– Когда я скажу, ты вскакиваешь с камня и очень быстро бежишь прочь. И ни за что не возвращаешься сюда без нескольких взрослых альдов. Попробуем? – спрашивает девушка, сама удивляясь, насколько бодро и спокойно у неё это выходит.
– Попробуем, – шепчет мальчишка, а в глазах его начинают копиться слёзы. Надежда – иногда очень мучительное чувство. Лаис делает вид, что не замечает.
Она обволакивает тело Слава силой, отдаёт всё, что у неё есть, и камень, увлечённый неожиданным подношением, отпускает свою жертву сантиметр за сантиметром. Но сил у Лаис, как она и боялась, недостаточно. Не хватит. Уже не хватает. Мальчик сел, но ноги его в плену, и постепенно истончается защитная оболочка вокруг уже освобождённых частей тела, скоро снова потянет обратно…
Лаис режет ладонь и обмазывает мальчика своей кровью. Кажется, кровь нравится камню даже больше силы… и теперь синее свечение с пугающим энтузиазмом тянется к ней, к Аделаис. Девушка сдёргивает Слава с камня и, придав ему хорошее ускорение, пытается ускользнуть тоже – на всякий случай в другую сторону… Не тут-то было. Её всё сильнее тянет обратно. Камень уже забрал её силу и даже её кровь, а значит решительно настроен получить и всё остальное…
Тянет как магнитом, всё сильнее. Камень кажется тёплым и особенно жёстким, а тело начинает почти моментально ныть, всё сильнее и сильнее. Даже если Слав кого и приведёт, спасать будет нечего.
Противная смерть. Слишком много времени на осознание собственное слабости и беспомощности, на воспоминания и сожаления. И слишком много боли, которая всё нарастает. Остаётся лишь надеяться, что смерть не напрасная, и мальчишка останется жив…
Глава 26
Ириславу очень хотелось бы найти слова, чтобы остановить, вернуть, исправить… Увы. Нет таких слов, ищи – не ищи. Может быть, потом, когда он сможет оставить княжества на преемника и отыскать Аделаис, может быть, тогда она даст ему шанс…
– Она недостойна вас, Ирислав, – королева Наира, переодетая в мальчишку, неуверенно сидящая на лошади и начавшая жаловаться уже через пятнадцать минут пути, когда лошади ещё даже не переходили на рысь… Почему-то она, ещё недавно просившая помощи и защиты, считает себя вправе лезть в душу и давать какие-то оценки.
– Не надо, – мрачно осаживает спутницу князь. Она замолкает, но всего на пару минут. Затем снова. Кокетливо. Жеманно:
– Вы выбираете не тех женщин, Ирислав. Не всякая же… Ай!
Ирислав молча дотягивается хлыстом до крупа её лошади. Несильно, но лошадь радостно переходит на прибавленную рысь, и Наире становится не до разговоров. Князь же мрачно размышляет, что, возможно, следовало сделать это ещё чуть сильнее – внезапный галоп королеве Заозёрья определённо пошёл бы на пользу. Особенно, не удержись она на лошади. А даже если бы и не пошёл – по крайней мере, эффектное падение порадовало бы его чёрствое сердце.
Увы, ехать рысью Наира не способна. Она уже буквально через десять минут переводит лошадь в шаг, жалуясь, что у данной кобылы слишком жёсткий аллюр, и у неё уже болят ноги, и руки, и спина, и всё остальное.
– Пойдёте пешком? – мрачно интересуется Ирислав, мысленно проклиная принца Александра. Такая спутница как Наира – прямо-таки королевская подлянка. С ней же вообще невозможно ничего успеть. Князь даже начинает подозревать, что это всё затеяно специально, чтобы его, Ирислава, задержать… Впрочем, Йар подтвердил, что королева была на волосок от гибели, танцуя с ним, ибо её духи, преподнесённые неведомым поклонником, содержали зелье, вызывающее у альдов неконтролируемую ярость. А Миур как раз и настаивал, чтобы танец состоялся… Прямых улик нет, но косвенных слишком много, чтобы просто оставить неудобную спутницу в ближайшем трактире…
– Можно я поеду на вашем коне?
– Вы с ним не справитесь, Наира, – Ирислав сам удивляется, насколько его бесят ужимки и жеманство этой женщины. За одно только старательно демонстрируемое смущение, потупленный взгляд и взволнованный трепет ресниц уже хочется от неё избавиться.
Либо королева Заозёрья изрядно перегибает палку, отыгрывая роль трепетного цветка, либо он просто слишком привык к Лаис… и к другим женщинам, которые что-то из себя представляют.
– Я имела в виду… вместе с вами! – поясняет Наира, старательно розовея.
– Не думаю, что это прилично, – отказывает Ирислав. Увы, королева Заозёрья важна – как свидетель, как принцесса Ларрэта – сестра короля, но Творец, какая же она… душная!
Королева замолкает, и князь очень надеется, что обиделась. Уж если он умудрился нанести огромную обиду той, кого ни за что на свете не желал бы обидеть, у него должно получиться обидеть и эту…
Впрочем, князь свою спутницу недооценил.
На привале она подняла на него нарочито кроткий взгляд и заявила:
– Вы – настоящий рыцарь, Ирислав. Я тронут вашей заботой о моей чести… Но послушайте – я же могу развестись с Миуром. Понимаете?
– Нет, – очень осторожно говорит князь. Он и в самом деле не понимает.
– Я разведусь. И смогу выйти за вас, Ирислав!
Вечером Наира устроила истерику.
– Я устала! – рыдала она. – Лучше бы я осталась во дворце, и Миур меня убил, чем терпеть ваши издевательства, Ирислав! Вы… вы специально меня мучаете! За что?.. Я… я не могу пить воду из ручья! Не могу есть чёрствый хлеб! А эта лошадь?.. Да она самая неудобная лошадь на всём белом свете!
– Вернуть вас обратно? – спросил князь. Скрыть надежду полностью не получилось – она отчётливо сквозила в голосе, несмотря на то, что с политической точки зрения это было бы очень плохо.
Впрочем, королева обиделась на сам вопрос и на интонацию ей было плевать, а ещё вероятнее, она обиделась на то, что он не бросился утешать и извиняться.
– Вы… вы… ненавижу вас! – всхлипнула его несносная спутница, вскочила и бросилась бежать, не разбирая дороги.
Князь вздохнул. Поднял отброшенный Наирой хлеб, протянул лошади, та с удовольствием захрустела, и тут же ткнулась мордой в плечо – нет ли добавки?.. Идти за беглянкой не хотелось, но надо. Ирислав погладил своего коня, тут же возмутившегося изменой хозяина, притушил костёр и направился в чащу. Поколебавшись, снял кольцо, чтобы слышать стихии – гоняться за дурной девицей всю ночь совершенно не хотелось.
Наира, вероятно, высоко оценила его поисковые способности, так как и не думала останавливаться – упрямо ломилась прочь, продираясь сквозь валежник и кусты – ветер услужливо донёс даже треск ломающихся веток, всхлипы и стоны королевы. Её Величество, не стесняясь в выражениях, костерила на все лады Йара, Миура и его, Ирислава.
Жаль, зверями он управлять никак не может – тут бы пригодился какой-нибудь волк, или кабан – заставить беглянку повернуть обратно, но ничего не поделаешь, придётся идти самому. Ирислав уже думал надеть кольцо, но тут ветер принёс отголоски чужих шагов. Несколько людей на лошадях. Едут молча, аккуратно, кажется, все вместе, вкупе с лошадьми, производя меньше шума, чем одна нервная королева … Они пока ещё далеко, но надо возвращать капризную спутницу и уходить.
