Но вышло не так. «Нивы» не было видно минут двадцать, потом внезапно раздался натужный рев мотора – и она появилась из ниоткуда, буксуя, плюясь дымом, – на веревке за кормой плелся хорошо знакомый «Паджеро».
Вот только выглядел он жутко. В правом окне задка Ян разглядел целую россыпь небольших трещин – отверстий вроде не было, значит, не пули! – но вот обе двери и часть переднего крыла имели такой вид, словно несчастный автомобиль грызли и одновременно травили кислотой. Нарядная серебристая краска висела клочьями, металл под ней казался ржавым, накладки на арках отсутствовали напрочь, как и дверные ручки, шина правого заднего колеса крутилась черным мочалом.
«Нива» отволокла джип подальше от склона и остановилась. Ян замер в своих кустах, опустив голову как можно ниже, – неужели там Невинский? Однако вместо старого инженера из машины выскочили двое крепких мужчин в темных куртках. Один из них распахнул дверь задка и принялся ковыряться в багажнике, а второй бегом подбежал к «Паджеро» со стороны водителя.
Ян увидел «Штирлица». На голове у него белела повязка, он хромал на правую ногу. Отойдя от своей машины, «Штирлиц» тяжело присел на обломок бетонной плиты и мгновенно уронил голову на грудь. Судя по тому, что его слабость не произвела особого впечатления на команду спасателей, мужчина просто измучился до смерти и готов был спать где угодно. Тем временем двое из «Нивы» притащили подкатной домкрат, прямо на песке кое-как подняли «Паджеро» и начали быстро откручивать порванное колесо. Запаски на задней двери «Паджеро» не было, это Ян заметил сразу. Новое колесо появилось из багажника «Нивы». После того как его установили, один из вновь прибывших открыл капот японского джипа. Он возился там довольно долго – его напарник сел за руль, ожидая, видимо, команды на запуск, но ее все не было. В конце концов мотор хрюкнул стартером и зарычал. Дальше все происходило быстро. «Штирлица», который проснулся, но едва шевелил ногами, впихнули в джип, капот захлопнули, буксир отцепили, и обе машины помчались по лужам к выезду.
Драное колесо так и осталось валяться в грязи.
Подождав, пока гул двигателей растает в тумане, Климов выбрался из укрытия, спустился вниз и побежал к тому месту, где только что стояли оба автомобиля. Ему очень хотелось взглянуть на покрышку брошенного колеса.
Плотная резина оказалась не разорвана, а сожжена, торчащие во все стороны проволочки корда мгновенно покрылись ржавчиной, но при этом на серебристом алюминиевом диске не оказалось ни единого следа копоти! Грязи – сколько хочешь, однако, если бы шина горела по-настоящему, маслянистый черный дым покрыл бы диск толстенным слоем. Зато под грязью видны были маленькие выемки с оплавленными краями.
– Какая-то адская кислота, – пробормотал Ян, сплюнув в сторону. – Мать моя, да что же это такое?
Он стоял над лежащим в луже колесом и чувствовал, как ужас перехватывает горло. «Штирлиц» наверняка знал, что где-то на пути его может ждать опасность, и все-таки влетел?! А где его напарник, «Атлант»? Жив ли он, этот высоколобый муж с такой обаятельной улыбкой?
Кто знает…
Ян резко развернулся и пошел к дыре в заборе.
«Но Невинский, – повторял он, – Невинский! Каков гусь! Недаром он так настойчиво звал меня к себе в тот день – хотел познакомиться поближе, ведь знал, по всей видимости, что в доме Ленца дело нечисто. Ну так, а что же дальше? Идти к нему „на разговор?“ А чем это может закончиться? В Пермском узле творится черт знает что, в городе уже смертоубийства, Мария молчит, и я совершенно не знаю, как мне быть…»
Оставалось только ждать – так он решил для себя.
Иной храбрец, человек геройского ума, непременно нашел бы способ ринуться в бой, размахивая не то что поднятым, а ко всем чертям оторванным забралом, но майор Ян Климов прожил на свете достаточно долго, чтобы понимать, при каких обстоятельствах требуется спешка. Нет-нет, как-нибудь в другой раз. Сейчас лучше всего вернуться в теплую кухню, выпить чаю с ликером и пошевелить мозгами. Может, даже попробовать связаться с Марией. Теперь он точно знает, что его информация представляет некоторый интерес. И «Нива», и изуродованный «Паджеро» – все это он видел собственными глазами, это уже не домыслы, а факты – никуда не денешься.
Отперев ворота гаража, Ян включил свет и собирался уже вернуться за руль «Опеля», как вдруг в глаза ему бросился прямоугольный контур на полу. Климов опустился на корточки, поддел пальцами дощатую крышку – под гаражом, оказывается, находился то ли погреб, то ли, скорее всего, смотровая яма. Раньше он ее заметить не мог – мешала машина, но тут уж появился интерес – в этом гараже можно было ждать чего угодно. Ян загнал «Капитана» до упора вперед, так что бампер уткнулся в брезент у задней стены. Так можно было поднять переднюю часть щита, толкнуть ее вперед и пролезть в яму – места хватало с избытком.
Если бы не голодная боль в животе, Ян полез бы туда прямо сейчас, но, увы, он не ел ничего с самого утра, так что сил практически не оставалось. Надо было пообедать.
Пока он резал батон и грел чайник, за окном изрядно потемнело. Ян высунулся в форточку и обреченно вздохнул: ну конечно. Ветер уже гнул ветви в саду, а это значило, что вот-вот польет.
Сумрак этой зимы, которая по большому счету еще и начаться толком не успела, уже надоел Климову до чертиков. Полутьма наполняла его жизнь, в этой полутьме чудились ему метисы-дайланы «с коленками назад», крадущиеся по застывшему в ледяной дреме городу. И не видно было света, хотя бы лучика, хотя бы краешка неба – только тени, тени и серая тишь.
Ян не стал включать телевизор. Он сидел, ковырялся вилкой в шпротах и слушал, как капли нудно, мелко барабанят по жестяному откосу окна. Потом, покончив со шпротами, взялся за чай.
И на третьем глотке зазвонил телефон. Ян схватил трубку, увидел номер Асламова, и тревога, хватанувшая вдруг сердце, отпустила.
– Привет, Юра, – почти весело произнес Ян. – Ну, как дела?
– Да так, – замялся вдруг лейтенант. – Я тут кое-что про Сергеева узнал. Рассказать хотел.
– Ну, так заходи, как сможешь. Я дома, уходить не собираюсь. Еще и погода вон видишь какая.
– Да, погода… Дерьмо погода, что делать. Ну, значит, подойду скоро.
Климов нахмурился. Парень, судя по всему, чем-то здорово озадачен. Что он там еще накопал про этого исчезнувшего бухгалтера? В том, что выдернули Сергеева вовсе не случайно, Ян был уверен.
Юра появился очень скоро, видимо, был рядом, у себя в подрайоне. На веранде он долго и тщательно отряхивал форменную куртку и шапку от воды, чтобы не тащить мокрое на вешалку.
– Вот ненавижу такую зиму, Ян Антоныч. Ни туда ни сюда, еще и голова у всех болит.
– Это уж точно. Чаю хочешь?
– С огромным удовольствием!.. – Асламов уселся за стол, поглядел, как Климов наливает ему чай, взял из вазочки немного подсохший кекс. – Я тут про Сергеева этого… Ну, я говорил уже. В общем, с этим парнем, который хорошо их семью знает, я сегодня утром случайно пересекся. А ему как раз на бутылку не хватало. Поговорили, в общем, предметно. Тут такое дело вырисовывается, Ян Антоныч: еще пару лет назад Сергеев работал с какой-то пермской фирмой, таскал сюда то ли лекарства, то ли удобрения – ну, значит, химикаты всякие. И хорошо на этом зарабатывал. Думал собственную фирму открыть по компьютерам. А потом раз – и как обрезало. Стал бухгалтером подрабатывать, он же в этом хорошо разбирался.
