– Не за что, я думал, ты знаешь. Было бы неплохо отправиться к Орлу вместе. Я у тебя в долгу.
– Не выдумывай.
– Короче, сложится – увидимся, рейд обещает быть интересным.
Связь прекратилась.
Иван выключил мобильный, размышляя, почему ему не сообщили о новом походе.
Подошёл отец, закончивший укладывать багаж. Он был высок, не ниже сына, широкоплеч, загорел, и обоих можно было бы принять за братьев-близнецов.
– Вижу сомнения на твоём лице, космонавт. Что случилось?
Иван смущённо улыбнулся.
– Позвоню кое-кому и расскажу.
– Ладно, я пока займусь другими делами. Вылетаем через полчаса.
Иван вернулся в дом, сел на кровати в своей спальне, позвонил Бугрову.
Капитан «Дерзкого» линию не включил и ответил через минуту, извинившись, что был занят. Из его слов выходило, что он в отличие от членов экипажа, получивших право на заслуженный отдых, находился в данный момент на борту космолёта, проходившего техосмотр на лунном космодроме Коперник.
– Слушаю, Иван Кириллович.
Виталий Семёнович Бугров не просто слыл предельно решительным и жёстким капитаном, он таковым был, умудряясь при этом снискать любовь и уважение не только у членов команды, но и у всех людей, так или иначе связанных с ним.
Ему исполнилось тридцать восемь лет, он был невысок, но плотен, крутоплеч, узколиц, с выдающимися скулами и твёрдым взглядом светло-серых глаз. Поглядев в эти глаза, хотелось встать по стойке «смирно» и щёлкнуть каблуками.
Иван невольно подтянулся.
– Виталий Семёнович, прошёл слух, что в Агентстве решается вопрос об экспедиции к Орлу.
Каменное лицо Бугрова осталось невозмутимым.
– Существует такое намерение.
– А мы? Я имею в виду наш крейсер? Разве не нас посылают в разведку?
– Вопрос не решён. Во-первых, почти каждая страна имеет ВСП-корабли, и все рвутся в бой, в том числе частные компании, жаждущие завладеть космическими сокровищами. Во-вторых, мы только что вернулись из похода и имеем право отдохнуть.
– Но Филипп уже собрался лететь!
Бугров приподнял бровь.
– Каледин? Это он сообщил тебе о сборе?
Иван покраснел.
– Позвонил несколько минут назад.
– Да, возможно, группа Шустова будет участвовать в походе.
– Неужели они полетят на другом корабле?
– Тебе-то что за дело? Кого назначит Агентство, тот и полетит. Тебе мало одного конфликта с Калединым?
– Он извинился… да и не очень-то он виноват. Я уверен, что ничего плохого больше не случится.
– Отдыхай, Иван. – Бугров посмотрел куда-то в сторону, и его «призрак» перед глазами Ломакина исчез.
– Поговорили… – вслух проговорил Иван, обескураженный сухостью капитана.
Но мобильный мяукнул опять. И вновь сформировалось лицо Бугрова:
– Ты где сейчас?
– В Полтаве, – ответил удивлённый Иван.
– Позвони вечером, возможно, понадобится визит к начальству.
– Есть позвонить! – вытянулся обрадованный молодой человек.
2
Совещание в российском Центре космических исследований закончилось за полночь. Правда, Ивана вместе с другими членами экипажа «Дерзкого» в зал заседаний Центра, расположенного в российской же станции «Салют-2000» над Землёй, не пропустили. Они были вынуждены ждать капитана Бугрова в зале фрилайфинга с великолепным видом на ночную сторону планеты. «Салют» висел в одной точке орбиты над Москвой на высоте семисот километров, и с помощью систем дальновидения из зала можно было разглядеть любой город России, а при желании и любой его район.
Сидели за двумя столиками, трепались ни о чём, ожидая решения комиссии о посыле именно российского корабля. Шутили. Надеялись. Верили в судьбу.
Капитан Бугров появился в зале, как всегда, уравновешенно-невозмутимый, вместе с седовласым профессором Шустовым, руководителем исследовательской группы РАН, специализирующейся на изучении экзотических объектов в космосе. Оба были увлечены каким-то спором и отвлеклись от него, лишь когда к ним бросились молодые навигаторы, бортинженеры и операторы «Дерзкого».
– Виталий Семёнович! – заговорил Леон Батлер, кванконик корабля, сменивший за три дня отдыха прежнюю «спартанскую» причёску-ёжик на жёлто-фиолетовые лохмы йети.
– Всё в порядке, орлы, – оглядел экипаж Бугров, останавливая взгляд на Фьоретте Месси; она заведовала системами защиты корабля и была признанным знатоком оружия. – Фьори, мне говорили, что вы…
– Не берите в голову, капитан, – перебила Бугрова черноволосая и черноокая красавица, пользующаяся непререкаемым авторитетом даже у признанных специалистов военного дела. – Он подождёт.
Иван покосился на соседа, Альберта Полонски.
– Она собралась замуж, – шепнул ему второй навигатор корабля. – Хотела сыграть свадьбу.
– Что ж, господа любители экзотики, – сказал Бугров будничным тоном, – могу поздравить: утвердили наш коллектив. Три дня на сборы, и жду всех на Луне.
– Ура! – дружно вырвалось из четырёх молодых глоток.
Фьоретта только улыбнулась.
Капитан перевёл взгляд на Ивана:
– Порыбачить успел?
– Ага, – расплылся в улыбке молодой человек.
– Что поймал?
– С десяток стерлядок, пару сомиков.
– Отличный улов!
– Я не один ловил, – признался Иван.
– Люблю стерлядь, запечённую в сметане.
– Я тоже.
Космолётчики зашумели, выражая свою радость своей же востребованностью.
– Мог бы пригласить на уху, – заявил Андрей Нарежный, первый навигатор «Дерзкого».
– Впереди три дня, наловлю и приглашу, – пообещал Ломакин.
Разошлись повеселевшие, обмениваясь полученной информацией о цели полёта и обсуждая характеристики обнаруженной в созвездии Орла планеты.
Полонски догнал Ивана в зале орбитального лифта, соединённого шпагой безгравитационного канала с терминалом в подмосковном Королёве, приобнял за плечи.
– Ты действительно стерлядь ловил?
– Зуб даю!
– В Полтаве?
– В десяти километрах от города, мы с отцом место разведали. Чем тебе Полтава не нравится? Наши речки знаешь какие чистые? Не то что в вашей Польше.
– Националист, – засмеялся Альберт.
– Полтава, между прочим, была украинской, пока лет семьдесят назад Украина снова не присоединилась к России.
– Прилетим с Орла, заеду к вам в Полтаву, проверю, ловится у вас стерлядь или нет. Я с детства рыбачу.
