Прошло еще два часа, во время которых Бисгайер принимал многочисленные поздравления с победой, как вдруг директор турнира объявил, что ошибся в расчетах. Согласно медианной системе, применявшейся во всех турнирах, проводившихся под эгидой Шахматной Федерации США, результаты всех противников суммируются, верхние два и нижние два отбрасываются, и тот, кто играл с более сильными по рейтингу (то есть имел более трудную дистанцию) объявлялся победителем. По этой системе Фишер набирал на пол-очка больше, чем Бисгайер. Но, подождите, вступил в спор Бисгайер: первая партия Фишера была им выиграна ввиду неявки противника, который не появился в турнирном зале, так что партии не было! Если ее не учитывать, то следует признать чемпионом его, Бисгайера. Контраргумент состоял в том, что не явившийся в первом туре игрок имел настолько низкий рейтинг, что для Бобби практически немыслимо было бы партию с ним проиграть, и результат ее всё равно был бы отброшен. Назад к телефонным будкам.
На этот раз Бобби сообщил Регине добрую весть с утверждением, что хотя он делит призовые деньги с Бисгайером, главное — это титул. Стоит все-таки задаться вопросом, почему он не боролся в последнем туре против Шипмана, ведь тогда он мог выиграть титул безоговорочно.
Никто раньше в таком молодом возрасте не становился победителем USA-опен, и никто никогда не побеждал сначала в юниорском чемпионате, а затем во взрослом.
Когда Бобби вернулся в Нью-Йорк, в обоих клубах — манхеттенском и маршалловском — состоялись праздничные мероприятия по поводу его победы, его же назвали новым шахматным героем США. Даже Бисгайер, не тая никаких обид, заявил, что Бобби Фишер — самый сильный 14-летний шахматист во всей истории шахмат.
После целого лета шахмат Регина настояла, чтобы Бобби стал больше уделять внимания спорту. Он начал плавать в бассейне и брать уроки тенниса, играя на бесплатных городских кортах. Он ненавидел там играть, поскольку до ближайшего приходилось добираться на двух автобусах, а затем ждать еще целый час, пока до него доходила очередь. Тем не менее, он продолжал туда ездить до глубокой осени, пока погода не стала совсем уж промозглой. Мать с сыном обдумывали перспективу на зимние месяцы вступить в клуб с крытыми кортами, но когда узнали, что помимо вступительного взноса платить придется по 10 долларов за каждый час, поняли, «что обсуждать тут нечего», — вспоминал Бобби.
Возвратившись одним сентябрьским днем из школы, Бобби приступил к разбору почты. Он начал получать письма от болельщиков с просьбами прислать фото, автограф, даже подписанные бланки с получившими известность партиями (и не забыть дарственную надпись) — причем не только из США, но и со всех концов света. Эти письма не образовывали водопад, как у знаменитых звезд Голливуда, но почти каждый день одно или несколько таких писем поступало на адрес 560, Линкольн-плейс. Кроме того, Бобби регулярно получал непрошеные советы от шахматистов, а также предложения от компаний, желавших, чтобы он рекламировал их продукцию. Время от времени Бобби выбирал письмо наудачу и отвечал на него лично. Чтобы ускорить процесс «связей с фанатами», Регина поместила фото Бобби на недорогую поздравительную открытку, на которой имелась его подпись, и отправляла ее просителям. Она также отвечала на коммерческие предложения, но, по известным лишь ему причинам, Бобби практически не выказывал к ним никакого интереса, какие бы деньги ни предлагались.
Одно письмо, которое он едва не пропустил, несло на себе логотип манхеттенского шахматного клуба. Открыв его, Бобби не мог сдержать улыбки:
М-р Роберт Дж. Фишер
560 Линкольн Плейс
Бруклин, 38, Н.-Й.
Нью-Йорк, 24 сентября 1957
Дорогой м-р Фишер:
Вы приглашаетесь принять участие в турнире Лессинга Дж. Розенвальда за титул чемпиона США, со-спонсорами которого являются Шахматная Федерация США и американский шахматный фонд.
Соревнование также является Зональным турниром ФИДЕ в цикле борьбы за звание чемпиона мира.
Турнир пройдет в Нью-Йорке в манхеттенском шахматном клубе с 15 декабря 1957 по 6 января 1958 года при четырнадцати участниках. Регламент турнира во вложении.
Пожалуйста, сообщите при первом удобном случае, но не позднее 10 октября 1957, будете вы участвовать в турнире или нет. Если мы не получим вашего ответа до 14 октября 1957, будем считать, что вы отклонили наше предложение.
ТУРНИРНЫЙ КОМИТЕТ М. Дж. Каспер, председатель
Вальтер Дж. Фрид
И. А. Горовиц
Уильям Дж. Ломбарди
Эдгар Т. МакКормик
Вальтер Дж. Шипман
Как новый победитель открытого чемпионата США и участник предыдущего «Розенвальд»-турнира, Бобби ожидал этого приглашения. Но особенно его заинтриговало то обстоятельство, что турнир — зональный, и является отборочным к межзональному, что означало вступление на тропу, ведущую к титулу чемпиона мира. Эти турниры проводились раз в три года, и наступающий год был нужным годом.
Проблема заключалась в том, что «Розенвальд»-турнир пересекался со знаменитым гастингским рождественским конгрессом в Англии — ежегодным международным турниром, в котором побеждали многие шахматные легенды. Бобби получил приглашение от организаторов и хотел войти в элитный круг его победителей. Поездка должна была стать его первым настоящим путешествием за границу, первым международным турниром, в котором ожидалось участие некоторых сильнейших игроков планеты.
Он не мог решить, что же ему делать.
Обсудив ситуацию с матерью и клубными друзьями, он определился. Молодость верит в свои безграничные возможности и выказывает мало терпения. Бобби не мог отказаться от судьбы. Он уведомил комитет «Розенвальд»-турнира, что принимает приглашение участвовать в борьбе за звание чемпиона США — прелюдия, как он надеялся, к званию чемпиона мира.
В декабре незадолго до начала турнира Бисгайер предсказал, что «Бобби Фишер финиширует где-то в середине турнирной таблице или чуть выше. Он, вероятно, самый талантливый из всех участников, но у него нет опыта борьбы в соревнованиях с таким ровным и сильным составом». Логика Бисгайера казалась кристально чистой, но ведь Бобби уже участвовал в «Розенвальд»-турнире за год до этого. И хотя многие другие его турниры проходили без сильнейших игроков США, они не были такими уж слабыми. В 1956 (когда Бобби проехал девять тысяч «соревновательных» миль) и 1957 годах он непрерывно играл, анализировал и учился.
Казалось, что его сила возрастала не от турнира к турниру или от матча к матчу, а день ото дня. Каждая сыгранная или проанализированная им партия, своя или чужая, корректировала его шахматные взгляды. Он всегда работал над игрой, его игрой, уточняя ее, ища ответы, задавая вопросы, вытаскивая потрепанные карманные шахматы в сабвее, гуляя по улице, за едой в ресторане и сидя перед телевизором, — и его пальцы находились в постоянном движении, словно они имели собственный разум.
