– Добрый день. Я – Аня Игнатьева.
– Привет! Меня зовут Вера Бережная, – ответила женщина.
Машина тронулась с места, и Тарутин объяснил:
– Вера – известный частный детектив. У нее свое агентство. Она может помочь тебе.
– В чем? – удивилась Аня. – Помочь мне узнать, кто убил Мирослава Лесневича и Гошу Гацкана?
– Если будет поставлена такая задача, то наверняка, – ответил Николай. – Но я спросил у нее, сможет ли Вера решить твои американские проблемы: разблокировать счета и узнать, что тебе предъявляет ФБР.
– Вряд ли такое возможно, – усомнилась Аня.
– Возможно, – отозвалась Вера Бережная, не отрывая взгляда от дороги. – Вчера, когда Коля обратился ко мне, уж простите меня, но я уже попросила Егорыча, своего специалиста по подобным вопросам, а Егорыч заглянул в базу Федерального агентства расследований и узнал, что вы подозреваетесь в организации убийства собственного мужа с целью завладения его имуществом. Кроме того, существуют свидетельские показания, указывающие на то, что вы были наркодилером – еще в годы обучения в университете занимались розничной реализацией.
– Чушь какая! – возмутилась Аня. – Какие свидетельства? Кто мог такое сказать?
– Бывший ваш сокурсник, который активно сейчас сотрудничает с Агентством по борьбе с наркотиками. Фамилию я его записала. Можно проверить, но, кажется, его фамилия Джексон.
– Иеремия Джексон? – не поверила Аня и тут же согласилась: – Да, этот может все, что угодно, сказать. Он еще тогда обвинял меня в расизме, я чуть не вылетела из университета, спасибо Марку, который выпер самого Джексона за ложь и вообще…
– Теперь Джексон работает под прикрытием в Южном Бронксе, и его агентурный псевдоним «Зоопарк».
– Так Иеремия теперь полицейский? – не поверила Аня.
– Егорыч сказал, что он вроде как спекулирует билетами на стадион и принимает ставки на подпольном тотализаторе.
– Ну да, – согласилась Аня. – В Бронксе находится Янки-стадиум, да и зоопарк там самый большой в мире. Я рада, что мой бывший сокурсник нашел свое место в жизни.
– Он просто наркоман-осведомитель, насколько я поняла Егорыча, – объяснила Вера Бережная. – Но забудьте о нем. Давайте о вас. Окунев, то есть тот самый Егорыч, сообщил, что проверил ваши личные счета: они заблокированы, но без решения суда. Снять с них все средства труда не составит. У вас ведь два счета – один в «Джи Пи Морган Чейз», второй в «Уэллс Фарго»?
– Так и есть.
– Общая сумма находящихся там средств чуть более двухсот тысяч долларов?
– Вероятно.
– Теперь что касаемо средств вашего мужа. Вам известны его доходы?
– Нет, он каждый год нанимал бухгалтера, который заполнял для нас декларации. А вообще Марк говорил, что основной доход ему приносит любимое дело. Правда, есть у него какие-то акции, но там доход нестабильный.
– Ваш муж был прав, потому что торговля акциями на бирже может и разорить.
– На какой бирже? – не поняла Аня.
– На фондовой, которая расположена в самом начале Уолл-стрит, возле церкви Святой Троицы. Ваш муж семь лет назад приобрел на ней место индивидуального члена, став, таким образом, одним из полутора тысяч владельцев этого заведения. У него брокерская контора – достаточно успешная. Руководит ею хороший специалист. Имя Дэвид Донахью говорит вам о чем-то?
– Это приятель Марка. Как раз он и заполнял наши декларации.
– Вот он и руководит брокерской конторой «Хайден и Донахью». Ваш муж – старший партнер, его друг Дэвид – младший. Как они распределяли свою прибыль, не знаю. Но у Донахью на личных счетах – почти семьдесят миллионов, а у вашего мужа чуть меньше двадцати, в одном только банке.
– Двадцати чего? – не поняла Аня.
– Миллионов.
Аня покачала головой:
– Какая-то ошибка. Да и вообще трудно поверить, что вот так просто можно проникнуть в базы ФБР, банков, биржи…
– Согласна, – кивнула Бережная. – Но такой специалист у меня есть: я вам уже говорила. Егорыч уверяет, что снятие средств не составит труда. Можно вытащить и деньги вашего мужа, которые лежат на депозите в «Гуаранти бэнк» в городе Мэдисоне, штат Висконсин. Но, по его уверению, банк сразу загнется, потому что собственных его капиталов чуть больше ста миллионов, а размеры депозитов и того меньше. Мистер Хайден – крупнейший вкладчик. Как только другие вкладчики узнают, что деньги мистера Хайдена ушли, тут же перейдут в другой банк.
– Тогда, может, не надо разорять «Гуаранти бэнк»?
– Как скажете, но ведь вы снимаете деньги, которые принадлежат вам, если, конечно, вашего мужа больше нет на свете, как уверяет Федеральное бюро расследований. Но у мистера Хайдена есть счета и в нью-йоркских банках, в тех же самых, где обслуживались и вы. Там у него около семи с половиной миллионов, а банки эти, как вам известно, едва ли не самые крупные в мире.
– Мне бы свое вернуть, – вздохнула Аня.
– С этим проблем не будет, – улыбнулась Вера и посмотрела на Николая, который смотрел за окно и, казалось, совсем не прислушивался к чужому разговору. – Ваших средств хватит, чтобы быть финансово независимой какое-то время и не работать, где придется.
– Если вы намекаете на издательский дом Сухотина, то он достаточно высоко оценивает мою работу.
– Не сомневаюсь, – согласилась Вера. – Я вижу у вас в руках новый журнал. Не могли бы вы показать его мне? Меня этот выпуск очень интересует.
Вообще-то Аня взяла второй экземпляр, чтобы передать его Тарутину, которому он может помочь в расследовании, но, когда они въехали во двор Аниного дома и машина остановилась, а Вера, оторвавшись от руля, обернулась к ней, Аня протянула журнал. Вера приняла его, но тут же молча положила журнал на колени сидящему справа от нее Тарутину. Такая фамильярность немного кольнула Аню.
– Так что будем делать? – обратилась к ней Вера. – Снимаем ваши деньги, переводим их на несколько счетов, которые вы откроете здесь? Все эти переводы, конечно, немного уменьшат сумму, но в принципе…
– Хорошо, хорошо, я согласна, – поспешила остановить собеседницу Аня, разговор о деньгах ее уже утомил. – Что от меня требуется?
– К вам придет Егорыч со своим компьютером и все расскажет, возможно, прямо при вас все сделает. То есть вы сами с его помощью все сделаете.
Тарутин вышел из машины и открыл заднюю дверь. Аня попрощалась с Верой Бережной и вышла.
– Езжай, – Николай махнул Вере рукой, – вечером созвонимся.
И это опять немного кольнуло сердце Ани: неужели они встречаются? Созваниваются по вечерам, долго обсуждают общие проблемы…
«Эвок» сорвался с места и быстро укатил.
– Мне она показалась немного странной, – сказала Аня. – То есть не странной, а какой-то слишком деловой. В Штатах многие женщины притворяются такими, а на деле и не специалисты, и не домашние хозяйки, зато всюду кричат о своих правах.
