Ллойд кивает.
– Меня не было в стране несколько лет, я изображал мертвеца, а когда я вернулся, то стал искать моего сына. Эта тупая корова Джудит сообщила мне, что Майлз и Лили воспитывают его. Моего сына. Представляете, что за скотство? Я ждал и наблюдал за домом. Как-то весной мой сын гулял по дороге у реки. Я подошел и поговорил с ним. Он сказал, что изобретение находится в мастерской; что аппарат, из которого Майлз слышал голос Элизабет, все еще стоит там под брезентом.
Некко смотрит на Эррола.
– Он вернулся из-за тебя. Ты стал причиной того, что произошло в тот день.
Эррол плачет, дрожа всем телом. Он свернулся в маленький клубок, как будто пытается исчезнуть.
– Прости, – шепчет Эррол. – Это я во всем виноват. В смерти папы. Ллойд вернулся ради мщения, а еще потому, что хотел получить этот проклятый аппарат.
– Зачем? – спрашивает Некко, повернувшись к Ллойду. – Почему он вам так нужен?
– Для того, чтобы я смог поговорить с ней, – тихо отвечает Ллойд. – С Элизабет. Сказать ей, как мне жаль, и попросить у нее прощения.
Глаза Некко пылают яростью.
– А ты собираешься попросить у нее прощения еще и за то, что убил Майлза, Лили и Гермеса? Я уверена, что она будет великодушна. – Некко пронзает его взглядом. – Но почему Гермес? Зачем ты убил его и оставил в живых меня?
– Мне было совсем ни к чему, чтобы твой паршивый рыцарь в сияющих доспехах болтался у меня под ногами.
Некко презрительно фыркает.
– Ну, и много пользы это тебе принесло? Теперь ты заполучил меня, но у меня нет того, что тебе нужно.
– Нет, есть. Это твой последний шанс. Для меня это тоже последний шанс, разве ты не понимаешь? – Ллойд выглядит отчаявшимся и едва ли не умоляет ее. – Все или ничего. Ты не оставляешь мне выбора.
Через приоткрытую дверь Тео видит тень на полу коридора. Игра света? Может, это из-за того, что огонь приближается к ним? Нет. Там кто-то есть.
Комната начинает наполняться дымом. Тео оглядывается по сторонам. Если коридор станет непроходимым, то единственным выходом остается окно у нее за спиной. Она размышляет о прыжке со второго этажа; это опасно, но переломать пару костей лучше, чем сгореть заживо.
– Я уже сказала Эрролу, что у меня нет никаких чертежей, – говорит Некко.
– Твой отец говорил, что есть. Он сказал Эрролу, что они будут храниться у тебя в надежном месте.
– Тогда он солгал. Или, может быть, тоже стукнулся головой о камень и потерял память. Я от него ничего не получала.
Ллойд начинает приближаться, покачивая канистру с бензином, пока не останавливается перед старой двуспальной кроватью. Ствол его пистолета направлен на Некко. Медленно, очень медленно Ллойд поднимает канистру над головой.
– Ты в этом уверена? – спрашивает он.
– У меня нет чертежей. Я не знаю, где они находятся. Что бы ты ни сделал, я ничего не знаю, – произносит Некко спокойно, ритмично, почти нараспев. – Ты никогда не получишь эту проклятую машину.
Он наклоняет канистру. Некко закрывает глаза и рот, пока бензин струится ей на голову, пропитывая парик и голубую замшевую куртку. Некко не вздрагивает. Не кричит. Когда канистра пустеет, Некко держит глаза закрытыми и произносит низким голосом:
– Вначале Великая Мать отложила яйцо, и оно стало нашим миром.
Эррол вскакивает со своего места у стены и перепрыгивает на другую сторону кровати, и Ллойд целится в него.
– Сядь! – ревет Ллойд. Эррол пятится к стене и опускается на корточки.
– Ты не можешь так поступить! – кричит Тео. – Она беременна!
Ллойд мешкает, глядя на Некко; эта новость явно выводит его из равновесия. Потом он делает глубокий вдох и подступает еще ближе.
– Спрашиваю последний раз, Эва, – говорит Ллойд, хотя в его голосе нет былой уверенности. – И помни, что ты отвечаешь не ради собственной жизни, а ради будущего ребенка. Где чертежи?
Некко не отвечает, но продолжает свой странный речитатив:
– Представьте яркий сияющий шар, вращающийся в пространстве…
Ллойд лезет в карман за зажигалкой.
– Огонь – это жизнь, – говорит Некко.
В этот момент силач с жутким ревом врывается в комнату и с размаху налетает на Ллойда, отталкивая его в сторону. Серебряная зажигалка «Зиппо» вылетает из руки Ллойда и скользит по полу. Двое мужчин начинают бороться за пистолет, изгибаясь, выкручивая кисти и обхватив оружие четырьмя руками.
Когда кажется, что мистер Марсель побеждает и пригвождает Ллойда к полу, в схватку вмешивается Эррол. Ллойд выбрасывает левую ногу и делает ему подсечку. Когда Эррол падает на них, выбивая мистера Марселя из равновесия, Ллойд высвобождается и сбрасывает его с себя. Кто-то нечленораздельно кричит высоким голосом, пока Тео не сознает, что это она, и резко не закрывает рот ладонью.
Эррол лежит на спине у ног Некко, но быстро переворачивается и уползает на карачках подальше от схватки. Тео собирается крикнуть: «Возьми нож!» – но вовремя останавливается, так как видит, что он направляется туда, где Тео обронила верный клинок Некко. Ллойд наконец выкручивает пистолет из хватки мистера Марселя, заносит оружие над головой и одним коротким движением наносит удар в висок. Раздается глухой стук. Веки мистера Марселя мелко дрожат, глаза закатываются.
Ллойд встает, тяжело дыша. Он подбирает зажигалку и делает шаг к Некко. Щелкает зажигалкой и высекает язычок пламени.
– Твой последний шанс, детка, – говорит Ллойд. – Не заставляй меня делать это.
Некко закрывает глаза; ее лицо приобретает спокойное, умиротворенное выражение.
– Огонь освободит меня.
Ллойд держит горящую зажигалку в нескольких дюймах от лица Некко. Тео думает: «Ох, черт, сейчас взорвутся бензиновые пары, мне нужно…»
Прыгнув вперед, Эррол вонзает нож прямо по центру спины Ллойда и всаживает клинок на все шесть дюймов. Пистолет и зажигалка вываливаются из рук. Ллойд поворачивается и смотрит на Эррола, – Эдварда, своего сына, – потом опускается на колени и падает лицом вниз. Хриплым шепотом он произносит одно слово:
– Элизабет.
Потом наступает тишина.
– Господи, – говорит Тео. – Он мертв.
Эррол прикасается к шее Ллойда и какое-то время ищет пульс. В этот момент кровавое пятно на спине Ллойда вдвое увеличивается в размерах.
– Думаю, да, – говорит Эррол и поворачивается к Некко. – Ты в порядке, маленькая Э?
Его глаза ярко-красные от бензина, а может быть, и от слез. Она кивает. Тео подбегает к ней, срывает парик и замшевую куртку, но не забывает бросить их подальше от двери, подальше от огня. Тео хватает покрывало и пытается стереть бензин с лица и кожи Некко.
