– Что это за папоротник такой? И почему вы все сгрудились вокруг Зоры? – раздался голос Изабель. Они с Данитой и Дженной подошли к костру с охапками трав в руках, корзинами и деревянными мисками с мазями и настойками, над которыми работали.
– Один из щенков Фалы выбрал Зору в спутники, – пояснила Роза.
– Правда? – округлила глаза Дженна.
– Ого! – сказала Данита. – Поздравляю… наверное.
– Я и не знала, что такое возможно, – призналась Изабель. – Мари ведь наполовину Псобрат, так что ничего удивительного, что ее выбрал Ригель. Но Зора – чистокровный Землеступ. Она даже собак не любит, правда, Зора?
– Хлоя другая. Это моя собака. И я ведь давно говорила, что щенки гораздо лучше, чем я их себе представляла. Э-э… а она ведь не вырастет размером с овчарку?
Зора с мольбой посмотрела на Розу, и та рассмеялась:
– Нет. Она будет как Фала.
– Она будет идеальна, – сказала Зора и нежно погладила Хлою.
– Думаю, это лишь доказывает, что общего у нас больше, чем различий, – улыбнулась Изабель.
– Именно! – подхватил Ник. – Это и будет главным законом Стаи: мы можем быть разными. Наши различия делают нас сильнее. Землеступы обладают навыками, которых нет у Псобратьев, а Псобратья умеют делать то, что Землеступы никогда не делали, – к примеру, строить на деревьях. Вместе мы сможем изменить мир.
– Или построить новый, – добавила Мари.
– Но сперва Ник должен вернуться в Племя и достать священный папоротник, – сказал О’Брайен. – А я пойду с ним.
– Нет-нет, ни в коем случае. Я пойду один. Тихонько проберусь в Племя, возьму несколько побегов и вернусь, – сказал Ник. – В одиночку у меня больше шансов пробраться незамеченным.
– Зато меньше шансов выбраться живым, – возразил Дэвис. – Мы с Кэмми пойдем с тобой. Мы Охотники. Мы будем держаться на окраине города так, чтобы нас не заметили и не учуяли. Если ты не вернешься, я пойму, что тебя надо выручать. А уж если поймают меня, Кэмми сможет сбежать и вернуться сюда.
– И тогда мы за вами придем, – сказала Шена.
– Найдите женщину по имени Клаудия, – сказал Антрес. – Сдается мне, она нас поддержит. Но держитесь подальше от Тадеуса. От него одни неприятности.
– Это точно, – кивнул Ник.
– Подождите; зачем нам вообще этот священный папоротник? Я его даже не видела никогда, и хотя Племя заставляло нас выращивать для него пищу, ни с каким папоротником мы дела не имели. Что в нем особенного? – спросила Изабель.
– Ник считает, что благодаря папоротнику Племя не страдает от ночной лихорадки, и, возможно, он прав. Меня пеленали в листья священного папоротника в детстве, и лихорадка меня не берет, – сказала Мари.
– Но я думала, это из-за крови твоего отца, – сказала Дженна.
– Мари тоже так думала, – кивнул Ник. – Но у меня такое чувство, что это еще не все. У нас действительно больше сходств, чем различий, а священный папоротник дает нам способность управлять солнечным светом; благодаря ему дети вырастают сильными и здоровыми. И нам не знакома ночная лихорадка. Возможно, если Землеступы будут пеленать детей в листья священного папоротника, это сработает и с ними.
– Если есть хоть какая-то надежда, что священный папоротник защитит детей от ночной лихорадки, мы должны попытаться, – сказала Данита.
– Значит, решено. Я вернусь в Племя за священным папоротником, а заодно посмотрю, насколько там плохи дела. И сколько у нас времени до… – Ник осекся и посмотрел на Мари.
– До отбытия, – закончила Мари за него.
О’Брайен мрачно кивнул.
– Я знал, что этим все кончится.
– И я, – сказал Дэвис. – И это ты еще не слышал Тадеуса прошлой ночью. Он прямо-таки исходил ненавистью, особенно когда его терьер поранился. Он не остановится, пока Ник и Мари живы, а Землеступы свободны.
– Я никогда больше не вернусь в рабство, – сказала Дженна.
– И я, – добавила Изабель.
– Вам и не придется. Мы уйдем раньше, чем Племя придет за нами, и те, кто теперь часть Стаи, могут к нам присоединиться, – сказала Мари.
– Подождите, выходит, мы все теперь часть Стаи? – спросила Зора. – Или мы Клан плетельщиков, который заключил союз со Стаей Ника?
Ник и Мари переглянулись.
– Мне бы хотелось, чтобы все мы были Стаей, – сказал Ник, – но это решать Мари.
– И Зоре, – торопливо добавила Мари. – Она Жрица Луны, и вместе мы принимаем решения за наш Клан. Что ты об этом думаешь, Зора?
– А правила Клана будут действовать? Женщины будут распоряжаться бытом, а мужчины защищать нас и отвечать за строительство? – спросила Зора.
Мари повернулась к Нику.
– Ну?
– Мне нравится, как устроен Клан, – честно сказал он. – Вы ведь никогда никого не брали в рабство?
Мари изогнула губы в улыбке.
– Нет, не брали.
– И не планируете?
– Не планируем, – сказала Зора.
– И не планируете угнетать мужчин? – подал голос О’Брайен.
Зора расхохоталась.
– Как ты себе это представляешь?
О’Брайен улыбнулся Жрице.
– Мне почему-то кажется, что если Жрица Луны что-то задумала, то вряд ли кто-то сможет ей помешать.
– Ну, лично я никого угнетать не собираюсь – в том числе мужчин, – сказала Зора.
– Приятно слышать. Тогда я в деле, – сказал О’Брайен.
Зора слегка кивнула Мари.
– И мы тоже, – сказала Мари. – Мы будем Стаей!
– Это, конечно, здорово. Стая – это звучит хорошо, – сказала Дженна. – Но куда мы пойдем, если нам придется покинуть наши дома?
Повисла долгая тишина. Мари пыталась придумать подходящий ответ. Может, предложить последовать за рассеявшимся Кланом плетельщиков и пойти на юг или на запад, к побережью? Или, может, на север, в Зимние земли или на территорию Поющих с китами? Но разве это что-то изменит? Кланы Землеступов будут столь же терпимы к их разномастной Стае, как и Древесное Племя. Конечно, никому и в голову не придет их порабощать, но теплого приема от них ожидать не стоит, и очень может быть, что Землеступы попытаются расправиться с любым Псобратом, который окажется на их территории.
– Я знаю, куда нам податься, – раздался в тишине голос Антреса, и его слова навсегда изменили будущее их народов. – На равнины Всадников ветра.
Ник выпрямился, и его красивое лицо расцвело предвкушением.
– Всадники ветра! И ты знаешь дорогу?
– Да, но это не значит, что, когда мы окажемся на месте – не забывай, что дорога предстоит долгая и опасная, – они примут нас и позволят нам поселиться на равнинах.
