– Конечно, – машинально кивнул Ян. – У меня в доме достаточно места. Но простите, штабс-капитан: вы считаете, что все случится так быстро?
– Быть может, даже сегодня. Или завтра. Мария подняла лучших биохимиков, имеющих отношение к проблеме, результат их работы уже практически готов. Она уверена в том, что ей удастся осуществить задуманное. Информация от разведчиков идет постоянно, без запаздываний, так что вы сможете иметь время на подготовку – часа полтора, я думаю. Тот путь, которым собираются идти дайланы, долог и извилист. Заминировать его – теперь уже не вопрос. Если все пройдет нормально, Мария отправит всю толпу прямиком в «Ледяной мир», откуда они вернуться, скорее всего, уже не смогут, потому что обратной дороги просто не будет. А там пусть дохнут на морозе в минус восемьдесят! Там сейчас тоже зима, знаете ли.
– Вы там были?
– Летом, Ян Антоныч, и не слишком меня это все обрадовало. В окрестностях Перми в середине июля минус пять, сплошь снега, торосы и ледяные ливни – это как-то слишком. Растительности там нет, жизнь начинается примерно на юге Аравийского полуострова, там тайга, медведи, зайцы, мамонты… Так что уж дайланам в тех краях не выжить, это с гарантией. Вы оказались правы, господин Климов, дело в том только, что никому из нас такой план не пришел бы в голову даже теоретически. Мы, знаете ли, слишком зажаты рамками возможного…
Ян услышал, как Асламов втянул сквозь зубы воздух. Оперуполномоченного явно ужаснул тот факт, что где-то может существовать параллельный мир с этакими климатическими условиями. Зная, что с фантазией у Юры все в порядке, Климов слегка приобнял его левой рукой:
– Мне кажется, Анатолий Степанович, что Петровский уже заждался. Да и мы тоже в нетерпении.
– Да-да, вы правы, – спохватился Брагин, – тем более что у меня серьезный разговор к почтенному господину Невинскому. Старшина! – позвал он. – Господа офицеры ждут вас!
Петровскому было лет двадцать пять или, может, чуть больше. Первым делом он внимательно осмотрел Яна и Юру, ужасающе разных, но в то же время похожих друг на друга своим сосредоточенным видом. В темных глазах старшины появилась улыбка.
– Не будем терять время, – проговорил он. – Насколько мне известно, господа офицеры имеют некоторую базовую подготовку. Поэтому, – инструктор выдержал паузу, по-прежнему смеясь глазами, – я прошу вас не спрашивать меня, как все это работает. У нас на это нет ни одной лишней минуты. Ваша задача – стрелять и еще раз стрелять! С броней и шлемами мы будем разбираться позже.
То, что он им выдал, менее всего напоминало какой-либо бластер из фантастических романов, скорее уж длинноствольный кавалерийский пистолет века так семнадцатого. Ложе, правда, было пластиковым, да еще и присутствовал куцый откидной приклад. Магазин на сорок выстрелов втыкался сбоку, левой рукой, и Ян не смог не признать, что в целом штука эта удобная, ухватистая. Прицел подсвечивал мушку в рамке лампочкой, но не так, как в знакомом Яну коллиматоре, а странновато, вроде бы объемно.
– Кратность можно регулировать, – пояснял Петровский, – вот рычажок. Это не та оптика, что у вас, тут все посложнее. Впрочем, вам не придется стрелять на серьезные дистанции, так что это все не имеет никакого значения. Вам нужно всего лишь пострелять по зайчикам, господа. Извольте начинать!
И он бросил вперед по тоннелю несколько слабо светящихся мячиков. А потом еще. И мячики понеслись, прыгая по стенам, взлетая порой на потолок – вроде не слишком быстро, да поди ж ты их достань! Третьим выстрелом Ян влепил-таки импульс в выбранную мишень: его «заяц» лопнул мелкой синей вспышкой, при этом ничего похожего на отдачу рука при стрельбе не ощущала. После этого дело пошло легче. Юра, глядя на успехи Климова, тоже приободрился, а инструктор с вежливой улыбкой на лице все бросал и бросал новых «зайчиков» – их запас, судя по всему, был у него нескончаем.
– Хорошо! – Петровский перестал кидать шарики и вдруг оглушительно хлопнул в ладоши. – Не стану называть вас серьезными профессионалами, господа, но стрелять вас явно где-то учили. Хотя я, конечно же, оторвал бы вашим учителям руки. Извольте вернуть мне учебные хлопушки, нам пора заняться делом всерьез.
– Хлопушки? – зачарованно повторил Юра. – Да они человека, наверное, в клочья!..
– Именно так. Но никто не пустит вас в бой с мелкими кадетскими железяками. Разомните кисти рук, господа офицеры: настоящее оружие весит немало и сноровки требует изрядной!
Домой они возвращались втроем, причем все на переднем диване «Капитана», потому что и скромный багажник, в котором и так лежала запасная канистра бензина, и заднее сиденье заполнены оказались наглухо: еле впихнули. Ян, подтянув живот и упершись левым боком в водительскую дверцу, шуровал рулем, а тощие Петровский и Асламов сидели справа. Инструктор, правда, утверждал, что умеет уменьшаться в размере и потому вполне залезет назад, но Ян ему не поверил.
– В данной модификации, – сказал он, – машина по бумагам шестиместная. Доедем.
Во дворе все вздохнули. Ян хмыкнул, и тут же заржал Юра – его начало «отпускать» после визита в Пермский узел.
– Поручик, – фыркнул Ян, передавая ему ключи от дома, – поставьте нашему гостю чай и не забудьте поискать виски в шкафу справа от стола. Коньяк там же!
– Яволь, ваше благородие! – мотнул головой Асламов. – Прошу вас, старшина!
Под комбинезоном у Петровского оказалось нечто вроде циркового трико синего цвета. На его мускулистой фигуре такая одежда смотрелась, может быть, и немного странно, но без всякой пошлости. Старшина, забравший два баула своих личных вещей, скромно сидел на стуле напротив телевизора, улыбался и ждал чая.
– Кормить меня не надо, – сразу заявил он. – У меня все с собой.
– Но позвольте, Дмитрий Аристархович! – возмутился Ян. – У вас особая диета?
– Нисколько, – спокойно отозвался старшина, – но Мария предупредила меня, что вы вдовеете и, следовательно, рассчитывать на обильный стол мне не следует. А я, знаете ли, человек практического склада, бывал в дальних командировках, так что привык заботиться о себе в любых обстоятельствах.
– Ну Маша! – Климов покраснел, потом побелел и ощутил желание схватиться за сердце. – Вот уж не ждал. Мне казалось, у нас с ней доверительные отношения.
– Именно поэтому, – кивнул Петровский.
– Ну, знаете ли! Юра, открывай тушенку. У меня тут еще макарон полно. Картошку чистить не будем, спать скоро пора… Но вот что, старшина: рюмочку?
– Как честный человек – две. И не более.
– Спать я вас уложу наверху, там может быть холодно. И… вы уж простите, но белье, пожалуй, сыровато. Моя дама там перестилала недавно – сама не зная зачем. Собственно, такова ее тяга к порядку, – но все равно там холоднее, чем внизу.
– Это неважно, господин майор. Я могу спать даже на улице. У меня очень дорогой энергокомбинезон с мощной силовой станцией. В моем распоряжении столько энергии, что мне хватит и на тепло, и на свет, и на отведение естественных жидкостей.
