Николай разлил кофе по чашкам, придвинул к Яну сахарницу, кивнул вежливо. Кофе у него оказался густым, с резким горьким ароматом. Попробовав, Ян аж крякнул. После такого можно и не уснуть сегодня!
– Ну, за покойничка, – хозяин выпил рюмку, втянул носом воздух, – хороший он человек был на самом деле. Сейф я вскрывать и не пробовал, да и замок там мудреный, старый очень. А ключей нет, куда их Мирза засунул – никто не знает. До того, что там, мне дела никакого, одно знаю: не золотишко, не камушки, другое что-то. Более ценное, я думаю, только мне эту ценность обратить не во что. Мне, собственно, помирать скоро, моторчик уже совсем никуда, лепилы рукой махнули. До весны если доживу, так и то хорошо. А на вас я посмотрел… – Взгляд Николая стал не острым даже, а густым, как его кофе, – и вот думаю теперь, что вы и есть тот самый человек, о котором Мирза говорил. Вас он знать не мог, понятно, но такие вещи чувствовал, что ли. Хотя опять-таки говорил он мало.
Ян поднялся, понимая, что аудиенция закончена. Николай улыбнулся, на сей раз уже открыто, без всякой подозрительности:
– Заезжайте завтра, поутру, встаю я рано. Сегодня и рад бы, да нельзя – медсестричка ко мне приходит, уколы ставить, а у нее расписания никакого нет, она в любой момент нагрянуть может.
– Вдвоем мы его унесем? – опасливо спросил Ян. – Вроде тяжелый же?
– Не надорветесь. Уносили его вдвоем и заносили тоже.
Попрощались у калитки, и на сей раз хозяин протянул руку – только Яну, все так же демонстративно игнорируя Асламова. Глядя в глаза старика и пожимая ему руку, Климов вдруг отчетливо понял, что жить тому и в самом деле осталось всего ничего: было в этих выцветших глазах что-то уже не от этого мира…
– Татьяна? – набрал он номер, когда они с молчаливым, задумчивым Асламовым вышли к забору депо. – Слушай, мне наутро машина нужна. Да, потом можешь забрать, но утром край как надо. Сама? Не, не надо. Скажи, куда подойти, я заберу, лады? Да нормально все, нормально, просто перевезти кое-что нужно, и именно вот утром, никак иначе, понимаешь?
* * *
К Николаю они подъехали в половине десятого. На стук долго не было ответа, хотя в кухонном окне горел свет. Ян уже начал нервничать, приплясывая на морозе. В конце концов хозяин дома отпер калитку: лицо его выглядело по сравнению со вчерашним днем каким-то посеревшим.
– Да схватило под утро, – ответил он на немой вопрос Яна. – Заезжайте задом, я сейчас ворота отомкну.
«Форд» удалось подогнать к самому крыльцу. В доме не разувались, Николай сразу повел их в маленькую комнату. Окна там были завешены наглухо, свет едва пробивался сквозь плотные бархатные шторы. В дальнем углу частично прикрываемый шкафом стоял узкий сейф, выкрашенный когда-то «под дерево», но с тех пор здорово облезший. Климов попробовал стронуть его с места, и он, к его удивлению, пошел довольно легко.
– Юра, – сказал он, – ты отойди, я его сам тут откантую.
– Вы пол попортить не бойтесь, – усмехнулся на пороге комнаты хозяин. – Наследничков нет у меня, не обзавелся, так что кому этот дом достанется – мне без разницы. Коммунальному хозяйству, понимаешь, да новой буржуазной власти!
Ян не стал отвечать. Сейф в его руках шел без малейших проблем, будто сам чуял: пришло время. В большой комнате Климов наклонил его, подозвал мнущегося в нетерпении Асламова. Юра поправил толстенные кожаные рукавицы, схватился – подняли! Основную часть веса тащил на себе, конечно, Ян, так что выперли во двор быстро. Николай вышел следом.
Возле задней части своего микроавтобуса Ян осторожно опустил сейф на землю, сделал знак Асламову отойти и поднял дверь.
– Я тут сам попробую, не надрывайся, – сказал он.
– Вы знаете, что, – немного задумчиво произнес Николай, глядя, как Климов наклонил сейф и стал впихивать его в машину, – вы его открывайте осторожно. Мирза странный человек был, знал такое что-то, что нам с вами и не надо, наверное.
– Я вас понял, – прохрипел Климов и обернулся. – Спасибо вам большое!
– А спасибо мне без надобности, – Николай усмехнулся, отвел глаза в сторону. – Отдал что надо кому надо – да и слава богу. Весну бы увидеть, а больше и не нужно ничего уже!
Вернулись они с Асламовым довольно быстро. Из-за обледенения многие водители предпочли оставить машины дома, так что дороги выглядели практически пустыми. Мария уже была предупреждена: сейф занесли в гараж, и Ян тут же взялся за «говорильник».
– Минут через двадцать, – сообщила она, выслушав доклад Яна. – И если не трудно, завари мне чаю покрепче, дорогой. Этой ночью я очень много работала.
Услышав про чай, Ян почему-то улыбнулся. Привычки Марии уже стали ему близки и понятны – так, будто они были знакомы давно, не первый год.
– Пойдем, Юра, – сказал он Асламову. – Чай заварить надо, и покрепче.
– Большие расходы, – на лице старлея появилась радостная улыбка. – Ей прям ведро заваривать надо, и все мало будет!
Климов только хмыкнул в ответ.
Над Заграйском снова потемнело, но мороз не отпускал. Скоро, как помнилось Яну, дни станут совсем короткими, а по ночам задуют жуткие ветры, проникающие в каждую щелочку: ветры зимней тоски, способной сожрать сердце. И до самого апреля будет мучить бессилие, невозможность хоть как-то изменить свою жизнь в стремлении увидеть солнце.
В доме было тепло. Ян поставил кипятиться чайник, вскрыл недавно купленную пачку чая, наполнил сахарницу.
– Юра, там стреляют серьезно, – произнес он вдруг, сам даже не зная зачем. – Кислотой пуляют, понял?
– Вы говорили уже, Ян Антоныч, – немного удивленно отозвался Асламов.
– Да… Говорил.
Говорить тут на самом деле было не о чем. Климов тревожился за парня, понимая, что ему, возможно, предстоят серьезные дела, а вина в этом на нем, и деваться теперь уже некуда. Готов ли Асламов к тому, что ему предстоит увидеть и пережить?
Очаровательная, как плюшевая игрушка, Мария отправила его в обморок, так что же будет, когда придется столкнуться с дайланами?
Ян как раз наливал кипяток в заварочный чайник, когда во дворе знакомо хлопнуло.
– Открой ей, – распорядился Климов, и Юра тотчас же бросился в прихожую.
Вид Мария имела самый сосредоточенный. Едва сбросив с себя бесформенный балахон, она налила чашку чая и жадно выхлебала ее до половины. Ян молчал, не задавая никаких вопросов.
– Так, ребята, – произнесла она, отдышавшись, – ящик ваш я буду сама вскрывать, вы в сторонке постойте. Когда вы его в машину заносили, внутри ничего не разбилось?
– Я его вез горизонтально, – Климов вдруг ощутил, что бледнеет. – Иначе никак было.
– Плохо! Ну, будем надеяться… Идемте.
Шустро, как мышь, Мария добежала до гаража, встала за стеной, пока Ян отпирал дверь. Сейф стоял сзади и чуть слева от «Опеля», места там вполне хватало. Прежде чем браться за инструменты, Мария снова надела свой электронный «глаз» и с минуту водила туда-сюда головой.
