Этой тактикой индейцы пользовались в войне как против белых, так и против краснокожих противников. Много Подвигов рассказал, как действовал отряд кроу, обнаружив большой лагерь сиу: «Было решено на рассвете выслать Волков (разведчиков. —Авт.), чтобы разъярить сиу и заманить их в ловушку. Засаду устроили на некотором расстоянии от селения, а Волкам велели поближе прокрасться к врагу, убить одного-двух, а затем, отбиваясь, отступать, создавая впечатление, что они являются самостоятельным отрядом». Выехало несколько групп Волков (всего около двадцати воинов), а триста кроу поджидали в зарослях, готовые прикончить сиу. Такую же тактику индейцы применяли, если лагерь противника был слишком силен – знали, что часть воинов останется охранять его. Вождь пауни рассказал Джеймсу Томасу, как однажды приблизился к селению осейджей – слишком крупному для его отряда. Укрывшись за большим холмом вдали от селения, он выслал вперед восемь воинов на хороших лошадях. Осейджи, заметив непрошенных гостей, сразу бросились в погоню. Домчавшись до холма, воины пауни разделились – четверо поскакали слева вокруг холма, а четверо справа. В этот момент вождь пауни издал боевой клич, и его воины накинулись на врагов. Осейджи повернули коней, но уставшие животные не могли спасти своих опрометчивых хозяев и, по словам пауни, около сотни несчастных пали от рук их разъяренных соплеменников.
Иногда в роли приманки мог выступить воин-одиночка. Около 1820 года шайены захватили лагерь кроу, состоявший из 100 палаток (около 700 человек). Это был страшный удар для племени. Вскоре у шайенского лагеря появился всадник кроу. Он ездил вперед-назад, и люди не могли понять, плачет он или поет. Двенадцать молодых воинов вскочили на лошадей и помчались за ним, несмотря на предупреждение некоторых людей, что это может оказаться ловушкой. Кроу повернул коня и поскакал, но складывалось впечатление, что его конь не может бежать быстро. Когда они проскакали в небольшое ущелье, преследователей атаковал огромный отряд. Восемь юношей нашли там свою смерть.
Красная Ворона, верховный вождь бладов (кайна). 1895 г.
Порой, чтобы заманить врага, противники имитировали бизонов. Верховный вождь бладов Красная Ворона рассказывал о такой уловке: «Зная, что, увидев огромный отряд, кри побегут, мы укрылись в низине, а несколько наших воинов вывернули бизоньи накидки мехом наружу, пошли на ближайший холм и начали имитировать бизонов. Уловка сработала, и приблизившиеся кри очутились в ловушке». Свидетелем эффективности этого метода стал Джордж Кэтлин во время пребывания в поселении манданов. Голодные индейцы уже несколько дней исполняли специальную пляску, призванную при помощи магических сил привлечь к деревне стада бизонов. Пляска не должна была прерываться, пока не появятся бизоны, и иногда продолжалась две-три недели, но, по сведениям Кэтлина, всегда приносила удачу. На холмах вокруг поселения стояли дозорные, чтобы при появлении зверей подать сигнал соплеменникам. И вот утром четвертого дня дозорные сообщили, что вдали замечено стадо бизонов. Барабаны смолкли, «каждое сердце забилось от радости, а глаза наполнились слезами утешения», и молодые охотники поскакали туда, куда указывали дозорные. Неожиданно среди всеобщего веселья раздались пронзительные крики. Женщины и дети взобрались на крыши земляных домов и увидели двух скачущих назад охотников. Из лощины выскочил еще один, а затем появились другие, яростно настегивающие коней. Вскоре охотники оказались в поселении, и их вид сам говорил за себя – грудь одного была покрыта кровью, другой сжимал в руке свежий скальп, третий выбросил оружие, положившись на быстроту своего скакуна… Еще недавно счастливые жители деревни теперь плакали и стенали. Ночью сиу подобрался к селению манданов и, увидев, что те пляшут, призывая бизонов, пошли на хитрость. Утром около десятка их воинов накинули на себя бизоньи шкуры и на вершине отдаленного холма начали имитировать бизонов так, чтобы их заметили дозорные манданов, что и произошло. Когда охотники приблизились к ним на полмили, «бизоны» скрылись за холмом. Через некоторое время из небольшой лощины выскочило около полусотни сиу, а когда манданы повернули, с другой стороны холма появился еще больший отряд. В тот день сиу улыбнулась удача. Их уловка сработала, они преследовали охотников на протяжении нескольких миль и сумели убить около десяти из них.
Другой метод, связанный с охотой на бизонов, применили шайены, выдав себя за охотников. Отряд шайенов наткнулся на большую группу охотников кайовов и их женщин. Совершить лобовую атаку было неразумно, и потому их предводитель Дикобраз-Медведь пошел на хитрость. Он крикнул своим воинам, чтобы они спрятались, а сам, бросив копье на землю, начал скакать на вершине холма взад-вперед, делая знаки, что видит бизонов. Кайовы приняли его за соплеменника, обнаружившего животных, и поскакали к нему. Дикобраз-Медведь не поворачивал к ним лица и продолжал делать вид, что вглядывается в прерию. Когда кайовы приблизились, шайены неожиданно атаковали их и всех перебили, несмотря на численное превосходство врага.
Старожилы рассказывали, что порой индейцы, пытаясь незаметно приблизиться к белым путникам на открытой равнине, свешивались сбоку своих лошадей, чтобы издали они походили на диких мустангов. Оказавшись недалеко от своих жертв, воины неожиданно с гиканьем атаковали несчастных и убивали.
И хотя на практике воины Дикого Запада использовали ограниченное количество уловок, нельзя сказать, что они не учились ничему новому. Так, во время одной известной битвы
[36] имевший солдатский горн индеец путал белых вояк, отвечая на сигналы солдата-горниста противоположными сигналами – на сигнал «наступление» он давал сигнал, «отступление», а на «отступление» – «наступление».
Нападение на врага и тактика ведения боя
Обычно индейцы нападали на вражеские лагеря на рассвете, хотя черноногие и сиу часто обстреливали стоянки трапперов и путешественников по ночам. У омахов атака на врага проводилась на рассвете, и такая битва называлась «Ударить среди жилищ». Пауни рассказывали, что сиу нападали на их поселения по утрам и перед этим подавали друг другу сигналы, подражая воронам. Старик, юность которого прошла в Небраске, рассказывал, что если он ехал и неожиданно слышал звук, похожий на крик вороны, то «знал, что сейчас подвергнется нападению». Пауни прежних лет говорили: «Когда слышишь голос вороны, остановись и внимательно осмотрись. Возможно, это вовсе не птица». По словам шайенов, ассинибойны в ранние времена часто нападали на их лагеря по ночам. Они носили рожки, сделанные из полых стеблей какого-то растения, звуки которых напоминали весенний зов быков-бизонов. Приближаясь к чужому лагерю, ассинибойны дули в эти рожки, и их враги думали, что это всего лишь бизоны, а те затем неожиданно нападали на них. Равнинные кри имели обычай, приближаясь к лагерю противника, переговариваться в ночи воем койота, но, по словам Хвоста Ласки, многие блады умели отличить имитацию воя койота от настоящего воя. Сиу утверждали, что кроу перед нападением или проникновением во вражеский лагерь подавали друг другу сигналы криком совы. Команчи никогда не нападали в темноте, не устраивали набегов, если рога полумесяца были повернуты вверх или была вероятность дождя, после которого их следы четко видны на сырой земле. Излюбленным временем для нападения был период полнолуния. Они наносили быстрые удары при лунном свете или, если обстановка была благоприятной, налетали на изолированные поселения среди дня. Тогда они убивали и захватывали в плен людей и угоняли скот и лошадей в свой временный лагерь. План нападения составлял вождь, но в бою каждый воин действовал, так, как подсказывал ему личный опыт. Первое, что обычно делали краснокожие, нападая на вражеский лагерь, – пытались отрезать противника от табуна, лишив его мобильности. Либо они мчались сквозь спящий лагерь, стреляя по палаткам и выскакивающим из них людям, стараясь угнать всех привязанных у палаток и находившихся в загонах лошадей. Привязанные лошади пугались неожиданного шума, вырывали веревки и скакали следом за всадниками. После этого было проще справиться с противниками.
