— Правильно. Я был в соседнем кабинете. Ну и что?
— А следом за ней у вас появилась Сулахметова, которая
застала вас троих. Уже не было Зинкова. Вы не знаете, куда он выходил?
— Знаю. В свой кабинет, взять там документы.
— Вы сказали Сулахметовой, что в соседнем кабинете
находится Хохлова. Вы ее там видели?
— Ах вот вы о чем. Нет, не видел. Но знал, что она
должна быть в другой комнате, в той самой, в конце коридора. Игорь перед уходом
подготовил материалы, которые надо было размножить на принтере. Наш лазерный
принтер находится как раз в той комнате. Она там и работала.
— Вы к ней заходили?
— Нет. Но я знал, что она там.
— И когда вы видели ее в последний раз?
— Примерно часов в шесть. Она намеревалась отнести
данные Раисе Асафовне, И понесла бумаги туда.
— И когда появилась Ольга?
— Примерно в то же время, вместе с ней. Но она
приходила по поручению Елены Витальевны. И у нее были совсем другие бумаги.
— Значит, примерно в половине седьмого из вашего здания
вышли и вошли три женщины: Ольга Финкель, Раиса Сулахметова и убитая Алла
Хохлова, так?
— Да. И следователь об этом же спрашивал. Но больше
никто к нам не приходил.
В этот момент дверь открылась, и в комнату буквально
ворвался Шенько.
— Ты слышал, что случилось? — выкрикнул он,
красный от волнения.
— Нет, — удивился Алексанян, — а что
произошло?
— Убили Олю.
— Что?! — не поверил собственным ушам
Алексанян. — Что ты сейчас сказал?
— Олю убили, — повторил непослушными губами
Шенько. И только теперь заметил стоявшего чуть в стороне Дронго. — А вы
разве не знали? — спросил он у него.
— Знал, — кивнул Дронго.
— Тогда почему вы здесь? — закричал эмоциональный
Алексанян. — Надо помочь… нужно туда бежать.
— Ей уже ничем не поможешь, — сказал Дронго.
Алексанян схватился за голову.
— Я так не могу, не могу! — закричал он,
выскакивая за дверь.
— У него жена умерла в прошлом году, — сообщил
Шенько, — поэтому он так реагирует. Там, кажется, приехали ваши коллеги. Я
видел, как они шли через проходную. Как странно, — поднял он
перебинтованную руку, — она мне сделала перевязку, а сама…
Он не договорил, отходя к окну. Дронго понял, что сейчас его
лучше ни о чем не спрашивать, и вышел из помещения. Во дворе уже толпились
люди. На носилках несли Архипова. Очевидно, он был совсем плох. Дронго подошел
поближе и услышал за спиной неприятный резкий голос:
— Ну, успокоились наконец?
Дронго обернулся. Рядом стоял Левитин.
— Я вам говорил, чтобы вы здесь не занимались частным
расследованием, — жестко продолжал Левитин, — но вы меня не
послушались. Теперь вы сами влипли в историю.
— В какую историю? — не понял Дронго.
— Вы единственный посторонний на территории института,
зафиксированный здесь в момент совершения убийства. Значит, вы самый главный
подозреваемый, — торжествующе объяснил полковник.
— Не говорите глупостей, — холодно заметил
Дронго. — Неужели вы не понимаете, что преступление совершил один и тот же
человек? И это как раз решающее свидетельство невиновности Мовчана.
— Это не доказательство, — торопливо сказал
Левитин, — я могу подозревать кого угодно. Вы могли понять, что не сможете
раскрыть это преступление, и, чтобы поддержать свое профессиональное реноме,
решили специально убить вторую женщину. Таким образом снимаются подозрения с Мовчана
и доказывается ваша гениальность.
— У меня есть свидетели, которые могут по минутам
рассказать, где я был, — отрезал Дронго, — я не отлучался никуда ни
на минуту. Даже не ходил в туалет. Поэтому доказать, что был убийцей я, будет
невозможно. Или вы попытаетесь и меня посадить в общую камеру?
— Ладно, ладно, не нужно так напирать, — грубо
оборвал его Левитин, — я просто высказываю версии. Вы сами должны
понимать, что это крайне неприятная история. Посторонний человек на территории
института, и происходит убийство.
Архипова уже унесли. Дронго проводил взглядом носилки. К ним
подошел кто-то из сотрудников Левитина.
— Вас вызывают, — сказал он на ухо начальнику.
Полковник кивнул и повернулся, намереваясь отправиться в
основное здание. Посмотрел на Дронго, и что-то мелькнуло в его глазах. Может,
вспомнил про Чогунаш. Или просто подумал, что был слишком груб с этим
экспертом. Или же расчетливо решил, что такой аналитик может ему понадобиться.
— Вы идете со мной? — вдруг спросил он.
— Да, — кивнул Дронго, — иду.
Они вошли в основное здание. Люди, собравшись в
группы, — сотрудники института и работники ФСБ, Климов и бригада
прокуратуры — уже работали в душевой. К Левитину подошел разом постаревший
Сыркин.
— Пойдемте в кабинет Сергея Алексеевича, — убитым
голосом предложил он.
— Сначала в душевую, — резонно возразил Левитин.
Полковник шел первым. Дронго чувствовал некое подобие вины,
словно действительно был виноват во втором убийстве, происшедшем на территории
института. Левитин вошел в душевую, не оборачиваясь. Дронго не пустили внутрь,
стоявшие у дверей сотрудники и он встали у стены, понимая, что должны
подождать.
Минут через десять из душевой вышли Климов и Левитин.
Климов, увидев Дронго, даже не удивился. Он кивнул ему как старому знакомому.
Левитин стоял молча. Очевидно, на него подействовало увиденное. Сотрудники ФСБ
нечасто сталкивались с подобным зрелищем. Если для сотрудников прокуратуры
трупы были ежедневной реальностью их работы, то для сотрудников ФСБ это было
чрезвычайное происшествие.
Левитин пошел к лифту. Климов обернулся к Дронго.
— Вы были здесь в момент убийства? — спросил
следователь.
— Да, — ровным голосом сообщил Дронго.
— Идемте с нами, — предложил Климов. —
Заканчивайте, — обратился он к одному из своих сотрудников.
Они вошли в лифт вчетвером, вместе с Михаилом Михайловичем.
Пока кабина поднималась вверх, все молчали. На четвертом этаже никого не было.
Они прошли к приемной. Секретарь Архипова лежала на диване, около нее стояли
несколько женщин. Увидев вошедших, она попыталась подняться.
— Лежите, — махнул рукой Климов, проходя к
кабинету Архипова. За ним вошли остальные. Настроение было не просто
подавленным. Все были совершенно огорошены.
— Итак, — подвел неутешительный итог
Климов, — в институте произошло второе убийство. Второе подряд. Отсюда
можно сделать несколько выводов.
