ж) Для заманивания его под внезапные удары скрытых своих сил;
з) Для производства усиленной разведки противника и местности»
[1003].
При этом пояснялось: «Лава применяется как против кавалерии, так и против пехоты. При действиях против пехоты лава служит преимущественно целям разведки»
[1004].
В свою очередь в «Строевом кавалерийском уставе» не упоминается понятие «набег» как способ ведения боевых действий конницы, в том числе и для производства разведки в глубоком тылу неприятельской армии.
«Армейская конница» (кавалерийские соединения) должна была решать задачи, так называемой стратегической конницы — осуществлять броски, прорывы и обходы, преследование противника, рейды по тылам противника, заниматься дальней, стратегической разведкой, обеспечивать прикрытие определенных оперативных направлений, что на практике в ряде случаев и имело место.
Однако эти понятия не были введены ни в «Строевой кавалерийский устав», ни в «Устав полевой службы», хотя в последнем речь шла о «разведывании в глубине расположения неприятеля».
О том, как использовалась конница для разведки в операциях фронтов в начале войны, можно судить по ее действиям на Северо-Западном фронте в ходе Лодзинской операции. Командование Северо-Западного фронта 13 ноября 1914 г. разработало директиву № 1489 о наступлении на территорию Германии. В тот же день соответствующий приказ № 41 был отдан командованию 2-й армии. А 14 ноября командующий этой армией генерал от кавалерии С. М. Шейдеман высказал и. д. начальнику штаба фронта генералу от кавалерии В. А. Орановскому следующие соображения:
«Коннице генерала Новикова согласно указанию Главнокомандующего поставлена задача — произвести поиск в общем направлении на Познань, Лисса (Лешно), ведя разведку в этом районе, имея целью выяснить здесь силы противника и разрушить железные дороги, идущие параллельно границе. В настоящее время перегруппировка противника, по-видимому, закончилась, и в районе между Вислой и Вартой уже обнаружилось наступление значительных сил немцев; по левому берегу Варты тоже обозначилось наступление в направлении на Унеюв. При таких условиях присутствие в районе боевых действий армии конного корпуса, который решительными и смелыми операциями во фланг и тыл наступающему противнику много мог бы содействовать успеху армии, представляется крайне желательным. Не признает ли Главнокомандующий возможным изменить задачу, поставленную коннице генерала Новикова, из стратегической на тактическую? Оставаясь в районе между Калишом, Туреком, Слупцей, конница генерала Новикова могла бы развить энергичные действия во фланг и тыл противнику, наступающему с северо-запада, и вести разведку на фронт Сомпольно (Врешен), Яроцин. 7791. Шейдеман»
[1005]. Начавшаяся Лодзинская операция свела на нет ходатайство командующего 2-й армией.
«До мировой войны, когда авиация только начинала выбиваться из пеленок, — писал в 1923 г. будущий маршал Советского Союза Б. М. Шапошников, — задачи дальней разведки ложились главным образом на конницу. Последняя своей активной работой на фронте и флангах, выброшенная далеко вперед, должна была своевременно выяснить обстановку командованию, дабы тотчас же могли быть внесены коррективы в развивающийся план операции. От конницы требовалось разведать намерения и группировку сил противника в операции и скрыть от последнего свой маневр, иными словами — накинуть густой вуаль на фронт нашей маневрирующей армии, то есть решить хорошо задачу завесы. Разведка не ограничивалась только в рамках операции, а шла и дальше, переходя в область тактики — в ближнюю разведку, непосредственно ведущуюся перед фронтом наступающих или обороняющихся войск и составляющую их тактическое обеспечение.
И в этом виде разведки значительная часть ее ложилась на конницу. Одним словом, “разведка — насущный хлеб конницы”, как определял для конницы значение этой задачи Ф. Бернгарди
[1006]. Мы не будем приводить известных всем изречений, что конница — глаза армии и т. д., являющихся для нас характерными лишь в том, что разведывательная деятельность и устройство завесы в оперативной работе массовых армий главным образом возлагались на конницу, а авиация пока оказывалась лишь подсобным средством… неумелое распределение и направление разведывающих конных масс, быстрое развитие операций, условия современного боя конницы с пехотой, отсутствие у конницы надлежащего духа активности и, наконец, истощение конского состава — все это сводило разведывательную деятельность конницы к ничтожным результатам, заставляя двигавшиеся массы с плохо ориентированным командованием натыкаться на внезапные маневры противника. То, чего требовали массы для успешного проведения операции — хорошей разведки — конница не давала, и только авиаторы немного возмещали это крупный недостаток»
[1007].
Участник Первой мировой войны ротмистр В. И. Микулин писал в 1924 г. о дальней войсковой разведке конницы, дальней разведывательной службе конницы, стратегической разведывательной работе конницы в мировую войну: «Конница была тогда единственным фактором дальней войсковой разведки в полевой войне, опять-таки единственным приемом, при помощи которого высшее командование, захватив в разведывательную “вилку” целый ряд оперативных направлений, выяснит важнейшие из них в результате получения от конницы сведений о группировках и действиях сил противника, обнаруженных ею… Скудость, недостаточность и хроническая несвоевременность сведений, большие потери, измотанный конский состав — такова в общем и целом картина этих результатов, общая для всех участвовавших сторон и на всех фронтах. Те отдельные более или менее удачные достижения в области дальней разведывательной службы конницы, которые могут быть установлены, носят эпизодический характер и тонут в общей массе хотя и героических, но почти неизменно безрезультатных попыток конных масс удержать за собой и разведывательную монополию в стратегическом масштабе. В общем и целом отрицательный характер стратегической разведывательной работы конницы в мировую войну можно считать фактом, прочно установленным»
[1008].
Отдел II («Разведывание») «Устава полевой службы» 1912 г. содержал раздел «Разведывательная деятельность других родов войск», в котором говорилось об артиллерийской разведке:
«114. Артиллерийская разведка производится с целью собрать сведения необходимые для соответственных действий артиллерии в бою.
