Существуют разные версии смерти Диогена. Согласно одной из них, его смерть наступила «от задержания дыхания»: якобы, чтобы уйти незаметно из жизни, он закусил себе губы зубами и таким образом задержал дыхание. По другой версии, почувствовав приближение конца, он пришел на городской пустырь, лег на краю канавы и попросил сторожа столкнуть его в канаву, как только он перестанет дышать, чтобы им полакомились его братцы-псы. Но коринфяне отняли у сторожа тело Диогена, похоронили его с честью, поставив над могилой столб, а на столбе – мраморного пса. Они любили Диогена. Когда философ был еще жив и коринфские дети из озорства разломали его бочку, то коринфяне высекли детей, а Диогену выдали новую бочку.
Сочинения Диогена до нас не дошли, и неизвестно, излагал ли он вообще свое учение в письменной форме. Киники не стремились к построению законченной философской теории. Главным для них было экспериментально проверить на себе определенный образ жизни.
Выше всех наук и искусств Диоген ставил философию, но сводил ее только к нравственно-практической стороне. Он превратил философию в практическую науку, которая учит человека быть готовым ко всяким превратностям и капризам судьбы. Он доказывал свою позицию собственным образом жизни, будучи убежденным в том, что такая жизнь является наилучшей, так как освобождает человека от всех общественных предубеждений, привязанностей и почти от всех потребностей, делая даже рабов свободными духом. Именно своим образом жизни он стремился убедить окружающих в том, что человек может быть абсолютно свободным, если только он сумеет найти свою собственную природу, с которой согласен.
Вслед за Антисфеном Диоген отрицал всякий комфорт и удовольствия, испытывая наслаждение от презрения к самому наслаждению. Признавал он только одно – добродетель, в основе которой лежит подражание природе. Добродетель состоит в том, чтобы ограничивать себя удовлетворением только самых насущных естественных потребностей. Увидев однажды, как мальчик пил воду из горсти, Диоген выбросил из своей сумы практически единственное его достояние – чашку, воскликнув: «Мальчик превзошел меня простотой жизни». Именно в аскетической добродетели и ее достижении Диоген видел цель человеческой жизни.
Диоген указывал путь к добродетели через труд, упражнения и разум. Он закалял себя, подвергая свое тело и душу испытаниям. Например, летом он ложился на раскаленный песок, а зимой обнимал запорошенные снегом статуи. Приучая себя к нравственным унижениям, он просил подаяние у статуй, чтобы спокойно относиться к отказам, поскольку люди подают хромым и нищим, но не подают философам, потому что знают, что хромыми и нищими они еще могут стать, а вот мудрецами – никогда.
Если бы вы захотели стать учеником Диогена, то он бы с присущей ему прямотой предупредил бы вас: «Прежде всего, приняв тебя в обучение, я сниму с тебя изнеженность, запру вместе с бедностью и накину на тебя потертый плащ. Потом я заставлю тебя работать и трудиться, спать на голой земле, пить воду и есть что попало. Божества же твои, если они у тебя есть, ты, повинуясь мне, бросишь в море. Ты не будешь заботиться ни о браке, ни о детях, ни об отечестве, и все будет для тебя пустяком. Оставив дом отца, ты будешь жить или в склепе, или в оставленной башне, или в глиняном сосуде; котомка твоя пусть будет полна бобов и свертков, исписанных с обеих сторон. Ведя такой образ жизни, ты назовешь себя более счастливым, чем великий царь. Если же тебя будут бить и подвергать пыткам, ты в этом не увидишь ничего неприятного»
[123].
Далее Диоген раскрывает путь, который доведет вас до такой жизни: «То, чего больше всего должно быть у тебя, заключается вот в чем: надо быть грубым и дерзким и ругать одинаковым образом и царей, и частных людей, потому что тогда они будут смотреть на тебя с уважением и считать тебя мужественным. Твой голос пусть будет грубым, как у варвара, а речь незвучной и прямо-таки подобной собаке. Надо иметь сосредоточенное выражение и походку, соответствующую такому лицу, и вообще быть диким и во всем похожим на зверя. Стыд же, чувство приличия и умеренности должны отсутствовать; способность краснеть навсегда сотри со своего лица. Старайся быть в самых многолюдных местах, но в них пребывай в одиночестве, не связываясь ни с кем, и не стремись приобретать друзей или приятелей – все это уничтожает силу власти. На виду всех смело делай то, чего другой не сделал бы и в стороне, в любовных делах выбирай наиболее смешные и, наконец, если это покажется тебе нужным, умри, съев сырого полипа или каракатицу. Вот это благополучие мы даем тебе в дар»
[124].
Описывая свой, по сути, эпатажный образ жизни, Диоген вовсе не призывал всех следовать его примеру. Но он считал, что именно пример доведенного до крайностей антикультурного образа жизни и может научить людей соблюдать меру во всем. В этом его убедили учителя пения, которые нарочно поют тоном выше, чтобы ученики поняли, в каком тоне нужно петь им самим.
Философские воззрения Антисфена, Диогена и их последователей выражали умонастроения основной массы населения тогдашнего рабовладельческого общества, когда в Афинах установился культ богатства и излишеств. Киники полагали, что достичь богатства можно лишь обманом, грабежом, насилием, то есть ценой моральной деградации. Поэтому они противопоставили стремлению к богатству, недостижимому честным путем, неприятие и презрение к нему и ко всем излишествам.
Школа киренаиков: удовольствие превыше всего
Полной противоположностью школе киников была школа киренаиков, или гедонистов. Эта школа была основана Аристиппом (ок. 435–356 до н. э.) из города Кирены на севере Африки. Известно, что он учился у Протагора и одно время вел жизнь странствующего учителя добродетели. Некоторое время жил при дворе сиракузских тиранов Дионисиев – Старшего и Младшего. Об этом отрезке жизни философа сохранилось множество анекдотов. На вопрос Дионисия, зачем он пожаловал к нему, Аристипп ответил, что когда он нуждался в мудрости, то пришел к Сократу, но теперь, поскольку он нуждается в деньгах, то пришел к нему, Дионисию. И действительно будучи еще молодым человеком, привлеченный славой Сократа, Аристипп отправился в Афины и стал его учеником. Когда после многолетних странствий к концу жизни он вернулся на родину, то основал там свою философскую школу, в которой, подобно киникам, развивал практическую сторону сократовской философии, но исходя из иных, чем у киников, представлений о высших ценностях человеческой жизни.
Высшую ценность жизни Аристипп видел именно в наслаждении, которое так презирали киники. Вопреки чувству меры он заявлял, что наслаждение – всегда благо, из какого бы источника оно ни проистекало. Хорошо все, что может служить средством к наслаждению; дурно все, что лишает нас наслаждения. Аристипп призывал человека наслаждаться любым положением в каждое мгновение. Он утверждал, что нет ни прошлого, как уже протекшего времени, ни будущего, как еще не наступившего. Поэтому не следует откладывать сиюминутное удовольствие, нужно жить настоящим. Задачу философии он видел в том, чтобы учить человека извлекать из каждой ситуации максимум наслаждений.
