Аркус заслушался и потерял равновесие. Левая нога соскользнула со ступеньки, громко проскрипев подошвой о стекло. Бормотание стихло.
Удостоверившись, что в зале тихо, Аркус поковылял к стеклянной стене. Лямка контейнера со Скворцом оттягивала плечо, становясь тяжелее с каждым шагом.
"Не могут местные так пренебрегать безопасностью! – Аркус искал глазами прорези для оружия в стенах, представляя возможные линии огня и пути отхода, или хотя бы распылители ядовитых газов. Но ничего не было. На входе в зал их даже металлодетекторами не просветило. – Должна ли такая нежизнеспособная система вообще существовать? И в праве ли я проверять ее на прочность? Я ведь инородное тело в этом организме и провел здесь меньше недели".
Чем глубже сомневался Аркус, тем сильнее Скворец тянул руку к земле. Когда впереди замаячила стеклянная стена, ноша стала неподъемной, и пришлось волочь ее обеими руками. Внизу, прямо по центру, аккуратно выведенный контур из термопорошка покрывался белыми хлопьями прожженного армированного силикона. Сквозь них проступали оранжевые дотлевающие огоньки. Вверх уходил белесый едкий дым.
Аркус толкнул обугленный кусок стекла. Тот с грохотом рухнул вперед, поднимая облако истлевших хлопьев. Проходя через него, Аркус заслонил лицо рукой, хоть стекло шлема и защищало глаза.
Едва белая труха осела, он увидел висящее в воздухе Сердце Южно-Сахалинска. Огромный шар, подвешенный на тросах и оплетенный проводами, мигал десятками синих химдиодов. К нему тянулись четыре покрытые наледью трубы. По бокам от Сердца стояли высокие, до потолка, вычислительные параблоки. Они раздражающе гудели. Прямо под Сердцем возвышалась площадка с висящим около нее полупрозрачным интерфейсом.
Не успел Аркус осмотреться, свет погас. В темноте перед ним возникло двухметровое лицо репликанта. Лейкоцит смотрел ему в глаза немигающими объективами. Наученный прошлым опытом, Аркус отвел взгляд, не пытаясь закрыть лицо. Репликант ожидаемо перемещался туда, куда бы он ни смотрел.
– Странно, – Аркус заглянул Лейкоциту прямо в объективы, но не почувствовал могильного холода, чуть не убившего его в прошлый раз. Он постучал по солнцезащитному стеклу и проорал во все горло. – Все ваше психическое оружие – это жалкий гипноз?! Ко встрече с ним я готов!
Крик отдался тупой болью в легких, а сорванные связки теперь кололо при дыхании. Репликант растаял в воздухе. Свет включился.
– Осталось дотащить эту дрянь, – Аркус схватил Скворца и потащил к интерфейсу, пытаясь не обращать внимания на мучительную усталость в мышцах. Его не покидало ощущение чьего-то присутствия. Оно неприятно щекотало между лопатками, заставляя вздрагивать, как от холода.
– Постой, пожалуйста! – со спины его окрикнул мягкий женский голос. – Не убивай нас!
Аркус медленно развернулся. Перед ним стояла молодая черноволосая девушка с младенцем на руках. В ее глазах застыли слезы. Она прижалась щекой к своему ребенку и взмолилась:
– Мы хотим жить! Не убивай нас!
Дыхание перехватило. Не важно, как двое появились здесь, их слова достигли Аркуса. Лямка контейнера выпала из ослабевших рук:
– П-простите, – Аркус медленно попятился.
Девушка напирала, прижимая к груди мирно спящее дитя:
– Что мы тебе сделали? Не молчи, пожалуйста!
– Нич-чего, – у Аркуса закружилась голова, стало жарко.
– Тогда зачем ты режешь наше Сердце?! – девушка утерла слезы рукавом и провела рукой по нежным волосам ребенка.
Глаза заслезились, хоть Аркус и пытался сдержаться:
– Я уже ничего не знаю. Простите.
– Если убиваешь нас, то хотя бы покажи свое лицо! Хочу увидеть твои глаза.
– Простите меня!
Всхлипывая Аркус начал стягивать шлем, но остановился, едва не обнажив глаза. Он с трудом признался себе в мерзкой догадке, вставшей на пути его повинной исповеди этой девушке.
– Докажи, что ты реальная, – прохрипел он.
Закричал ребенок. Девушка явно занервничала и отступила на шаг:
– Посмотри на него, – она бережно развернула младенца лицом к Аркусу. – Почему ты сомневаешься?
– Подойди сюда и коснись меня! – Аркус зашелся нервным смехом. – Иллюзия!
Он дотащил контейнер до интерфейса, игнорируя стенания девушки. Злоба на себя за то, что чуть не попался, только прибавляла сил.
Толиман предусмотрительно установил в канале подключения Скворца пять разных штекеров, Аркус отыскал в толстом пучке нужный и воткнул его в разъем интерфейса Сердца.
Через минуту он сидел около Скворца, не решаясь нажать клавишу активации. Слишком много жизней унесла эта технология, да и не мог Толиман изменить ее за пару дней.
–Неужели это все? – слезы потекли по щекам, но Аркус не поднял стекло, чтобы тереть их. – Я убиваю их бога, а они защищаются безобидной голограммой. Рука не поднимается! Но почему девушка сказала, что я режу именно Сердце? Где сам Лейкоцит?
Аркус поднялся и оглядел крохотное, по сравнению с залом позади, помещение. В дальнем углу стояла открытая пустая квадратная коробка метр на метр. На внутренней стороне крышки – выцветшая затертая надпись: "Лейкоцит, 2369.12.20, вос….ию не подл..ит".
– Стойте! – в помещение ворвалась Катерина, взъерошенная, лицо в поту. Она тяжело дышала.
– Ты? – Аркус поднялся, незаметно накинув на Скворца контейнер.
– Живой?! – Катя в одно мгновение словно потеряла весь напор, нахмуренный лоб разгладился, глаза заблестели, кулаки разжались.
– Докажи, что ты настоящая…
Если это уловки Лейкоцита, то Аркус больше не проявит жалости.
– Тебя ранили? Я уже вызвала врачей! – Катя обняла его, надавив на простреленный бок.
– Ай! – Аркус отстранился. – Почему я не слышал твоих шагов?
– Потому что глухой! – в проломе встал Толиман, в левой руке зажат дистанционный взрыватель. – А ты что здесь забыла?
Катерина не ответила, только пристально всмотрелась в потолок.
– Больная, – плюнул Толиман. – Подключил Скворца? Ну?
– Д-да, – не сразу сообразил Аркус. – Но должны ли мы?
– Должен я. Ты вали, желторотый.
– Почему "недостаточно прав для отмены"?! – заверещала Катерина. – Минута! Бегите, прячьтесь! Сестры идут. Пятьдесят семь!
– Бегут овцы, – Толиман оскалился и, вытянув взрыватель, вдавил большим пальцем единственную клавишу:
– Бум!
Прогрохотало. Мигнул свет. От взрывной волны дрогнули стены. Стеклянные осколки посыпались дождем в зале, едва не долетая до Сердца.
Катерина опять посмотрела в потолок:
– Три сестры в строю! Сорок пять секунд до запуска! Зачем ты пришел сюда? Никто не помешает людям выйти на поверхность! Лейкоцит мертв уже сто лет!
