Виноградник располагался на склоне холма, и, глядя в окно машины на тропинку между лозами, Октавия не переставала восхищаться его красотой. Зимой тут тоже было на что посмотреть. Управляющий от Бога, дед Сандро каждый клочок земли направил в работу. Виноград окаймляли оливковые деревья, в апельсиновой роще лаванда, подстриженная на зиму, в лимонной роще вот-вот должны были взойти чеснок и фасоль. Кустики клубники окружали фиговые деревья, а на размеченных участках вскоре должны были появиться помидоры и базилик.
Старинный особняк тоже поражал величием. Желтый камень и красная черепица, чуть ярковатые в лучах солнца, просторные флигели и элегантные балконы хранили аристократичность.
Джип остановился, хрустя гравием, между фонтаном и широкими парадными ступенями. Бри, не дожидаясь команды, выпрыгнула из машины и с восхищением воззрилась на многоярусные балконы и террасы дома. Алесандро и Октавия потянулись к детской колыбельке и нечаянно соприкоснулись руками.
— Я это сделаю. — И он перевел взгляд на руку жены. — Кольца все еще не надеваются?
— Я с утра не примеряла, была слишком уставшей.
Алесандро легонько провел пальцами по ее ладони, отчего по венам побежало тепло.
Угадать смысл его мимолетных ласк было нетрудно, то же самое он делал в течение недели перед первой брачной ночью. Тщательно продуманная техника соблазнения. Октавия и хотела бы не реагировать, но не могла. Ну почему он выглядит сегодня так безукоризненно в костюме-тройке, в то время как она сама себе кажется безвкусно одетой в запахивающемся платье и туфлях на невысоком каблуке? Макияж она поспешно сделала в самолете, чтобы хоть как-то скрыть круги под глазами.
— Теперь мы дома, и все образуется, — пообещал Алесандро.
Вот только пока о доме и речи нет. Где-то на неделю они должны задержаться в поместье деда, после чего возвратятся к себе, чтобы попробовать все заново. Ах, будь она хоть на десятую часть так же спокойна, как год назад, когда все только начиналось! С трепетом ожидая того, что им предстояло, Октавия не могла унять дрожь. И почему Сандро считает, что здесь им будет спокойнее? Октавия скучала по свекрови, но Изабелла должна была уехать к своему графу.
Алесандро искренне привязался к сыну, хотя с радостью доверил няне процесс смены подгузников. Утром Октавия подслушала их мужской разговор о мировых рынках и инвестициях, которые лучше не делать в будущем году. Молодой отец, выясняя мнение Лоренцо по этому поводу, был очень серьезен. Так что в одном она не могла поспорить с мужем: мальчику нужен отец, а значит, и им придется найти место в жизни друг друга, какой бы пугающей ни казалась перспектива.
В этот момент вошел дворецкий и поприветствовал Октавию вежливым кивком.
— Семья с нетерпением ожидает встречи с гостьей, синьора. Они ждут вас в парадной гостиной.
Алесандро, обойдя кресло, протянул руку жене. Во второй руке у него был Лоренцо. Вместе они вошли в гостиную. Октавии вспомнилось, как во время медового месяца и первого их визита сюда сестра Примо заметила, что Алесандро не перенес новобрачную через порог. Он объяснил, что дом принадлежал деду, а потому о соблюдении традиции речи нет. Октавия тогда отметила, что и в их доме муж проигнорировал традицию. Этот, казалось бы, незначительный жест стал первым столкновением с суровой реальностью после головокружительного вихря. Октавии навсегда запомнился пренебрежительный тон мужа, которым он ответил кузине, и с тех пор она не забывала, что их брак — всего лишь сделка.
Помнила она об этом и сейчас, входя в гостиную, где их ожидала вся семья. Однако прием, оказанный родными мужа, показался ей еще более удручающим. Ее словно окатили ледяной водой. Обводя взглядом лица, Октавия отметила, что многие — близкие родственники Примо, в том числе и его родители. Возможно, это паранойя, но после ужасного поступка Примо весь дом стал восприниматься как-то иначе. Она на полшага отступила к Сандро, чувствуя тревогу.
Одна из полоумных тетушек, субтильная дама, помешанная на рисовании и не любившая таких беспокойных вещей, как дети, заговорила первой, бросив быстрый взгляд на Лоренцо:
— Красив, как отец.
Старшая сестра Примо, Донна, в прошлом году въехавшая в особняк с сыном-подростком, добавила:
— Я бы не была так уверена, тетушка. Возможно, история с подменой детей специально подстроена, чтобы скрыть тот факт, что ни один из младенцев не Ферранте. Ты не думал об этом, Сандро?
Вот, значит, как! Их уже готовы разорвать в клочья. Конечно, понятно, почему родители и сестры Примо защищают свою кровь, но откуда такая враждебность? Да, они с Донной не были подругами, но и не враждовали. Октавия теснее прижалась к мужу, он крепче сжал ее руку.
— Лоренцо наш сын, — с вызовом заявил Алесандро.
— Принесите его мне, — приказал Эрманно Ферранте, повелительно взмахнув рукой.
Дед Алесандро был невысоким и седовласым, лицо избороздили морщины, но он сохранил ясный разум, острый взгляд и величественную осанку, которую унаследовал Сандро. Октавия отметила, что и дед, и внук способны одним лишь взглядом подчинять себе людей. Она почувствовала на себе пронзительный, властный взгляд старика. Что он искал в ее лице? Чувство вины? Доказательство обмана?
— Дедушка, твой правнук Лоренцо. — Сандро положил младенца ему на колени.
Октавия хотела поцеловать старика, но он склонился над малышом, пристально его разглядывая. Все присутствующие окружили патриарха, ожидая вердикта.
— Он похож на твоего отца, — наконец промолвил дед, взглянув на правнука. — Принесите фотографию.
На ватных ногах Октавия пошла за снимком, на котором была запечатлена бабушка Алесандро в молодости с первенцем на руках. Стоило признать, лица малышей были здорово похожи. Как приятно видеть это сходство и как печально осознавать, что отныне будущее Лоренцо неразрывно связано с семьей Ферранте.
— Пойми, нам все это не нравится, — вставила Вивиана, младшая сестра Примо.
— Не понимаю, как может не нравиться грудной ребенок. — Алесандро сделал вид, что шутит, но в голосе слышалась сталь, от которой Октавии стало не по себе.
— Нам не нравится то, что делаешь ты.
— Я делаю то, что должен, распознаю угрозы и предотвращаю их последствия.
— Дедушка, Октавии и ребенку нужно отдохнуть. Позволь, я отведу их к себе, и мы поговорим в твоем офисе. Дядя, если хочешь, можешь присоединиться. Полагаю, у тебя есть вопросы.
Отец Примо издал странный звук, по-видимому, у него накопилось немало вопросов относительно ареста сына, увольнения и изгнания из дома Ферранте. Октавии показалось, что буквально все проявляют враждебность к ней, словно виня в том, что произошло. Находиться в гостиной больше не было сил, и она позволила мужу сопроводить ее в гостевые комнаты. Малыша забрала Бри.
— Я хочу домой, — решительно заявила Октавия.
— Было бы бессмысленно откладывать эту встречу. Понимаешь, останься ты в Лондоне, они непременно заподозрили бы неладное. А так, представ перед ними, ты бросила вызов всем обвинениям. Пока я буду придерживаться версии, что сам уволил Примо, а больница подала иск в суд, тебя не станут ни в чем винить.
