Таким образом, вряд ли стоит заблуждаться насчет того, с помощью каких технических средств новейшие ФОВ должны были попадать в стан «вероятного противника» тех лет. И для стратегической баллистической ракеты Р-12 (8К63, Sandal, SS-4) разрабатывалась химическая боевая часть под названием «Туман» кассетного типа [766].
Исторический контекст того химико-ракетного поворота был серьезный.
В 1959–1961 гг. в Советском Союзе произошел принципиальный поворот в стратегическом развертывании войск и, в частности, в перестройке ракетных войск. Началось с того, что 24 июля 1959 г. советский руководитель Н. С. Хрущев во всеуслышание заявил в Москве вице-президенту США Р. Никсону, что «в нашем распоряжении имеются средства, которые будут иметь для вас тяжкие последствия… Мы вам еще покажем кузькину мать!». Так и случилось. В декабре 1959 г. на основе ракетных частей, вооруженных ракетами Р-12, был создан новый вид вооруженных сил — ракетные войска стратегического назначения (РВСН). А 14 января 1960 г., выступая на сессии Верховного Совета СССР, Н. С. Хрущев объявил, что стратегические ракеты должны занять центральное место в военной стратегии и стать решающим фактором в войнах.
Дальше начались многочисленные активные оргмероприятия.
В 1960 г. было создано 11 дивизий РВСН первой волны, в основном на Западе (назовем места их размещения: Хмельницкий, Валга, Гвардейск, Шяуляй, Пружаны, Поставы, Коломыя, Мозырь, Луцк, Манзовка, Дровяная), а также две армии РВСН (с размещением их командования в Виннице и Смоленске). А в 1961 г. было сформировано еще 23 (!) дивизии РВСН, причем главным образом в центре и на востоке страны (точки их изначального размещения таковы: Бологое, Орджоникидзе, Тейково, Кострома, Шадринск, Козельск, Йошкар-Ола, Бершеть, Свободный, Новосибирск, Остров, Джамбул, Гладкая, Нижний Тагил, Кармелава, Первомайск, Ромны, Лида, Ясная, Белокоровичи, Юрья, Алейск, Татищево). А вскоре были образованы еще три дивизии РВСН — в Домбаровском (1964 г.), а также Державинске и Жангизтобе (1965 г.) [766, 797].
Естественно, от этих масштабных дел нельзя отделить, на первый взгляд, совсем иные события, например, случившееся летом 1961 г. «упорядочение сети государственных заповедников», сопровождавшееся резким сокращением числа заповедников и их территорий, которые иной раз мешали развертыванию новых ракетных соединений в необжитых и неожиданных для американских спутников местах (постановление СМ СССР от 10 июня 1961 г.). Да и известная на весь мир активность Н. С. Хрущева по части сельского хозяйства (общенародный подъем целины в 1954–1960 гг., а также план реорганизации сельского хозяйства, утвержденный ЦК КПСС 18 января 1961 г.) послужила симпатичной «крышей» для масштабной ракетной активности тех горячих лет (в том числе при организации с 1955 г. нового космодрома «Байконур» в Тюра-Таме), в особенности в связи с необходимостью скрывать от американских спутников масштабные железнодорожные перевозки.
Между тем у советского руководства и ВХК были свои хлопоты — помимо ракетных игр, шло также непрерывное создание новых ракет и других устройств, которые надо было чем-то наполнять.
В отношении ракетных игр укажем на советскую операцию «Анадырь», которую обычно связывают с попыткой США вторгнуться на территорию Кубы (17 апреля 1961 г.). В рамках этой операции осенью 1962 г. силами советского торгового флота на Кубу были доставлены 36 боевых ракет Р-12 (SS-4) и 6 учебных. Под прицелом тех ракет до окончания кризиса оказалась треть территории США [766]. Данных о том, были ли доставлены тогда на Кубу, помимо ядерных, также и химические боеголовки, в прессе нет. Пресса широко писала совсем о другом: о сбитом над Кубой ракетой ПВО типа С-75 американском самолете-разведчике У-2 (27 октября 1962 г.) и о скандале, который закатил Н. С. Хрущев на выставке «Тридцатилетие МОСХа» (2 декабря 1962 г.).
Итак, к концу правления Н. С. Хрущева зарин (XXIII) уже производился серийно, в массовом масштабе, и наполненные им химбоеприпасы поступали в мобилизационный резерв страны. А в битве за налаживание серийного выпуска зомана шли арьергардные бои — энтузиасты химической войны в своем секретном химическом подполье уже просматривали благоприятный ее исход.
В общем, 21 января 1963 г. ВХК начал штурм новой высоты — овладение советским V-газом (XXV) [436] (напомним, что первая тонна V-газа была получена еще тремя годами раньше [798]). Именно в тот день появилось постановление СМ СССР о создании двух опытных установок для отработки технологии выпуска советского V-газа и наработки его опытных партий. Нарабатывать решили в двух городах — непосредственно в столице городе-герое Москве на шоссе Энтузиастов, в ГСНИИ-403 (нынешнем ГСНИИОХТе), а также в городе-герое Волгограде, на химическом заводе № 91 (нынешнем ВПО «Химпром») [436].
И начало получаться. Так что через год после начала штурма, а именно 29 января 1964 г., во властных верхах страны был дан еще один толчок этому неостановимому процессу [438]. В тот день постановлением ЦК КПСС и СМ СССР Н. С. Хрущев установил новые задания по организации производств ФОВ второго поколения на заводах Волгограда, Новочебоксарска и Павлодара. И именно тем документом был сделан резкий поворот в сторону советского V-газа. Во-первых, строившийся в Чувашии завод химоружия был переориентирован с производства зарина-зомана на выпуск только новейшего ФОВ — советского V-газа. Во-вторых, было решено начать работы по организации выпуска V-газа в Павлодаре на строившемся там комбинате химоружия, который раньше был ориентирован на зарин и зоман. Разумеется, был установлен и ряд заданий по строительству новых производств ОВ на химзаводе им. С. М. Кирова в Волгограде.
Эти задания были конкретизированы 29 мая 1964 г. постановлением ЦК КПСС и СМ СССР, детализировавшим задачи по строительству и реконструкции на Волгоградском заводе производств, предназначенных для выпуска ОВ и снаряжения ими химбоеприпасов, а именно цехов № 30 (выпуск зомана), 60 (снаряжение химбоеприпасов) и «П» (выпуск соответствующего полупродукта — пинаколилового спирта) [796].
Не будет лишним подчеркнуть, что именно с теми документами [438] связано и решение новых инфраструктурных задач. Как уже упоминалось, в марте 1945 г. нарком НКХП СССР М. Г. Первухин, докладывая ГОКО о возможности развертывания производства нового ФОВ — табуна на заводе № 91 в Сталинграде, подчеркнул, что производства хлора и фосфора на этом заводе уже имеются (хлор — для ОВ, фосфор — для бутылок с зажигательной смесью), а вот азот придется завозить в виде аммиака с заводов Донбасса [428]. Тогда, в 40-х гг., вопрос о выпуске табуна отпал, однако в середине 60-х гг. в связи с организацией масштабного производства советского V-газа в Чувашии попутно пришлось возвращаться и к порожденным этим решением инфраструктурным проблемам. Вот почему именно тогда произошли такие важнейшие события, как возведение в Советском Союзе гигантских производственных мощностей, нацеленных на снабжение заводов ФОВ таким сырьем, как азот (атом азота содержится в V-газе) и фосфор (атом фосфора является стержнем ФОВ — зарина, зомана и V-газа). Именно к тем временам восходит начало производственной деятельности таких химических гигантов, как «Тольяттиазот» и «Тольяттифосфор», которые в наши дни, среди прочего, снабжают весь мир удобрениями, содержащими азот и фосфор. При советской власти времен послехрущевского «застоя» именно эти гиганты химии обеспечивали снабжение заводов ОВ Новочебоксарска и Волгограда необходимым сырьем — отнюдь не удобрениями. Избыточный аммиак теперь уже тек в обратном направлении — на Украину. Подчеркнем, что удобной «крышей» (фасадом) для новых химзаводов в Тольятти послужил Волжский автомобильный завод, который был известен всей стране. Напомним также, что город Тольятти (бывший Ставрополь) получил свое нынешнее имя именно в 1964 г., а город Новочебоксарск был образован в 1965 г.
