Табл. 23. Балансовая ведомость состояния химического имущества Красной армии за период 1925–1936 гг. [477]
Нельзя попутно не отметить, что Германия к тому времени подобных успехов не имела. Там к марту 1936 г. запасы ОВ сводились лишь к двум позициям: 300 т хлорацетофенона (II) и 700 т тиодигликоля, служившего сырьем при производстве иприта (XX) по Мейеру (к тому времени в армии Германии не было иных решений по необходимым ей ОВ, кроме как по хлорацетофенону и иприту). Еще 300 т тиодигликоля были в стадии изготовления (первый в Германии цех ОВ на заводе «Оргацид ГМБХ» в Аммендорфе вступил в строй лишь в 1936 г., и нацелен он был на производство тиодигликоля). Помимо этого, в 1936 г. Германия имела мощности по дифенилхлорарсину (IV) и дифенилцианарсину (V) [10].
Между тем жизнь в Советском Союзе продолжалась, и 19 февраля 1936 г. состоялось очередное постановление СТО СССР, на этот раз о выпуске уже в 1936 г. очередной партии иприта для расширения стратегического запаса по линии Комитета резервов СТО СССР (размер все тот же — 1000 т) [399]. Она была произведена на мобилизационных мощностях завода № 91 в Сталинграде, и, поскольку ударный выпуск иприта был осуществлен в декабре, в недавно созданных специальных отепленных цистернах вся партия была отправлена на «передний край борьбы» — на дальневосточные военно-химические склады № 147, 148, 300 и 301, а также на Тихоокеанский флот. Добром это не кончилось: иприт во время той экспедиции все равно замерз — отепленные цистерны необходимо было по дороге отапливать, а этого делать не стали.
Впрочем, жители страны ничего этого не знали. В начале года им было предложено активно негодовать в связи с тем, что композитор Д. Д. Шостакович пишет «сумбур вместо музыки» (так называлась статья анонима в газете «Правда» от 28 января 1936 г.; деньги за этот труд получил, впрочем, конкретный человек — Д. И. Заславский, известный в те годы партийный щелкопер). В конце года им же надлежало радоваться за К. С. Станиславского и 12 других известных лиц, удостоенных только что учрежденного звания «Народный артист СССР».
Обращаясь к концу 30-х гг., отметим, что конфликтных ситуаций у Советского Союза было по-прежнему много, однако он еще не вступил во Вторую мировую войну. Между тем промышленность Германии, для которой та война началась в 1939 г., принялась активно производить иприт [10].
Серьезная проба советских военно-химических сил случилась лишь в самое неподходящее время — в жестокие морозы во время войны с Финляндией (30.11.1939 — 12.3.1940). К этой химической войне Красная армия попыталась подготовиться всерьез, причем в первую очередь речь шла об использовании сил авиации, поскольку именно авиация к тому времени стала считаться ударной силой химического нападения. Однако и сухопутные войска тоже изготовились воевать всерьез. Впрочем, и этот химический конфликт не состоялся [357, 358].
А впереди была Большая война.
Таблица 24 для примера обобщает два типа боевых химических средств, которые запасла Красная армия на момент начала Второй мировой войны, когда врагом А. Гитлера была Польша, а Советский Союз еще состоял в друзьях [109].
Табл. 24. Наличие у Красной армии иприта (XX) и шашек ЯД (по состоянию на 1.9.1939 г.) [109]
Приведенные в табл. 24 данные демонстрируют, с кем именно Красная армия собиралась воевать в те далекие годы. И с помощью чего. Мобзапасы иприта по прежнему держались на уровне более 4 тыс. т, и решать с его помощью предполагалось серьезные боевые задачи. А ЯД-шашки предполагалось, естественно, использовать для изнурения вероятного противника в ближнем бою. Данные табл. 25 показывают, что и силами авиации собирались доставлять ОВ (и СОВ, и НОВ) далеко не на все направления, а в соответствии с политикой руководства страны в те предвоенные годы. А. Гитлер еще состоял в друзьях.
Табл. 25. Запасы советских авиационных химических боеприпасов (по состоянию на 1.1.1940 г.) [481]
Накоплением запасов ОВ и авиахимбоеприпасов дело не ограничивалось. ВВС Красной армии вели также и перспективное боевое планирование. И на год ведения будущей (пока что гипотетической) химической войны они определяли свою потребность следующим образом. Если бы война состоялась в 1940 г., то летчикам на год ведения реальной химической войны было необходимо: СОВ — 60 тыс. т, НОВ — 18 тыс. т. А в случае войны в 1941 г. потребность в снаряженных авиахимбомбах выглядела так: ХАБ-200 — 18 тыс. шт. (3600 т ОВ), ХАБ-25 — 550 тыс. шт. (13 750 т ОВ), АОХ-15 — 1200 тыс. шт. (18 тыс. т ОВ), КРАБ-25ЯД — 35 тыс. шт. (875 т адамсита) [481]. Подчеркнем, что мы имеем дело с совсем иными планами по сравнению с тем, о чем шла речь в 1927 г. при создании плана строительства вооруженных сил на 1927–1931 гг. [126].
Разумеется, реальный заказ ВВС на 1941 г., в течение которого, если исходить из уровня понимания событий по состоянию на декабрь 1940 г., реальная война еще не предвиделась, был скромнее, однако более разнообразен. Полезно взглянуть на список того авиахимвооружения, которое руководство ВВС рассчитывало получить от страны в 1941 (пока еще мирном) году в снаряжении НОВ на проведение боевой учебы: ХАБ-100 в снаряжении синильной кислотой (XV) — 2100 шт., ХАБ-500 в снаряжении синильной кислотой — 120 шт., ХАБ-200М в снаряжении фосгеном (XIII) — 200 шт., ХАБ-500М в снаряжении фосгеном — 80 шт. А еще ВВС рассчитывали получить партию авиахимбомб в снаряжении СОВ (иприт зимний Зайкова + люизит, 75:25 % по объему): ХАБ-100 — 2900 шт., ХАБ-200М — 300 шт., ХАБ-500М — 300 шт [107].
Реальное состояние наступательных возможностей химических сил незадолго до начала Отечественной войны отразил в своем докладе тогдашний начальник химических войск П. Г. Мельников [137]. Доклад был направлен в Генштаб НКО на имя молодого генерала и будущего маршала А. М. Василевского за полгода до Отечественной войны. Поскольку маршал Г. К. Жуков (1896–1974) не сообщил об этой стороне дела даже в самом подробном издании (с восстановленным — уже в новой России — снятого цензурой текстом) [767], остановимся на вопросе подробнее.
Итак, по состоянию на ноябрь 1940 г. Красная армия располагала многочисленными средствами ведения химической войны — наземными (отдельными батальонами РГК, огнеметными батальонами танковых бригад и дивизий, средствами осуществления газоволновых и ЯД-атак, артиллерийскими и минометными средствами) и авиационными (авиационными полками и бригадами, вооруженными ВАПами и авиахимбомбами) [137].
