Вот только теперь это ощущение было вызвано не моими страхами. Мы действительно падали.
Глава 18
Из беспокойного сна меня вырвали голоса. Незнакомый женский и тот, другой, который я была бы рада не слышать никогда. Широко распахнув глаза, попробовала приподняться, но тут же со стоном повалилась обратно. Всё тело ныло и ломило. А когда вспомнила, что с нами приключилось, замерла, боясь пошевелиться. Я не то что вся покрылась синяками, наверняка во мне ни единой целой косточки не осталось!
Ой, мамочки…
Продолжая изображать из себя труп и, надо сказать, изображать довольно успешно, принялась собирать по закоулкам памяти обломки воспоминаний. Странно, что мы сами не стали обломками… Уж не знаю, что там произошло с фальвом, но хорошо помню, как после его истошного ржания мы начали стремительно падать. От ужаса мутилось сознание. Я тогда совсем ничего не понимала. Лишь орала за компанию с коняшкой, а «подпевала» нам алиана, которой я, боюсь, во время этого безумного полёта все рёбра переломала. Так крепко её держала.
Кажется, в последний момент Крейн сумел справиться с обезумевшим животным. Что-то хрипло выкрикнув, маг с силой натянул поводья, и только благодаря его чарам нас не расплющило о землю, а всего лишь выбросило из седла. И всё равно было жёстко, мокро и очень больно. А потом… Потом вдруг стало хорошо, легко и почти не холодно: я наконец провалилась в небытие.
И вот теперь лежу пластом в незнакомой комнате. Скромно обставленной, но светлой, уютной и такой просторной. В окна заглядывают лучи весеннего солнца и, проникая внутрь, поджигают танцующие в воздухе пылинки. На мне чья-то, явно большая, сорочка, и пить страшно хочется.
Полцарства, Герхильдового, отдала бы за один малюсенький глоточек.
Облизнула пересохшие губы, прислушалась. Голоса звучали всё громче, и от принадлежавшего Крейну по телу пробегали волны дрожи. Сердце забилось быстро, тревожно. Я сжалась в комок, позабыв о возможных переломах, и вздрогнула, когда дверь, проскрежетав петлями, распахнулась.
Волшебным образом прошла вдруг боль в теле. Невесомым пёрышком я взмыла с постели, отскочила в угол, утягивая за собой и простыню. Прикрываясь ею, как своеобразным доспехом. Никудышная, конечно, броня, но с простынёй всё равно как-то спокойнее.
— Ну что же вы, милая, ложитесь-ка быстро обратно! — всплеснула руками вошедшая дама.
Не Крейн.
Женщина прикрыла за собой дверь, и я вздохнула с облегчением, радуясь короткой отсрочке перед встречей с герцогом.
— Вот так, — старательно взбила подушки незнакомка и жестом пригласила меня возвращаться в кровать. — Вам, Элина, следует отдыхать, набираться сил перед путешествием.
По-видимому, имя поменял мне всё то же герцог. Чтоб его тагр прожевал и выплюнул! Чтобы потом дать другому тагру пожевать.
— А меня, кстати, зовут Тильда. — С этими словами радушная хозяйка поставила мне на колени поднос и незаметным движением фокусника сдёрнула с него салфетку.
Хлеб, сыр, вяленое мясо… Кажется, я уже почти что счастлива.
— Я, конечно, предложила ему и вам тоже предлагаю: можете оставаться у нас, сколько пожелаете. По-хорошему, вам бы несколько дней отлежаться, окрепнуть. Но ваш супруг настаивает на отъезде.
Ик. Супруг? Я чуть не подавилась куском мягкого, ещё тёплого хлеба, в который с жадностью вонзилась зубами.
И ведь почти не соврал. Ну то есть соврал, конечно. Внаглую. Но на Земле я была (а может, и до сих пор пребываю) замужем за его бессовестным аналогом. Так что…
— А этот мой супруг… Он сейчас где? И что с моей подругой?
Мелькнула шальная мысль хватать Олеандру и драпать отсюда, правда, она тут же рассыпалась прахом, после того как Тильда сказала:
— Господин маг завтракает. А девушка… всё ещё без сознания.
— Как она? — уловив в голосе женщины тревожные нотки, я тоже забеспокоилась.
— Плохо, — вздохнула Тильда горько. — Её лихорадит. Но мы делаем всё, что можем.
— Я могу её увидеть?
Ответить гостеприимная хозяйка не успела. Дверь распахнулась снова (само собой разумеется, без стука), и ясный день сменился непроглядной тьмой. Её принёс с собой Крейн, выбив меня из хрупкого кокона душевного равновесия. Расколол его на части, заставив ёжиться и вздрагивать под цепким, ястребиным взглядом.
— Я бы хотел побыть… со своей женой.
— Пойду гляну, как там ваша подруга. — Тильда исчезла, словно её и не было.
Я осталась один на один с Блейтианом Крейном. Двойником вероломного мужа, прихвостнем Хентебесира и просто наинеприятнейшим человеком. Опасным и непредсказуемым.
Аппетит бесследно исчез. Я отставила поднос и, превозмогая боль, обвила колени руками, превратившись в один сплошной комок нервов.
Какое-то время Крейн просто на меня смотрел. Не пытался приблизиться, а если бы хоть шаг в мою сторону сделал, боюсь, я бы не выдержала. Закричала, позвала бы Тильду, хоть и понимала, что никакая она мне не защитница.
Пытка молчанием не могла длиться вечно. Я сдалась первой. Подняла на мага глаза и спросила холодно:
— Что ты собираешься со мной делать?
Крейн оторвался от стены, которую лениво подпирал последние несколько мгновений. Мучительных для меня и явно приятных для него. Маг направился ко мне, а я ещё сильнее вжалась в спинку кровати, жалея, что она не сделана из жвачки. Ну или что я не могу уменьшиться до размеров микроба, стать невидимой для этого монстра. К счастью, добраться он спешил не до меня, а до подноса, на котором осталась почти нетронутая еда.
Никак не нажрётся…
— Что собираюсь? — переспросил, опускаясь на освобождённое Тильдой место. По-быстрому расправившись с мясом и немалых размеров ломтем хлеба, принялся перечислять: — Утопить тебя в ближайшем болоте, вздёрнуть на конюшне за домом. Вообще, вариантов много… Тебе какой больше нравится? — откинувшись на жёсткую спинку стула, поинтересовался, ухмыляясь.
Издевается.
— Если бы хотел убить, оставил бы меня на растерзание Талврину, — в кои-то веки я решила держаться стойким оловянным солдатиком и не показывать, как мне страшно. — Кстати, что с ним?
Крейн безразлично пожал плечами.
— Наверное, уже сдох или всё ещё подыхает. Я оглушил его, выжав из него всю магию. Подвесил за ноги и пустил кровь.
Душевный у нас получается разговор.
— А что касается тебя… Может, мне не хотелось, чтобы ты досталась этому белобрысому князьку. Может, я сам хочу насладиться твоей агонией, — хищно осклабился мерзавец.
— Тоже собрался убить, чтобы отомстить Герхильду? Вставай в очередь.
Вот почему Скальде обрастает врагами, как дракон чешуёй, а я отдуваюсь? Причём отдуваюсь по полной. Ледяной ведь тоже проклятый, но проклятой (а ещё страшно невезучей) в нашей недружной семье всегда чувствую себя только я.
