— Он врет!
— Это его жена, — подлетает Тери с остальными.
Кипиш захлопывает открытую дверь тачки. И она срывается с места.
Авария замирает. Всё. Попалась.
7
Мы поднимаемся в лифте, все впятером. Тишина… Я держу ее за локоть, вжимая в угол. Крепко. Наверняка, останутся синяки. Мне даже хочется этого, чтобы хоть как-то дать ей почувствовать «синяки» на моих внутренностях, которые я «набил» своими бессонными ночами за этот месяц.
Поворачиваю ключ и пинком открываю дверь, не отпуская ее локоть. Вталкиваю заразу внутрь. Остальные заходят следом за мной.
— Всё, пацаны, спасибо. Дальше я сам.
Пожимаю руку Тери, Кипишу…
— Не жести… — стреляет он в нее глазами. — Малышка совсем.
Не за того персонажа ты волнуешься, Кипиш, — вздыхаю я.
— Ян… — ловит ее взгляд Тери. — Из-за чего бы ты ни ушла… Это недоразумение. Отвечаю.
— Тогда, ты проотвечался, Тери.
Она выдергивает из моих пальцев свой локоть и уходит в комнату.
Протягиваю руку Гарику.
Начинает тянуть свою и замирает, так и не дотянув ладонь.
— Погоди. Я хочу поговорить сначала с Яной.
Переглянувшись, Тери с Кипишем выходят, захлопывая за собой дверь.
Между нами все начинает застывать. Мне не нравится взгляд Гарика.
— Зачем?
— Я помог тебе ее найти, Арчи. Вернуть сюда силой. А теперь я не уверен, что стоило.
— Почему?
— Не смей ее трогать.
Невесело усмехаюсь.
— Ты что, реально думаешь, что я ее… бью? — в недоумении развожу руками.
Закрывает глаза. Глубокий вдох.
— Я б лупил за такое. Честно. Но… дай нам просто пять минут поговорить. Чтобы я уехал отсюда спокойно.
— Яна, — повышаю голос. — Подойди.
А, ну да… Прям сорвалась, «бежит, аж волосы назад»…
— Ладно, зайди.
Проходит в комнату мимо меня. Я замираю в арке, облокачиваясь плечом на косяк.
Яна на кресле, ноги поджаты, смотрит в сторону, глаза зло прищурены.
Он садится перед ней, перед креслом.
Вздрагивает. Неуверенно поворачивается. Они смотрят друг другу в глаза. Долго.
— Яночка…
И я вижу, как по ее лицу начинают литься слезы, и дрожат губы. Она моргает, пытаясь сдержаться, но ничего не выходит, и они льются.
Это — как нокдаун для меня. Выносит. Напрочь. Мгновенно. И я, задыхаясь, смотрю на ее лицо.
Плачет. С ним. Открывается… Ему. Чужому!! Со мной — никогда ТАК.
Это даже не удар по лицу. И даже хуже, чем это извещение о разводе.
Эти ее слезы… эта открытость другому мужчине…
— Гарик. Ушел.
Не реагирует.
— УШЕЛ, Гарик! — начинаю орать я. — Быстро!
Неужели он не понимает, что нельзя смотреть на мою «обнаженную» жену?!?
Мне хочется закрыть ее, спрятать, чтобы никто не видел этого, НИКОГДА!
Я даже не уверен, что сам имею право это видеть.
Он встает, разворачивается ко мне. Меня трясет, я и дышу с трудом.
— Уходи…
— Не смей, слышишь? — он говорит мне одними губами, предупреждающе качая головой.
Что происходит? Что, бл*ть, происходит, я не понимаю!!
Проходит мимо меня в коридор.
— Арчи…
— Что?!
— Что ты сделал? На самом деле.
Да ну не знаю я!!!
— Сейчас выясню.
— Ласково. Не обижай ее.
Киваю.
Я буду стараться.
— Арчи?
— Ну, что еще?
— Я позвоню чуть позже. Дашь мне Яну.
Яну тебе дать? — скручивает меня.
Но он же друг мне.
Ты же друг мне, Гарик? Зачем ты просишь такие вещи?
Минуту мы смотрим с ним друг на друга. Противостояние затягивается.
— Нет, — качаю я головой. — Не дам.
— Всё. Спокойно. Позвоню — поговорим.
Уходит. Закрываю дверь на ключ. Убираю его подальше.
Возвращаюсь в комнату.
Об этой ее удушающей обнаженности напоминают теперь только разводы туши по горящим щекам. Губы тоже вздрагивают. Но уже далеко не по-детски. А в циничной усмешке. Все. Закрылась.
Разворачиваю ее кресло к столу. И свое тоже. Сажусь. Снимаю цепочку, с нее со звоном скатываются наши обручальные кольца.
— Ничего не хочешь сказать мне, Яна?
Поднимает глаза на стену.
— Здесь все написано.
— Хорошо, — даже не собираюсь спорить. — Хорошо.
Мы так долго не виделись, и я, теряя мысль, просто всматриваюсь в ее черты. Изменилась…
Не могу понять, в чем именно. Черты лица, что ли, обострились, стали более взрослыми. И взгляд стал другой.
Очень больно разговаривать сейчас о сути. Мне нужно время отдышаться. Поэтому я начинаю издалека.
— Зачем ты забрала мои деньги?
Не глядя на меня, усмехается.
— Они мне очень нужны.
— Для чего?
Молчит.
— Хорошо, — терпеливо киваю я. — Нужны, так нужны.
Хмурясь, крутит в руках телефон.
— Дай-ка… — протягиваю я ладонь.
Отдергивает руку.
— Я сказал: дай сюда.
Приподнимаюсь, перехватываю ее руку и выдергиваю телефон.
— Скотина… — рычит она, растирая запястье.
Ввожу пароль. Не реагирует. Еще раз. Нет. Еще раз.
— Ты что, сменила пароль? — поднимаю на нее глаза.
Уже не помню, чья конкретно ревность сподвигла нас на это, но очень быстро мы договорились, что телефоны у нас — прозрачная территория. И ни разу не пожалел об этом.
— Пароль.
Не реагирует. Мне хочется постучать телефоном об стол. Основательно, чтобы рассыпался. Я хочу знать, что внутри.
— И чего мы там прячем?
«Другой мужчина», — начинает коротить меня. — «Всегда был рядом».
— Тебя больше это не касается.
— Я муж твой, — кладу перед ней свой телефон. — Здесь старый пароль.
Не прикасается.
— Мне больше не интересен твой пароль. Трахай кого хочешь.
