– Может, так же, как ты призываешь луну? Наверняка это что-то близкое, – предположил Ник.
– Нет, это совершенно другое! Я знаю луну, а она знает меня. Я призывала ее всю свою жизнь.
– Что такое? – Уилкс держался чуть в стороне, чтобы не мешать Мари и Нику, но теперь встревоженно подошел ближе. – Что-то не так?
Ник начал объяснять, но Мари мягко коснулась его руки, и он замолчал.
– Я не знаю, как призвать солнечный огонь. Я делала это всего два раза, и оба раза все получалось само собой.
– Хочешь сказать, тот огненный шар ты кинула в Тадеуса не нарочно?
Мари кивнула.
– В первый раз это произошло, когда погибла ее мать, – сказал Ник. – Я собирался попросить Сола заняться ее обучением, но… – Он умолк.
Уилкс на секунду прикрыл глаза, а когда открыл их снова, поймал взгляд Мари и произнес:
– Пожалуйста, прости меня.
Мари недоуменно гадала, что он имеет в виду, а Уилкс тем временем снял с пояса плетеный пеньковый ремень. Затем он стремительным движением выбросил вперед руку, накинув получившуюся удавку Ригелю на шею, и дернул за веревку с такой силой, что сбил молодого пса с ног и, подтянув его к себе, сдавил ему горло, так что овчарка начала вырываться и хрипеть.
– Убери руки! – завизжала Мари и в ярости бросилась к Уилксу, готовая вцепиться ему в лицо ногтями.
И тут она увидела, что Уилкс прижимает к шее ее спутника нож. Они с Ригелем замерли одновременно.
– Нет! Не надо! Пожалуйста, не трогай его!
– Если ты не призовешь солнечный огонь, я перережу ему горло.
Мари никогда не забудет, как бесцветно звучал в ту минуту голос Уилкса. Она заглянула Псобрату в глаза и поняла, что он готов это сделать – готов убить ее Ригеля.
Злость, страх, ярость и отчаяние захлестнули Мари с головой. Она чувствовала, с каким трудом дышит Ригель, видела, как мутнеет сознание в глазах ее овчарки, а нож все сильнее прижимается к шее. Он уже проколол толстую шкуру, окропив папоротник у ног Уилкса алыми пятнами.
Мари задышала глубже. Она потянулась к Ригелю через их загадочную мистическую связь и впустила в себя страх, гнев и боль молодого пса.
Жар внутри нее начал нарастать, и Мари с готовностью приняла его – приняла злость, страх, боль и силу, исходившие сперва от ее овчарки, а потом от нее самой, пока она не погрузилась в них целиком. Тогда Мари подняла руки и закричала, и переполнивший ее жар хлынул из ладоней жидким огнем, пронесся над головой Уилкса и над ручьем и обрушился на поваленные деревья, а вместе с ним, подобно вулканической лаве, полилась наружу ее ярость.
Никогда еще Мари не испытывала ничего подобного. Это была не холодная сила серебристой луны. Эта мощь – этот текучий жар – была величественна и страшна. Поток огня рвался наружу, набирая силу, и Мари оставалось лишь бессильно за ним наблюдать. Она увидела границу пожара. Казалось, пламя тянется к ревущему солнечному огню, как мотылек к свету. Когда две силы встретились, Мари ощутила лесной пожар внутри себя. Он был голоден – ненасытен! – и пытался поглотить ее солнечный огонь, чтобы продолжить пиршество.
– Нет! – закричала она.
Она знала, что ей нужно больше солнца – больше силы, больше жара. Она зажмурилась и открылась редким лучам солнца, которые пробивались сквозь дым, и они хлынули в ее тело с какой-то непонятной ей готовностью. Жар, который обрушивался на пожар, усилился, и страшное пламя словно взревело в ответ.
– У тебя получается! – зашептал ей в ухо Ник. В его голосе звучали радость и гордость. – Остановись, когда я скажу. Солнечный огонь может быть не менее опасен, чем лесной пожар. – Он немного помолчал, а потом крикнул: – Хватит, Мари!
Мари открыла глаза. Она вгляделась в поток пламени, который продолжал литься из ее ладоней, и по ее лицу заструились слезы. Ее начало трясти, и она с ужасом подумала, что в любую секунду у нее могут подкоситься колени. Она попыталась сжать кулаки. Попыталась остановить струю пламени, но у нее ничего не вышло. Она призвала солнечный огонь и теперь не знала, как его контролировать.
– Я… н-не могу. Он н-не прекращается, – выдохнула она, стуча зубами.
Руки Ника тут же оказались у нее на плечах. Она почувствовала, как его ладони скользят по ее коже до запястий, касаются кистей рук. Он взял ее руки в свои, мягко накрывая тыльную сторону ладоней прохладными пальцами, и тихо сказал ей на ухо:
– Посмотри направо, Мари.
Она оторвала взгляд от огненного водоворота на другой стороне ручья и увидела, что Уилкс отпустил Ригеля. Молодая овчарка прижималась к ее правой ноге и, заглядывая ей в лицо, умоляюще поскуливала.
– Ригель в безопасности, – сказал Ник мягким, успокаивающим тоном. – Ты в безопасности. Я и Лару в безопасности. Больше не нужно злиться или бояться, Мари. Сделай вдох. Расслабься. А потом направь огонь вверх и верни его солнцу.
Мари, не отводя глаз от Ригеля, сосредоточилась на любви, которую он ей посылал. Она вдохнула и выдохнула, отпуская гнев и страх и представляя, как они уходят в небо вместе с жидким огнем.
В ту же секунду солнечный огонь покинул ее тело. Она пошатнулась и упала бы, если бы не сильные руки Ника, который помог ей удержаться на ногах.
– У тебя получилось! – Он крепко ее обнял. – Получилось! Пожар закончился!
Мари вытерла лицо и повернулась в его объятиях. Только сейчас она увидела, как странно он держит ладони – неуклюже, отведя их в сторону.
– Ник, что с твоими… – начала она, но слова застряли у нее в горле, когда она взяла его ладони и увидела, что они покрыты ожогами и окровавлены. Ее снова затрясло. – Это сделала я. Я тебя обожгла!
Ник тыльной стороной ладони погладил ее по мокрой щеке.
– Мари, я готов терпеть ожоги весь день, если это поможет спасти Племя от пожара. – Он засмеялся. – Ты была великолепна!
– Но у тебя ожоги! Из-за того, что ты прикасался ко мне.
Мари, борясь с тошнотой, принялась отрывать от его туники полоски ткани и заматывать ему руки.
Ник улыбался во весь рот, словно мечта его жизни только что исполнилась.
– Что ж, Жрица Луны, похоже, тебе придется со мной повозиться. Снова.
Прежде чем Мари успела ответить, воздух начал вибрировать. Они с Ником развернулись и с ужасом уставились на зависшее перед ними рваное черное облако. Еще дальше земля рябила и дрожала, а из пепла выгоревшего леса поднимался рой, покидая свои темные лежбища и надвигаясь на Племя.
6
– Бегите! Всем наверх! Рой! Идет рой! – Крик Уилкса, подобно боевому рогу, разнесся над ручьем, и Племя – люди и собаки вперемешку – бросилось бежать.
– Мари! Нужно залезть на дерево! – Ник попытался перекричать панический гомон, когда она схватила его за руку и потащила за собой.
