Чуть вздохнув, Горелов выставил на стол здоровенный, сильно потертый кожаный портфель с железными уголками.
– В девяносто седьмом году, – заговорил он, похлопывая по портфелю рукой, – в карьере нашли два скелета… Точнее говоря, не совсем так: в песке останки сохранились довольно хорошо, но, глянув на них, я вдруг снова повторил свою ошибку – мне сперва показалось, что передо мной молодые манси-охотники, которых завалило на берегу реки несколько столетий назад. Но милицейский эксперт, человек с огромным опытом, сразу же сказал: никакие это не туземцы, они пролежали лет семь-восемь, вряд ли больше. Останки этих ребят, парня и девушки, отправили в Пермь, а я через два дня поехал следом. Есть у меня там кое-какие знакомые в органах, так что все, что я хотел увидеть, я увидел. И что хотел получить, тоже получил, хотя и не сразу, конечно.
Климову стоило большого труда скрыть свое изумление – и не столько находками, сколько поразительной прытью директора музея. Собственно, Ян шел сюда, желая поболтать именно про эти самые скелеты из карьера, однако ему и в голову прийти не могло, что скромный старик вдруг достанет вещи, обнаруженные вместе с погибшими. Горелов щелкнул замками. Сперва из портфеля появился прозрачный пакетик с какими-то пряжками, позеленелыми, но при том целехонькими, – его Горелов положил на край стола, а потом вдруг достал нечто довольно длинное, замотанное в полотно.
– Холодное оружие, скажем уж так, – пробормотал старик. – Отдавать его мне не хотели, но я все же уговорил.
Он аккуратно смотал тряпку и протянул Яну нечто вроде длинного ножа в странных, ни на что не похожих полупрозрачных ножнах густо-желтого цвета.
– Можно вынуть? – волнуясь, спросил Климов.
Директор музея кивнул. Ян взялся за рукоять, простую на вид – собранная из костяных колец с тонкой насечкой, она имела упор под мизинец, как у шашки, – и без всяких усилий вытащил этот то ли нож, то ли все-таки меч из ножен. Клинок из превосходной темной бронзы имел одностороннюю заточку и довольно массивный обух. Качество изготовления заставляло задуматься о машинной обработке. Лезвие до сих пор сохраняло остроту!
– Никогда не видел ничего подобного, – признался Ян. – Если б не зелень, я сказал бы, что эта штука просто как новенькая. Чистить вы его не пытались?
– Рукоять почистил, – отозвался Горелов. – Все остальное лишь позеленело, как видите.
– Но из чего сделаны эти ножны? На вид будто янтарь…
– А это и есть янтарь. Смола, прошедшая несколько стадий отвердевания, как я думаю. О таких технологиях я никогда не слышал. Чем обрабатывать смолу?.. Это же пластмасса бронзового века, если хотите. Смолу, очевидно, вымешивали с добавлением каких-то веществ, потом раскатывали в лист, из листа формовали ножны, заклеивали края, подрезали, а потом она застывала, сохраняя определенную вязкость, но в то же время приобретая большую прочность. Сломать эти ножны довольно трудно. Потрясающе, не правда ли? Ничего подобного никто никогда не находил, даже упоминаний не было!.. Ну и возраст, возраст! – Горелов на миг зажмурился, снова ущипнул себя за переносицу. – Пермский эксперт сказал то же самое, что и наш Михалыч: около десяти лет. Но никаких заявлений на эту парочку не нашлось – кто они, откуда взялись? – так что признали их давно погибшими «аборигенами Пермского края» да и закопали. Так всем было проще: и нашему начальству, и краевому тем более. У них там реальные бандиты по улицам бегали, а тут ерунда какая-то. Скелетированные останки! Тьфу – и растереть.
Ян еще раз потрогал кончиком пальца острие клинка и вернул оружие в ножны. В голове у него немного шумело, и вовсе не от коньяка. Все увиденное сегодня рушило картину, которую он уже успел нарисовать себе после находок на втором этаже своего дома. Ленц, прибывший из некоего мира, намного обогнавшего наш в техническом развитии, и тут – на тебе. Бронза, смола… Одно с другим не стыковалось никак, ни в какую!
– У вас там, как я вижу, есть кое-что еще? – поинтересовался Ян, ткнув пальцем в пухлый портфель.
– Да, – задумчиво отозвался Горелов. – Сделать вам еще кофе? Сейчас налью чайник… Серебряные и золотые украшения, которые были, как я знал, найдены на скелетах, остались в Перми. Такие цацки мне отдавать никто не стал бы, да и бог с ними, хорошо хоть посмотреть дали. Тонкая работа, скажу я вам, никак не бронзовый век. Но я все равно не знал бы, что с ними делать. Мне зато достались вещички поинтереснее всяких там висюлек.
Под бурчание чайника Горелов придвинул портфель к себе и начал доставать небольшие, аккуратно завязанные пакеты – видимо, другого способа избавить артефакты от пыли у него просто не было. В пакетах Ян разглядел две фляги из темно-синего стекла, небольшой изящный ножик с янтарной наборной рукоятью, бронзовый цилиндрик и, наконец, фонарь с пузатыми выпуклыми стеклами, за которыми видны были две тонкие медные трубочки.
– Фонарь карбидный, – сообщил директор музея. – Колба внизу, видите? Там сетчатая перегородка, а под ней следы именно карбида. А это, – протянул он Яну цилиндрик, – зажигалка. Снимайте колпачок, тяните его вверх. Видите?
В бронзовом зажиме – без винта, но на рычажках-эксцентриках, – торчал обтесанный кусок кремня, однако ничего похожего на колесико Ян не нашел.
– Как это работало? По кремню нужно бить железом, насколько я понимаю…
– А вот не знаю, – улыбнулся Горелов. – Но чем еще может быть такая штука? Скорее всего, детали утеряны… Ну, это пока бытовые мелочи, с ними все более-менее понятно. Фонарь, фляжки, дамский нож… А для чего предназначена вот эта конструкция, я понять так и не смог.
Он снова сунул руку в портфель, прошуршал и вытащил предмет, сперва показавшийся Яну вычурной по форме бутылкой с бронзовыми поясками, однако, когда старик освободил артефакт от пакета, Климов понял, что ошибся.
Нет, по виду эта штуковина действительно напоминала бутыль, составленную из шести небольших стеклянных шаров разного цвета, разделенных кольцами из какого-то светло-желтого металла… Внутри у нее находился штырь, на который ровно посередине каждого из шаров крепились круглые металлические сетки, разделяя шар на две части.
– Все это легко разбирается, – сказал Горелов и, повернув верхний шар, легко вынул его из металлического кольца. – Я хотел отдать стеклянные части химикам на анализ – видите, на стенках следы каких-то жидкостей? – но потом передумал. Мне стало страшно… Вдруг в этих емкостях хранились яды? Мы совершенно не представляем себе, с какой цивилизацией нас столкнула судьба… Они не отсюда, Ян. Нет, не НЛО, это я исключаю. Другое измерение, вот они откуда!
Директор музея хлопнул по столу ладонью и встал с необыкновенной для его возраста живостью.
– Разумеется, вам писать об этом не стоит!.. И все же я рад, что вы ко мне пришли. Вы обмолвились, что купили в Заграйске дом? Ну, главное, не застрять тут на всю оставшуюся жизнь!
– Не думаю, – отозвался Ян и разлил остатки коньяка по рюмкам. – Хотя кто знает? Но погодите, Аркадий Михайлович! Другое измерение, вы говорите? Есть такие теории… И кое-что с их помощью вполне можно объяснить. Но это что ж получается, у нас тут под носом, на берегу тихой речки, действует портал в другой мир? А почему тогда он срабатывает так редко?
