый Карась вроде как Робин Гуд в современной интерпретации. Денег у него немерено, а тратит он их на освобождение девушек из сексуального рабства.
– Что-то я в толк не возьму, какой такой Робин Гуд? – нахмурился генерал.
– Карась этот и есть Робин Гуд, – довольный произведенным эффектом, повторил Стас. – Выкупает женщин из борделей, снабжает деньгами и жильем, а те в благодарность становятся на правильный путь. И никакого секса, заметьте.
– Так-таки и никакого? – задал вопрос долговязый. Он давно отложил папку в сторону и со снисходительной улыбкой наблюдал за происходящим.
– Простите, а вы, собственно… – начал Крячко, но Гуров не дал ему договорить. Толкнув товарища локтем в бок, заставил его замолчать и заговорил сам:
– Мы встретились с несколькими женщинами, которым в свое время помог Владислав Карась. Все они утверждают, что, после того как покинули бордель, проституцией не занимались. Интимной связи с Карасем у них тоже не было.
– И вы им поверили? – удивился долговязый.
– Гуров, хватит дуться, – внезапно произнес генерал. – Не устраиваю нагоняй, так как в какой-то степени сам виноват. Надо было сразу объяснить, почему разговор идет при постороннем. Исправляю оплошность. Позвольте представить: майор Абраменко Сергей Ильич, начальник отдела по борьбе с преступлениями против нравственности.
– Полиция нравов? И как это я сразу не догадался, – протянул Крячко. – Приехали уже.
– Так точно, приехал. – Абраменко поднялся и протянул руку для рукопожатия: сперва Гурову, затем Крячко. – Земля слухом полнится.
– Про наш запрос узнали? – догадался Гуров. – Ребята с земли «настучали», верно?
– Они самые, – рассмеялся Абраменко. – Как только вы про Новоясеневский проспект запрос сделали, так мне сразу и доложили. Я, разумеется, не смог оставить ваш звонок без внимания и обратился за разъяснениями к товарищу генералу.
– Собираетесь лапу на ясеневских наложить? – поняв, что дальше разговор пойдет в неофициальном ключе, спросил Гуров. – Не хотелось бы людей подставлять, я вроде как слово тезке дал.
– Не думаю, что в ближайшее время для вашего Магера что-то изменится, – успокоил Абраменко. – Думаете, мы о его деятельности ничего не знаем? Просто руки до всех не доходят, да и при имеющемся законодательстве мы мало что можем. Приезжаем в такие заведения, с ОМОНом и ОБЭПом, с Роспотребнадзором и налоговиками, а толку чуть. Ну, заберем девочек, кто с поличным попался, старшего по борделю заберем, а что им предъявлять? Что кассового аппарата нет или нормы санитарные нарушены? Девочку оштрафуют, хозяина постращают и отпустят. Как доказать, что в данном заведении оказываются интимные услуги? Со слов девочки. А она в суд с дорогущим адвокатом приходит и заявляет, что заняться сексом с клиентом – ее личная инициатива. А судьи что? В законодательстве четкое определение проституции отсутствует, вот они по совершенно одинаковым документам и принимают разные решения. Хозяева подобных мест свой бизнес защищают не на жизнь, а на смерть.
– Тогда что вы здесь делаете? – вырвалось у Крячко.
– Убедиться хотел, что в подведомственной мне епархии убоя не произошло, – просто ответил Абраменко. – Ну и помощь свою предложить.
– Убой не на вашей совести, – признал Гуров. – Скорее всего, девушку убили уже после того, как она свою профессиональную карьеру на Новоясеневском закончила. К борделю ее смерть не имеет отношения. Разве что убийцей один из клиентов окажется.
