– Почему не инсценировали несчастный случай? Ведь свернуть шею она могла и при падении с высоты. Отвезли на вокзал, сбросили с моста, и концы в воду.
– Регина сказала, что надо спрятать тело, чтобы подольше не нашли. Операция с переводом денег ведь не на следующий день совершалась. Регина решила, что так будет надежнее.
– Почему тогда тело не закопали?
– Спугнули нас. Один придурок с собаками. Мы тело из чемодана вынули, а тут он. Кричит где-то совсем рядом, собачек своих подзывает. Ну мы и бросили все как есть. – Гарик отер пот со лба, от волнения он весь взмок. – Скажите, меня теперь посадят?
– Тебя в любом случае посадили бы, признайся ты или нет, – честно ответил Гуров. – Еще один вопрос: зачем ты в квартиру Вероники вернулся?
– Когда узнал, что денег не будет, решил хоть чем-то поживиться. Я еще в первый раз заметил, что деньжата у нее водятся. Думал, срублю хоть какую копеечку. А то, можно сказать, задарма душу дьяволу продал.
– Это верно, что задарма, – согласился Лев. – А как ключ у тебя оказался?
– Стащил со связки, пока Регина с сестрой разбиралась. Думал, вдруг пригодится.
– Вот и пригодился. Знаешь, что тебя выдало? Откуда Регина узнала, что ты в квартире ее сестры мародерствуешь?
– Без понятия. Может, тоже хотела стащить кое-что, – пожал плечами Гарик.
– Попугай тебя выдал, – невольно улыбнулся Гуров. – Когда ты с Региной по телефону разговаривал, он про своих свиней кричать начал, она и догадалась.
– Вот ведь попадос! Из-за какой-то птицы! Я ведь не собирался ее калечить, честно. Она сама виновата. Набросилась на меня, как тигрица. К стене прижала, задушу, кричит. Я тогда ей поверил. Думаю, такая точно задушит. Сделал вид, что согласен помочь. Потом спицу в клетке у попугая увидел и понял, как действовать. А когда пырнул, испугался. Решил за суицид выдать. Кто же знал, что спица обломилась?
– Да ты, Гарик, просто король случайностей, – проговорил Лев. – Столько их на одно дело собрал, что даже мне, видавшему виды оперу, и то удивительно, как это ты умудрился. Ладно, все остальное – лирика. Жди обещанного адвоката, Гарик. И позволь дать один ценный совет: адвокату только не ври, иначе и он тебе помочь не сможет.
Гуров вызвал конвойного, сдал с рук на руки Гарика и поехал в Управление. Наскоро отчитавшись перед генералом о результатах проделанной работы, остаток дня он занимался бумагами. Готовил дела для передачи следователю. Тот, в свою очередь, подготовит материалы для передачи в прокуратуру, а уж прокурор направит дело в суд. К шести часам пришло сообщение из больницы: Регина Янкина скончалась от сильной потери крови и прогрессирующего в результате полученной проникающей раны сепсиса.
«Может, оно и к лучшему, – подумал Гуров. – По крайней мере, не довелось тюремную баланду хлебать». Убрав папку в сейф, он закрыл кабинет и поехал домой.
Спустя два дня Гуров в полном одиночестве сидел в своем рабочем кабинете. Полковника Крячко все еще не выписали, и на его скорое возвращение рассчитывать не приходилось. Закончив дело «Девушки в чемодане», Лев откровенно скучал. Новых дел не прибавилось, а те, что были в работе, казались пресными и банальными. Он подумывал, не навестить ли Крячко, когда зазвонил телефон внутренней связи. Вызывал дежурный по Управлению. Он сообщил, что пришел Дмитрий Фурцев, владелец фирмы «Английское качество». Гурова его визит удивил и заинтриговал. Он велел дежурному выписать пришедшему пропуск.
– Доброе утро, товарищ полковник, – входя в кабинет, поздоровался Фурцев. – Не помешал?
– Заходите, Дмитрий, рад вас видеть. Какими судьбами?
– Дело у меня весьма деликатное, – присаживаясь на край стула, ответил Фурцев. – Я не знал, к кому в таких случаях обращаются, поэтому решил посоветоваться с вами.
– Что за дело? – еще более заинтригованный, спросил Гуров.
– Вероника Янкина работала со мной пять лет, – издалека начал Фурцев. – Это долгий срок. Мы начинали вместе, я вам говорил?
– Рассказывали, – подтвердил Лев.
– Она была для меня больше, чем ценным сотрудником. Даже больше, чем другом, понимаете?
– Я знаю, – коротко ответил Лев.
– Так вот, мне кажется, будет нечестно, если у Вероники не будет достойных похорон, – высказал свою мысль Фурцев. – Я читал, что людей, у которых нет родственников, хоронят за счет государства. Дешевый гроб, общая могила и все такое. Это правда?
– Правда, – подтвердил Гуров. – На большее государство не раскошелится.
– Что, если кто-то, не родственник, изъявит желание провести церемонию захоронения за свой счет? Такое возможно?
– Вполне. В соответствующую инстанцию подаются документы, заявление от лица, которое готово оплатить похороны. Ему выдают разрешение на захоронение, со всеми вытекающими отсюда последствиями.
– Так, значит, я могу затребовать выдачу тела Вероники? – уточнил Фурцев.
– Если на то есть ваша воля, – кивнул Лев.
– Отлично. Значит, так мы и поступим. – Фурцев облегченно вздохнул, но уходить не собирался.
– Что-то еще? – спросил Гуров, когда молчание затянулось до неприличия.
– В газетах писали, что следствию удалось установить имя убийцы Вероники. Имена убийц, если быть точным, – помявшись, проговорил Фурцев.
– Да, так и есть. Нам удалось выяснить все обстоятельства смерти Вероники Янкиной.
– И одна из убийц – это ее сестра, так писали в газетах.
– Это тоже чистая правда. Регина Янкина, одна из участниц преступления, являлась кровной родственницей вашей Вероники.
– Почему же она никогда о ней не говорила? – вырвалось у Фурцева. – Про мать с отцом рассказала, про бабку престарелую. Даже про формальных опекунов, что два года над ней шефство несли, а про сестру – ни слова.
– Возможно, Вероника не помнила сестру. Такое иногда случается, когда человек пережил тяжелое потрясение, часть мозга, отвечающая за долговременную память, блокирует некоторые участки головного мозга, и человек забывает что-то из своей прошлой жизни, – поняв, что для Фурцева ответ на этот вопрос крайне важен, решил постараться объяснить данный феномен Лев. – Регина ушла из дома, когда Веронике едва исполнилось шесть лет. Сам по себе возраст этот достаточно осмысленный, но не стоит забывать, что в тот же самый момент Вероника потеряла обоих родителей, сменила привычную обстановку на незнакомую. Видимо, это сыграло свою роль. Я уверен, Вероника о сестре не знала. Ее имя и лицо, само ее существование стерлось из памяти шестилетней девочки, а престарелая бабка не посчитала нужным напоминать. Регина ушла, и это могло нанести дополнительную травму неокрепшей психике девочки. Думаю, так все и было.
– Вот и я так думаю. – На этот раз облегчение в голосе Фурцева можно было даже потрогать, настолько оно было явным. – Я уверен, если бы Вероника знала о сестре, она не позволила бы ей жить в каком-то мерзком притоне. Она забрала бы ее к себе, помогла получить образование и достойную работу. Она бы сестру не бросила. Не такой она человек, верно?
