— Почему мы остановились? — поинтересовалась она. — Все в порядке?
— Почему ты спросила? — тяжело сглотнул он.
— Я не знаю, но ты хмуришься. Это очень важное мероприятие, не так ли?
— Да, так и есть.
— И это тебя беспокоит? Ты не любишь вечеринки? Мы всегда можем найти какой-нибудь фильм и пожарить попкорн, если хочешь.
Он покачал головой, неохотно улыбаясь.
— И какой фильм ты бы выбрала?
— Не знаю. — Она попыталась выбрать какой-нибудь из своих любимых. — «Его девушка Пятница?»
[2]
— Никогда о таком не слышал.
— Неудивительно, — сказала она. — Его нечасто показывают в бизнес-школе для начинающих.
Он сконцентрировал свое внимание на ее лице.
— Какая у тебя история, Поппи Коннолли?
— Моя история? — Она почти рассмеялась. — Я, наверное, самый скучный человек, с которым ты когда-либо сталкивался.
— На самом деле ты одна из самых очаровательных женщин. Ты правда этого не знаешь?
— Теперь ты меня смущаешь, — тихо сказала она.
— Я действительно так думаю.
— Теперь ты читаешь мысли? — рассмеялась девушка.
— У тебя очень выразительное лицо. Ты как открытая книга.
— Это худшая черта моего характера, — вздохнула она. — А худшая черта твоего характера — безэмоциональность.
— Тем не менее ты умудряешься читать меня, как открытую книгу. Как так?
— Наверное, я просто наблюдательная. Я всегда была белой вороной. Мне предстоит встреча с твоей бывшей девушкой, которая попытается выцарапать мне глаза? Поэтому ты напряжен?
— Нет. — Себастьяно покачал головой. — Ты будешь есть нежные канапе, пить лучшее шампанское и прекрасно проводить время.
«Но что насчет тебя?» — хотелось ей спросить.
— Какое облегчение. — Она подарила ему еще одну яркую улыбку. — Но, чтобы ты знал, я начинаю суетиться, когда нервничаю, поэтому заранее извиняюсь, если в будущем смогу смутить тебя каким-то образом.
— Да, я это заметил, — ответил Себастьяно, взглянув на ее руку, которая лежала на лацкане его смокинга.
— О, извини, — пробормотала она. — Может, тебе стоит ущипнуть меня, чтобы я знала, что это не по-настоящему.
— Разве это делают не для того, чтобы увериться, что все происходит наяву? — приподняв одну бровь, спросил он.
— Нет. Для меня уже все слишком реально. Мне нужна жесткая проверка реальности. Когда я общаюсь с твоими родными, мне кажется, что я на своем месте.
— Ты действительно на своем месте.
— Да, как балерина на корриде.
Себастьяно запрокинул голову и засмеялся.
— Посмотри на меня, Поппи. — Он успокоился и приподнял ее подбородок указательным пальцем так, чтобы она смотрела ему в глаза. — Где бы ты ни была, ты везде на своем месте.
— Это не совсем так, — возразила Поппи; сердце отбивало чечетку в груди. Она столько раз пыталась, и все без толку.
— Ты умная и красивая, Поппи. Скорее всего, тебе это говорили недостаточно часто, но поверь мне на слово. В отделе кадров моей компании не нанимают бездельников.
Поппи горько выдохнула. В детстве она совсем не слышала этих слов. Но она верила Себастьяно.
— У тебя все еще осталось одно желание. Ты уже решила, чего хочешь?
— Ты спрашиваешь меня об этом сейчас? — удивилась Поппи.
— Почему нет?
— Потому что… — Голова Поппи закружилась от близости его тепа. — Могу я пожелать уйти отсюда прямо сейчас?
— Я сказал, что исполнение желания должно быть в моих силах, дорогая. — Он погладил ее подбородок.
— Тогда нет, еще не придумала.
Она отодвинулась от него, и его рука опустилась.
— Неужели находиться рядом со мной настолько плохо, Поппи?
— Нет. Совсем нет. — Она скривилась. — Вот почему меня нужно ущипнуть. Я никогда не видела ничего подобного этому месту; мне кажется, что я попала в свою собственную сказку.
— Я сказал тебе, что бы ты ни захотела, я достану это для тебя.
— Ты не понимаешь этого, Себастьяно. — Она покачала головой. — Тебе достаточно щелкнуть пальцем, и весь мир будет у твоих ног. Большинство людей живет по другому принципу.
— На самом деле я давно узнал, что невозможно получить все, что хочешь, только по щелчку пальцев. Поэтому я так много работаю. Я делаю все, чтобы быть уверенным, что больше у меня ничего не отнимут.
Поппи хотела спросить его, о чем он говорит, но все же понимала, что он закрылся от нее и, скорее всего, не ответит.
— Себастьяно, все хорошо? Как ты? — позвал кто-то снизу.
— Готова? — спросил он, повернувшись к ней, и протянул руку.
Поппи кивнула, и они начали спускаться по лестнице. Взоры всех присутствующих были обращены на них.
Ухоженный итальянец, окруженный аурой уверенности в себе, встретил их у подножия лестницы. В руках у него был полупустой фужер. Он медленно осмотрел Поппи с головы до ног.
— Кто эта очаровательная женщина? — спросил он по-итальянски.
— Это моя женщина, — мягко ответил Себастьяно. — Поппи, познакомься, это будущий бывший друг семьи, Серхио Ставароне. Осторожнее с ним, он свободен и хочет получить синяк под глазом.
Серхио рассмеялся и поцеловал ее руку.
— Только скажи, что хочешь избавиться от этого уродливого кретина, красавица, и я твой.
Поппи ухмыльнулась. Она понятия не имела, что он сказал, но его беззаботные подшучивания заставили Себастьяно расслабиться.
— Ты действительно хороший актер, — пробормотала она, когда он привел ее в ту часть виллы, где она раньше не бывала. — Я сама почти поверила тебе. Это что, бальная комната?
Ее изумленному взгляду предстала обширная комната с богато украшенными зеркалами и панорамными окнами, выходящими на ночное темное море. Красиво одетые мужчины и женщины разговаривали и смеялись, слуги в белых костюмах незаметно перемещались между гостями, предлагая напитки и еду на серебряных подносах.
— Да, это бальный зал. — Себастьяно взял с подноса два изящных бокала и вручил один ей. — И я не играл на публику. Мне не понравилось, как он на тебя смотрел.
— Для лжебойфренда ты слишком сильно охраняешь свою территорию, — прокомментировала она.
— Я охраняю свою территорию как положено, — ответил мужчина.
Сердце Поппи забилось чаще; она была очень рада, когда небольшая группа гостей прервала их… Как она ни старалась, не могла противостоять его животному магнетизму.
