— Нет, почему же, — заместитель прокурора искал
глазами свой пиджак.
— И учтите, что я обязательно позвоню Генеральному
прокурору, — зазвеневшим голосом сказал Архипов. — Если вы должны
проводить свои следственные действия, то извольте их проводить. Но вы нагло
занимаете чужой кабинет, врываетесь сюда без спроса и вдобавок ко всему еще
хамите женщине, которая пытается вас образумить.
— Какой женщине? — не понял заместитель прокурора.
— Моисеевой, — мрачно подсказал Климов, —
заместителю директора, которая ругалась с вами сегодня утром.
— Вот именно, ругалась, — повысил голос
Архипов. — Мужчине не пристало посылать женщину, да еще старше себя по
возрасту, куда вы ее изволили послать; молодой человек. У вас, кроме должности,
нет ничего — ни имени, ни звания, ни воспитания, простите меня за такую
грубость. Иначе вы бы не стали хамить женщине, профессору и доктору наук.
— Извините, — пробормотал заместитель прокурора,
видя решительность старика.
— Извольте извиниться перед ней, — продолжал
Архипов, — в противном случае позвоню не только Генеральному прокурору, но
и в аппарат Президента.
Он схватился за сердце и присел на стул. Дронго бросился его
поддержать.
— Вот так, — пробормотал Архипов. — Когда я
нервничаю, у меня всегда что-то с глазами. Красные круги перед глазами. Это,
наверно, давление.
— Круги, — задумчиво произнес Дронго, —
красные круги…
Он нахмурился и, подойдя к Климову, сказал:
— Мне нужно позвонить в милицию. Задать им один вопрос.
Вы можете мне помочь?
— При чем тут милиция? — не понял Климов. —
Куда вы хотите звонить?
— Господа, — громко сказал Дронго, — если вы
дадите мне еще полчаса, я назову вам имя убийцы.
— Что?! — изумленно обернулся к нему заместитель
прокурора.
— Опять, — покачал головой Левитин, — опять
вы блефуете. Вы считаете себя умнее всех.
— Полчаса, — упрямо повторил Дронго, — и
через полчаса вы узнаете имя убийцы. Разрешите только следователю Климову выйти
со мной в другой кабинет. Нам нужно всего полчаса.
Заместитель прокурора посмотрел на неизвестного человека,
затем перевел взгляд на Архипова.
— Кто вы такой? — спросил он у Дронго.
— Я вам все объясню потом, — вполголоса произнес
Климов. — Я думаю, нужно подождать еще полчаса, раз он просит.
И, не дожидаясь разрешения, вышел вместе с Дронго за дверь.
Заместитель прокурора удивленно посмотрел на Левитина.
— Это Дронго, — объяснил полковник, — вечно у
него роятся какие-то фантастические идеи.
Глава 17
Ровно через полчаса они вернулись в кабинет. К тому времени
заместитель прокурора уже успел несколько раз извиниться не только перед
Архиповым, но и перед появившейся здесь Моисеевой, после чего, почувствовав
себя увереннее, снова стал повышать голос, демонстрируя в этот раз подобие
добродушия. Левитин был единственным среди расследующих дело, кто напряженно
ждал результата. Ему казалось невероятным, но в глубине души он верил, что этот
загадочный человек снова сумеет разгадать тайну, казавшуюся неразрешимой.
Неужто ему снова удастся вычислить убийцу, которого в течение нескольких
месяцев не смогли найти профессионалы контрразведки и прокуратуры?
Дронго вошел в кабинет с невозмутимым видом и прошел к
стулу, стоявшему в углу.
— Какие результаты? — спросил заместитель
прокурора города. Климов пожал плечами. Он выполнил просьбу этого странного
эксперта, нашел ему нужный телефон. Но все дальнейшие действия Дронго казались
ему нелогичными и непрофессиональными. Однако он не стал спорить, когда тот
сделал еще несколько звонков и лишь затем предложил следователю пройти с ним в
кабинет Архипова. Увидев недоуменное лицо следователя, заместитель прокурора
города почувствовал себя обманутым.
— В чем дело? — спросил он дрогнувшим
голосом. — Вы, конечно, не нашли убийцу.
— Нашли, — вздохнул Дронго, — но я позвонил
Михаилу Федоровичу Сваневскому, попросив его приехать. Это мой друг и один из
лучших психиатров в стране.
— При чем тут психиатр? — занервничал
Левитин. — У нас есть свои психиатры не хуже. Оставьте свои фокусы,
скажите, наконец, кто именно совершил эти два убийства?
— Подождите еще несколько минут, — попросил
Дронго, — а насчет ваших психиатров хорошо знаю. И, по-моему, знают все.
Это настоящие коновалы, которые в течение нескольких минут признают нас всех
больными идиотами и отправят на лечение в закрытую спецбольницу. Или с тех пор
методы несколько изменились?
— Как вам не стыдно, — разозлился Левитин, —
вы ведь сами столько лет работали в КГБ.
— Я никогда не работал в КГБ, ни одного дня, —
холодно заметил Дронго, — я работал в контакте с представителями КГБ, это
правда. Я был специальным экспертом международного комитета ООН, и это тоже
правда. Я помогал поддерживать связь правоохранительных органов нашей бывшей
страны с Интерполом, когда мы формально не были членами этой организации. Но
сотрудником КГБ я не был. А если бы и был, то гордился бы этим обстоятельством.
И никогда бы его не скрывал.
— Все это относится к вашей биографии, —
раздраженно заметил заместитель прокурора, — а нам нужен убийца. Или вы
решили пошутить, заставив нас прождать целых полчаса?
— Нет. Я уже знаю, кто убийца. Точно знаю. Но мне нужно
несколько минут, чтобы сюда пришли все участники этой затянувшейся, драмы.
— Какие участники?
— Все те, кого мы подозревали на протяжении всех трех
дней.
В этот момент дверь в кабинет открылась, вошел Сыркин. Он
мрачно посмотрел на Дронго и доложил:
— Все собрались.
— Вы разрешите? — обратился Дронго к Архипову.
— Конечно, — кивнул Сергей Алексеевич.
— А вы? — повернулся Дронго к заместителю
прокурора.
— Делайте что хотите, — раздраженно бросил тот,
пожимая плечами.
— Пригласите всех, — кивнул Дронго, — всех
подозреваемых.
Когда Михаил Михайлович вышел из комнаты, Дронго обратился к
профессору Моисеевой:
— Елена Витальевна, если вам не трудно, будьте любезны
пересесть за стол вместе со всеми.
— Я тоже подозреваемая? — осведомилась Моисеева.
— Не хочу вас обижать, но еще несколько минут — да.
Только несколько минут, после чего нам многое станет ясным.
Она не стала больше ничего спрашивать, а, пройдя к столу,
уверенным, почти мужским движением, отодвинула стул, села и, достав сигареты,
закурила.
В кабинет поочередно вошли Зинков, Фирсова, Фортаков,
Алексанян, Шенько, Носов, Коренев, Сулахметова и Краснолуцкая. Все вошедшие
расселись на стульях вокруг стола. Архипов, подумав немного, встал и присоединился
к ним.
