Неужели все мы глухи?
Левиатус поднял руку, призывая к тишине.
– Нет, постойте. Мне нужно над этим поразмыслить. Отец говорит мне, что с каждым годом рождается все больше детей, не способных слышать песнь. Ученый мастер, что по этому поводу пишут в твоих книгах и свитках? Какие песни напевают тебе твои маленькие мантиды? Такое наверняка уже случалось в прошлом.
При слове «мантиды» из-за уха ученого мастера выглянула и пискнула треугольная голова размером не больше человеческого пальца. Ротфауст протянул крошку своему маленькому любимцу. Если бы Левиатус знал ученого мастера хуже, он мог бы поклясться, что тот нарочно тянет время.
– Ну же, говори, – подтолкнул его Матту, раскрывая гранат. Струйки сока, похожие на кровь, побежали у него по рукам. – У тебя в запасе столько слов. Уж конечно, парочку из них ты можешь на нас истратить.
Левиатус подался вперед, положив локти на стол.
– Ученый мастер Ротфауст, – спросил он, – находил ли ты когда-нибудь в книгах упоминание об исходе магии? Случалось ли прежде в Атуалоне что-либо подобное?
– Я нашел упоминания об этом в одной книге. Всего в одной. – Ротфауст поднял руку, как будто заранее извиняясь. – Она в точности описывает наше нынешнее положение. Магия крови, магия воды, соли и песни – все, по-видимому, теряет силу. Так слабеют ноги у болезненного дитяти…
Левиатус услышал, как Дару резко набрал воздух в легкие, но, быстро взглянув на мальчика, не увидел на его лице никаких изменений. Ученый мастер Ротфауст был незлым человеком. Зачем ему говорить о подобном?
– Нет-нет. – Ученый мастер задумался, одной рукой поглаживая бороду, а в другой сжимая винный бокал. – Если быть точным, это не слабость, не болезнь… а скорее всего, вспышка. Словно факел в безвоздушном пространстве. Вспышка света перед тем, как все померкнет и ты останешься в кромешной тьме.
Снова наступило молчание. Второе за время этого заседания совета – что уже само по себе могло быть историческим событием.
– И что же это за книга? – спросил Аасах. Он наклонился вперед. Его глаза сверкали, словно вспышки синего пламени. – Что за книга, что за свиток это описывает?
Ротфауст молчал.
Левиатус положил ладони перед собой на стол и наклонился.
– Что это за книга, ученый мастер?
– Это – Цикл Дракона.
– Ересь! – вырвалось у Эцио. – Хлам! Бессмыслица! Этой книги не должно существовать!
– Лженаука! – прорычал Санторус. Он выглядел так, как будто вот-вот станет жертвой апоплексического удара. – Лженаука!
– Цикл Дракона, – повторил Матту. – Ротфауст, ты хочешь нам сказать, что веришь, будто все это происходит из-за того, что после сотни лет сонного заточения дракон собирается проснуться? Так по-твоему?
Он откинулся назад и сделал осторожный глоток вина.
– Если это действительно так, полагаю, нам следует принять срочные меры для того, чтобы предотвратить подобное. Прошу тебя, мастер Ротфауст, расскажи нам, каким именно способом можно уговорить дракона не просыпаться?
Стены зала сотрясались от криков Лженаука! и Возмутительно!
– Я всего лишь говорю вам, что единственная найденная мною книга, которая описывает подобную цепочку событий, – это Цикл Дракона, – невозмутимо ответил Ротфауст. – Это вовсе не значит, что ты можешь вести себя как свинья, Матту Пол-Маски.
Эцио поперхнулся вином, и верховный лекарь постучал по его спине. Дару сидел тихо, словно мышь в комнате, полной котов.
– Прошу вас, патроны. – Левиатус поднял обе руки. – Давайте выслушаем ученого мастера.
Ротфауст пожал плечами.
– Я просто пересказываю вам то, о чем говорится в книге. А также в устных сказаниях и песнях. Что-то происходит с этим миром, неужели вы не чувствуете? Неужели не слышите? Магия больше не работает. Женщины умирают во время родов, поля не приносят урожая, и наши рыболовные флотилии возвращаются с пустыми сетями – если вообще возвращаются. Потомки деев расплодились, как во времена Даввуса, и кто-то призывает костяных царей в пустыне. Я слышал о трех не связанных друг с другом случаях, когда на востоке замечали Великую Охоту.
– Великая Охота! Костяные цари и драконы! – Санторус развел руками. – Все это слухи, байки, легенды! Мы пытаемся управлять королевством, а ты рассказываешь нам детские сказочки, ученый мастер.
– В сказках можно отыскать истину, – не сдавался Ротфауст. – Да и где еще ей быть?
Левиатус устал наблюдать за тем, как горстка стариков бросает друг в друга оскорбления и бокалы из-под вина. Громче, чем планировал, он поставил на стол собственный бокал. Мелкий осколок отлетел от ножки и чиркнул его по щеке, едва не попав в глаз.
– Мастера, – сказал Левиатус, – патроны. Многоуважаемый заклинатель теней. Я провел много времени в седле и утомился. Нам нужно многое обсудить, но, может быть, перенесем это заседание? – Он смягчил свой тон обезоруживающей улыбкой. – Сейчас я бы с радостью принял ванну и отправился в постель. Давайте немного обдумаем сказанное, и, может быть, наш ученый мастер продолжит свои научные изыскания?
Ротфауст кивнул.
– Отлично, – подытожил Левиатус. – Могу вас заверить, что передам все услышанное своему отцу… как только побываю в ванной комнате.
Матту осторожно прокашлялся:
– Может быть, в другой день, Не Ату? Я полагаю, что у вашего отца в данный момент уже есть компания.
Левиатус нахмурился. Матту произнес это так, как будто его отец…
Что?
Ах вот оно что!
Последние лучи солнца пробивались между колоннами из драконьего стекла, осыпая комнату бронзовыми и золотыми искрами. Шелковые фонари из Кханбула мягко загорелись, когда Дракон Солнца Акари нырнул в море в поисках своей давно утраченной любви. За спиной у Левиатуса пылал камин. Юноша встал, подавляя зевоту, и патроны поднялись вместе с ним.
– Очень хорошо. В таком случае предлагаю прервать заседание и продолжить обсуждение в другое время.
Вошли слуги и начали убирать блюда с едой. Левиатус сохранял добродушную улыбку на лице до тех пор, пока остальные члены Третьего Круга – столь резко прерванного – не поднялись и не покинули зал, поклонившись своему принцу.
Конечно, все, кроме Матту Пол-Маски. Он задержался, оставаясь в комнате даже после того, как слуги внесли тряпки с ведрами и начали оттирать каменную столешницу.
– Могу ли я отнять еще минуту твоего времени? – спросил Матту у Левиатуса. – В одно из моих заведений только что заехала новая компания шутов. Как мне кажется, их история может показаться тебе крайне… любопытной.
Левиатус слишком устал, чтобы играть с кузеном в игры.
– Может быть, позже…
Матту подошел к нему еще ближе, так близко, что у Левиатуса зачесалась рука, в которой он обычно держал меч.
