И обернулась к Старкову:
– Иван Иванович, вы на заре коммерческой деятельности Сухотина помогали ему, часто бывали в редакции его газеты – не помните ли человека по фамилии Сенин, который был водителем-экспедитором?
– Фамилию не помню. Хотя нет… Помню! Я даже спросил, не родственник ли он другому Сенину, который был корреспондентом центральной «Правды» по Ленинграду и области, которого потом направили собкором в Штаты, но через год вернули обратно, потому что он не смог выучить язык. Оказалось, что просто однофамилец.
– Помните, значит?
– Весьма смутно. Около сорока лет ему было, он ходил в кроссовках и спортивном костюме, пытаясь, вероятно, быть похожим на бандита. Он почти всегда сидел в приемной, словно ожидая вызова. Там был еще один такой же, но помоложе и тоже в кроссовках и таком же костюме. Теперь мне кажется, что оба они были не экспедиторами или водителями. Это была бандитская крыша Сухотина.
Глава двадцать третья
Аня подъехала к шлагбауму подземного паркинга возле дома, в котором жила Валечка Колобова. Шлагбаум поднялся, Аня въехала внутрь, тут же к машине подошел охранник – тот же самый, который требовал от нее прежде рекомендации солидных людей для того, чтобы оставлять машину здесь.
– Мы тут посоветовались, – сказал он, узнав Аню или, может быть, узнав автомобиль, – место для вас подыскали, но вам надо будет заключить договор и оплатить за машино-место за месяц вперед.
– Отлично, – ответила Аня.
Ей показали место, предупредили, что из автомобиля следует забрать все необходимое и важное, чтобы потом не говорить, что из салона что-то пропало.
– У нас такое случается иногда, – объяснил охранник. – Была одна дамочка – сама где-то что-то теряла, а потом на нас бочку катила – утверждала, что на стоянке из машины вытащили.
– И что с ней стало?
– В каком смысле? – не понял охранник.
– Вы сказали, что была дамочка.
– Ну да. Разбила она свою машину. Вернее, не она, а любовник, который за рулем находился. Муж, конечно, узнал подробности. А как той бабенке отговариваться? Сказать, что это посторонний ей человек сам за руль сел? Короче, развелся он с ней… В смысле муж развелся. И правильно сделал – я так думаю, – рассуждал охранник, сопровождая Аню в офис, где надо было подписать бумаги.
Комната была просторной: половину одной стены занимало окно, за которым виднелось пространство стоянки, напротив окна – большое зеркало, в котором отражалась опять же парковка.
Аня заполняла бланк договора, а охранник изучал ее документы.
– Нет, так не пойдет! – вдруг воскликнул он. – У вас водительское удостоверение на другое лицо!
– Лицо как раз мое, – начала объяснять Аня. – Можете сравнить. А вот фамилия действительно другая: с женщинами такое случается иногда.
Охранник стал сравнивать фото на американском водительском удостоверении с оригиналом.
– Вроде похожа, – согласился он, наконец. – Ну все равно вам надо поменять права на местные и с новой фамилией. Или возить с собой документы, подтверждающие то, что Энн Хайден – это вы. И вообще, простите за нескромный вопрос: что вам в Америке не понравилось? Другие вот уезжают, а потом оттуда учат нас жить. У меня одноклассник свалил в Штаты, а я его хорошо знаю: в одном доме жили. Теперь мы с ним по скайпу иногда беседуем. Поначалу он все пел, как там хорошо, как дышится свободно. А я как-то, говоря с ним, бутылочку на стол поставил, закусочку тоже: шпроты, огурчики, грибочки. Тут он и сломался, чуть не заплакал, сказал, что мы сами не знаем, как здорово живем. А он трясется, боится работу потерять, потому что кредитов набрали с женой. Он там электриком в супермаркете, а жена его – парикмахером. А здесь… О-о! Начальство!
Охранник вскочил и поспешил к двери. Аня посмотрела в зеркало и увидела отраженную в нем Зинаиду Петровну Колобову, которая припарковала машину и теперь шла к выходу. Рядом с ней шел мужчина. Мужчина прошел мимо окна, Аня увидела его мельком, но была готова поклясться, что это Сухотин.
– Здравствуйте, Зинаида Петровна, – прозвучал за спиной Ани сладкий голос охранника. – Вы надолго? Может, вам машину помыть?
Что ответила Колобова, слышно не было, но охранник продолжал:
– Конечно, не затруднит.
Вскоре он вернулся к столу и продолжил:
– Так вот, он – электриком там, а здесь какой-то бизнес имел, а Нинка – жена его, вообще не работала. Спрашивается, зачем уезжали, чтобы слезу пускать, видя, как я здесь водочку попиваю и шпротами закусываю?
– Часто Зинаида Петровна бывает здесь? – прервала поток его красноречия Аня.
– Да не особо. Иногда заезжает, чтобы месячную выручку забрать, но это не ко мне, а к директору, на которого этот паркинг оформлен.
– А настоящая хозяйка она?
– Конечно. Сами знаете, кто у нее в мужьях.
– А мужчина, который был с нею? – поинтересовалась Аня.
– Это не муж, – покачал головой охранник.
– Я знаю, кто он. Просто интересуюсь: часто ли он у вас машину оставляет?
– Не так чтобы… Я его вообще-то раза три всего и видел за полтора года, что здесь работаю.
– Он всегда с нею приезжал?
Охранник задумался. А потом кивнул и слегка понизил голос:
– Только я вам ничего не говорил.
– А я и не слышала. Меня вообще это не интересует. А у Колобовой есть еще автостоянки?
– Откуда мне знать? Но она может позволить себе многое. Но лучше об этом не трепаться. А интересоваться чем-нибудь иным. Вот я, например…
– Меня это совсем не интересует, – не дала ему договорить Аня. – Надо будет что-то узнать, спрошу у нее лично. Мы с ней в приятельских отношениях.
На самом деле Колобова Аню очень интересовала. Дело даже не в том, что Зинаида Петровна владеет подземным паркингом в жилищном комплексе, в котором находится квартира ее дочери, и не в том, что, заперев Валечку в своем доме, она приехала сюда. А в том, что она приехала сюда с Сухотиным. Они наверняка знакомы давно и не хотят афишировать свое знакомство, раз среди бела дня встречаются в укромном месте, где их никто никогда не застукает. Вряд ли они любовники, но ведь что-то связывает их… Общие интересы? Общий бизнес?
Аня вошла в свою квартиру, и почти сразу позвонил Николай.
– Просто соскучился, – объяснил он.
Аня рассказала, что встретила Сухотина с Колобовой. И что Зинаида Петровна оказалась владелицей большой подземной парковки.
– У нее много чего имеется, – спокойно отреагировал Тарутин. – А вот то, что она встречается с твоим начальником, – интересно.
– Я ухожу из его журнала. Но Виктор Константинович попросил, чтобы я отработала еще три дня.
