– Нет. Честно говоря, нужно было, но я не смогла себя заставить. Понимаете, я не привыкла, да и не люблю появляться в обществе одна, без мужа. Настроение уже было слегка испорчено, и потом, я переживала, как там Виталий и что конкретно у него на производстве случилось. Поэтому поторопилась покинуть мероприятие при первой же возможности. Подробности рассказывать?
– Если вас не затруднит, – кивнул полковник, – ничего не пропускайте. Сейчас вам так не кажется, но это может быть очень важно.
– Честно говоря, вспоминать все это неприятно и слишком волнительно. Но я понимаю, так надо. – Молодая женщина немного помолчала, словно собираясь с мыслями или настраиваясь на продолжение разговора.
– Вы приняли решение покинуть аукцион, – подсказал Гуров.
– Да, мне кое-что показалось, будто знакомое лицо мелькнуло в толпе гостей. Я расстроилась еще больше и заторопилась домой.
– Что именно вам показалось? Кого в тот вечер вы заметили в толпе?
– А?! Что, простите?! – Алина растерянно посмотрела на сыщика, словно видела его впервые, глубоко задумалась, а потом махнула рукой: – Это все неважно. Понимаете, я подумала, что Виталий все же сумел вырваться. Но я просто обозналась. А когда поняла свою ошибку, очень сильно расстроилась и сказала Сергею, что мы срочно едем домой.
– Значит, вы ошиблись, расстроились и собрались уезжать неожиданно для всех окружающих?
– Именно так.
– То есть вы хотите сказать, что в тот день ваши планы спонтанно менялись несколько раз? – уточнил Гуров, отмечая что-то в своих записях. – Сначала планировалось, что вы отправитесь домой на машине мужа и с его охраной. Потом было принято решение, что вы поедете в сопровождении Сергея Петрова на том авто, на котором обычно передвигаетесь по городу. И в тот же вечер, но немного позже, вы неожиданно перенесли время выезда на более ранний срок?
– Да, так все и было, Лев Иванович. И я понимаю, к чему вы клоните. Если за нами следили, преступнику было весьма сложно определиться, какую машину минировать и когда. В свете этих соображений все, что произошло дальше, выглядит странно и нелепо.
– А ваши переговоры с Петровым мог в тот вечер услышать кто-то посторонний?
– Ну конечно! Мы же не обменивались с ним какими-то сверхсекретными сведениями! Говорили при всех гостях, и на приеме, и во время аукциона. Нас мог слышать любой, кто находился в тот момент рядом. И боюсь, что затрудняюсь вспомнить хоть одно имя, я просто внимания не обращала. Но вы же не можете предполагать, что преступник сначала вертелся рядом, слушая наши разговоры, а потом побежал взрывчатку в машину закладывать?
– Всякое бывает, – протянул Гуров, – и этот момент на сегодняшний день остается невыясненным. Но давайте пока оставим эту тему. И поговорим непосредственно про сам момент взрыва, а также о моментах, ему предшествовавших.
– Хорошо. Я попрощалась с Надей, и мы с Сергеем пошли к лифту. А уже в самом лифте я вспомнила, что оставила сумочку в дамской комнате. Туда я заходила как раз перед тем, как собралась уезжать. Сергей хотел возвратиться со мной на прием, но я возразила – вернуться за сумкой минутное дело, и со мной ничего не может случиться за такой срок в охраняемом помещении, в котором ярко горит свет и к тому же полно людей. И еще я сказала, что будет намного лучше, если Сергей, пока я схожу за сумкой, хорошенько прогреет машину. Был уже вечер, вероятно, на улице стало еще холоднее, и мне не хотелось снова продрогнуть. Так что в этом, пожалуй, есть доля моей вины, Лев Иванович. Ведь это я велела Сергею идти в машину и включить зажигание.
– Дорогая, по этому поводу тебе не стоит переживать! – стал энергично возражать Соловьев.
– Согласен. Вероятнее всего, это просто стечение обстоятельств. Для вас – счастливое, коль вам удалось избежать гибели. А для Петрова, наоборот, несчастное.
– Ну подумай сама, что ты могла в той ситуации сделать? Наплевать на сумку и пойти в машину вместе с ним? Или вернуться с ним за сумкой, а потом пойти в машину? – горячо заговорил Виталий Егорович.
– Да, наверное.
– Но тогда ты бы тоже погибла! – вскричал он. – Даже думать не смей, что виновата! Еще не хватало – привить себе комплекс вины за то, что выжила!
– Ладно, дорогой, – вымученно улыбнулась молодая женщина, – Льву Ивановичу мои терзания неинтересны, полагаю. Так я продолжу? Вернее, и рассказывать уже почти нечего. Взрыв я услышала, когда, взяв сумочку в дамской комнате, возвращалась к лифту. Сначала ничего не заподозрила, даже не поняла толком, что конкретно произошло. Только уже потом, когда поднялась на крышу, увидела столб черного дыма, огонь, суетящихся людей и поняла, что горит наша машина. А также осознала, что в ней был Сергей Петров и что парень погиб. Охранник парковки вызвал пожарных и полицию. Какой-то молодой человек звонил в «Скорую». Я позвонила мужу и стала ждать приезда полицейских. Потом следственную группу ждали, опросы, протоколы и так далее. Все до поздней ночи затянулось. Виталий бросил все дела и примчался так быстро, как только мог. И очень меня поддерживал.
– Не сомневаюсь, – кивнул Лев и, немного помолчав, добавил: – Вынужден поднять еще одну, тоже весьма неприятную тему в нашей сегодняшней беседе. Но прояснить этот момент действительно необходимо.
– Вы про фотографии? – досадливо поморщилась Алина. – Неужели снова?!
– Мне очень жаль, но – да, – развел руками Лев, демонстрируя сожаление.
– Хорошо, я понимаю, – кивнула молодая женщина, – у вас работа такая – вопросы задавать. Так что спрашивайте смело, Лев Иванович.
– Собственно, мне и спрашивать особо нечего. Коллеги обнаружили на компьютере погибшего телохранителя частично уничтоженные файлы, которые, судя по всему, содержали ваши снимки. Качество этих изображений сильно пострадало, но можно предположить, что фото носят интимный характер. Вы можете пояснить, где и когда были сделаны эти фотографии?
– А также в чьих объятиях я нахожусь в запечатленный миг?! – Алина невесело рассмеялась. – Ну конечно, это всех интересует! Только я понятия не имею! Ни что это за фото, ни где Сергей их мог раздобыть или когда сделать! Я просто не знаю! Качество снимков отвратительное! Кроме моего нечетко проступающего лица, рассмотреть что-либо невозможно. Совершенно не виден интерьер комнат, даже непонятно, в какой одежде я снята. Если она есть, конечно, эта одежда, – зло хохотнула она. – То есть я хочу сказать, что качество этих снимков не дает возможности провести логический анализ. Например, по одежде я могла бы попытаться предположить, когда сделан снимок, а по интерьеру – где именно. А теперь могу лишь заявить одно. Если фото сделаны после моего замужества, я нахожусь в объятиях мужа! Это без вариантов, Виталию я никогда не изменяла! Более того, никогда не позволяла себе даже легкого флирта или фривольного танца с посторонним мужчиной.
– А если фото сделано до замужества? – невинным тоном подсказал Гуров.
– Значит, на них может быть Сашка Каменев, мой бывший молодой человек. Мы встречались на первом курсе вуза. Только расстались с ним давным-давно и с тех пор ни разу не виделись. Уже много лет прошло. И, говоря откровенно, я не помню, вернее, сомневаюсь, что подобное фото существует.
