Хотя статья в «Московских новостях» не противоречила постановлению правительства от 18 сентября, уже в октябре события на фронте тайн обрели драматические формы — ВХК и обслуживавшая их спецслужба новой России «отреагировали». 2 октября директор ГСНИИОХТ В. А. Петрунин (только что добывший себе тайную Ленинскую премию за создание бинарного химоружия на основе советского V-газа [764]) написал на авторов статьи [39] донос. 20 октября Б. Н. Ельцин посетил министерство безопасности РФ (именно так тогда назывался прошлый КГБ — нынешняя ФСБ), где в процессе празднования юбилея начальника ведомства решал разные вопросы, в том числе о том, как поставить на место «разболтавшихся химиков». И 22 октября тайная полиция заявилась к любителям вносить предложения и задавать властям неудобные вопросы с обысками. Сорвалась та бездарная провокация лишь через полтора года.
Чтобы общество не волновалось, ВХК предпринял пропагандистский набег. В августе (то есть после июльской публикации [38]) неутомимый певец ВХК со ссылкой на генерала А. Д. Кунцевича провозгласил через «Известия», что за все время производства химоружия на заводах «не произошло даже малейшей аварии или чрезвычайного происшествия» [24]. И в ноябре сей певец информировал сограждан, что специалисты завода химоружия в г. Новочебоксарске (Чувашия) будто бы «не допустили ни одной аварии» [841].
А уже в начале декабря «Известия» были вынуждены повторить то, что уже было опубликовано [38]. Так, наконец, и в «Известиях» появилось сообщение о гигантском пожаре, который случился на заводе химоружия в Чувашии в 1974 г. [40] (прямо на складе готовой «продукции» [868]). Одновременно властям страны были вновь заданы вопросы о многоплановом грязном химическом прошлом, связанном с тайной подготовкой страны к наступательной химической войне [40]. Нельзя сказать, что для генералитета все это было новостью — телеграмму с предложением расследовать пожар 1974 г. генерал А. Д. Кунцевич послал в Чебоксары до разоблачительной статьи в «Известиях» [40].
Особенно удивительными были пропагандистские битвы конца года. Сначала «Правда» [33] кинулась опровергать только что опубликованные и не самые желанные для ВХК сообщения «Известий» [40]. А 26 декабря «Правда» провозгласила из Москвы, что «уничтожение химического оружия начнется в Новочебоксарске в 1996 г.». Нельзя не подивиться дару предвидения непререкаемого издания — в тот же день «Советская Чувашия» известила о решении Верховного Совета Чувашской Республики запретить работы по ликвидации химоружия на ее территории [949].
В 1993 г. дело дошло до подписания Россией Конвенции о запрещении химоружия [57]. Это случилось 13 января. А чтобы гражданам было все ясно, власти провели активные пропагандистские мероприятия. «Правде» было поручено «на голубом глазу» провозгласить, что Советский Союз будто бы «никогда и нигде не применял химоружие» [843]. А генерал С. В. Петров смело солгал, что во время тайных перевозок химоружия по стране будто бы «не было ни одной аварии» [23].
В общем, ВХК не понял изменения обстановки и продолжал цепляться за прокисшие (после подписания конвенции) военно-химические тайны.
Через несколько дней после подписания конвенции генерал А. Д. Кунцевич на слушаниях в Верховном Совете осуществил «зомановую провокацию». В ответ на прямой вопрос автора настоящей книги о соотношении разных ФОВ в общих запасах он сообщил аудитории такой расклад: примерно половину ФОВ будто бы составлял V-газ, а вторую половину делили зарин и зоман в соотношении 35 % и 15 %. Эта «информация» позволила сделать следующую оценку состава ФОВ: 15,2 тыс. т советского V-газа, 11,7 тыс. т зарина и 4,8 тыс. т зомана [1]. На самом деле генерал сообщил в тот день парламентариям России не информацию, а ложь. Военные были счастливы — удалось провернуть «оперативное мероприятие» и протолкнуть вероятному противнику дезинформацию. Той публике в папахах, не способной продумывать дальше одного-двух ходов, и в голову не пришло, что позориться будет вся страна — ведь конвенция [57] уже была подписана, так что надо было начинать готовить правдивые данные для международного сообщества, а не заниматься привычным враньем. Фактически химический генерал в тот день прикрывал гигантские боевые возможности авиации своей страны по использованию зомана, которого у США вообще не было, и потому он сознательно занизил количество советского зомана примерно на 4000 т (реальные данные — табл. 38), выпятив взамен зарин, милый сердцу американских военных. Это было продолжение лжи (уже в новой России), заложенной в отношения США и СССР еще во время показа образцов химоружия на полигоне в Шиханах в октябре 1987 г. [826] (тогда из 11 советских боеприпасов с зоманом было показан лишь 1, табл. 39). Ложь А. Д. Кунцевича оказалась длинной, и распределение ФОВ, которым он угостил парламент России в 1993 г., осталось в официальных документах надолго. Ее можно найти и в XXI веке, например, в документе Госстандарта РФ, принятом в марте 2001 г. [950].
В первом полугодии 1993 г. в справке Верховному Совету генерал С. В. Петров сообщил, что на складе в Речице (Почепе) хранятся 16,8 % ОВ (а не 18,8 %, как на самом деле). Недостающие токсичнейшие ФОВ были записаны им по линии склада в Мирном-Марадыковском («имеются боеприпасы с ипритно-люизитной смесью — Марадыковский Кировской обл. — 2 %»). В этой форме ложь С. В. Петрова вошла в книгу [1] — кому же еще верить, как не законопослушному начальнику химических войск, тем более из официального письма, посланного в парламент. Полезно знать, что именно скрыл генерал С. В. Петров от парламента. Разница в 827 т относится к содержимому четырех новейших типов боеприпасов в наполнении вовсе не иприт-люизитной смесью, а советским V-газом — двум типам «устройств для выливания», одной крылатой ракете и одному устройству для применения. «Устройства для выливания» — это баки для помещения в головные части стратегических ракет. В одном из них залито по 1895,6 кг ФОВ, в другом — по 1945 кг. А еще V-газом наполнены два типа боеприпасов, о чем общество также не имеет представления. Один — это боевая часть БЧ-22ВС для крылатой ракеты Х-22, предназначенной для запуска с бомбардировщиков ТУ-22М. Другой — это модульные боеприпасы (блоки к универсальным контейнерам).
30 марта премьер-министр России В. С. Черномырдин поддержал любителей скисших тайн из ВХК и подписал постановление правительства о внесении в перечень сведений, составляющих государственную тайну, еще одну группу секретов: «122. Сведения, раскрывающие содержание ранее осуществлявшихся работ в области химического или биологического оружия, либо существо этих работ, достигнутые при этом результаты, а также сведения по рецептурам, технологии производства или снаряжению изделий». Впрочем, вряд ли этим текстом можно воспользоваться в реальной практике. Однако химический генерал С. В. Петров горячо формулировал нежелание армии информировать граждан хоть о чем-нибудь из области химоружия вокруг них, в том числе по социальным и экологическим вопросам («чем меньше знаешь, тем крепче спишь» [849]). Тем самым он канонизировал свое личное незнание хоть чего-нибудь из прошлого советского химического вооружения и нежелание все это знать.
В июле был опубликован список всех семи складов химоружия России [870]. Список был неофициальный — официальные власти страны все еще ничего такого своим гражданам не сообщали. Между тем в США данные о расположении восьми складов химоружия были официально опубликованы еще в 1986 г. [818].
