В результате возможностей для оценки противостоящего противника, которые дает командованию войсковая разведка, П.Ф. Рябиков приходит к следующему заключению: «Как бы внимательно и энергично войсковая разведка ни велась, проникать ей далеко вглубь неприятельского расположения удается лишь в исключительных случаях (например, при успехе в маневренной войне и при удачном прорыве в позиционной); в большинстве же случаев войсковая разведка, даже кавалерийская, определяет лишь линию фронта [здесь и далее курсив автора — М.А.] противника, за которую он ее обыкновенно не пускает, и тот ближайший тыл, который поддается непосредственному наблюдению глазом.
Особенно стеснена войсковая разведка при позиционной войне, когда сплошная линия окопов противника, усиленная препятствиями, дает возможность только “наблюдать”, “прислушиваться” и “подслушивать”, что говорится у неприятеля, по телефону. Стремление к тому, чтобы не только детальнейшим образом наблюдать все, что творится у неприятеля, но и проникнуть вглубь, заглянуть за окопы, выяснить, кто именно стоит перед нами и что есть у него сзади, приводит к поискам разведчиков и даже боям единиц различной силы в зависимости от задач разведки. Во время боев войсковая разведка может давать наиболее ценные и серьезные сведения, так как противник волей-неволей открывает свою группировку, обнаруживает ближайшие тылы и дает хотя бы и незначительное число пленных, достаточных для выяснения организационных единиц неприятеля, всегда своими показаниями более или менее подробно способствующих раскрытию обстановки»
[1014].
«Устав полевой службы» 1912 г. в части ведения разведки с «применением воздухоплавательных средств» немногословен: «115. Большую пользу в разведке неприятеля и местности могут принести наблюдения с воздухоплавательных аппаратов. Средствами для такой разведки служат: управляемые аэростаты, аэропланы и привязные воздушные шары (сферические и змейковые).
По своим свойствам управляемые аэростаты пригодны для более длительных наблюдений. Аэропланы наиболее способны к быстрому доставлению сведений на основании частых, но кратковременных наблюдений. Привязные шары могут применяться исключительно для разведки на небольшие расстояния, так как пределом наблюдения с шара, при самых благоприятных условиях, следует считать 7–10 верст.
Для передачи результатов наблюдений от места подъема привязного шара распоряжением старшего начальника к воздухоплавательному отделению придаются ординарцы или самокатчики [военнослужащие, передвигавшиеся на велосипедах
[1015]], или устанавливается телефон»
[1016].
Термин воздушная разведка появляется уже в ходе Первой мировой войны. Этот термин Рябиков переносит на использование «воздухоплавательных средств» для анализа действий разведки в ходе Русско-японской войны 1904–1905 гг.: «Несмотря на значительную нашу техническую отсталость, авиация приносила громадную пользу и нашей армии во время последней войны; опыт войны, а также знакомство с развитием авиации у союзников постепенно поставили вопрос “воздушной разведки” на правильные и прочные основания, как в смысле организации авиационных средств, так и в смысле разумного руководства их работой; “воздушную разведку” стали понимать, ценить, а вместе с ней и начали предъявлять к ней разумные требования, основанные на понимании основных свойств авиации»
[1017].
«Средствами для современной воздушной разведки, — отмечает П. Ф. Рябиков, — являются дирижабли, аэропланы и привязные аэростаты. Громадная уязвимость дирижаблей делает их работу днем над расположением противника невозможной, а ночью разведка дает минимальные результаты.
Привязные аэростаты играют роль поднятых на воздух наблюдательных вышек и служат как для разведки, так и для корректирования стрельбы, а также иногда для сигнализации; преимущество работы аэростатов над аэропланами заключается в непрерывности наблюдения, но зато очень ограниченного, и в непосредственной связи аэростата телефоном с землей. Вся разведывательная служба над расположением противника и в его тылах ложится на аэропланы различных систем»
[1018]. «Успех наблюдения [привязных аэростатов] в значительной мере зависит от погоды, состояния атмосферы и пр., и конечно, полной непрерывности наблюдений достигнуть нельзя»
[1019], — констатирует автор.
Рассуждая о месте воздушной разведки среди других ее видов, П. Ф. Рябиков употребляет термин глубокие заграничные агенты, который является синонимом рассматриваемого им ранее словосочетания глубокая стратегическая агентура
«Развитие авиационной техники выдвинуло новый, громадного значения орган разведки — “воздушную” разведку, дающую возможность проникать глубоко в тылы противника, быстро разведывать и быстро доносить [здесь и далее курсив автора — М.А.]; воздушная разведка создала новую эру в разведывательной службе, значительно расширив ее рамки и восполнив те недостатки, которые присущи как войсковой, так и агентурной разведке; как ни стремится войсковая разведка, даже конная, заглядывать возможно глубже в тылы противника, ей это не удается, а если и удается частично, то видит она лишь кусочки картины о противнике и не может быстро донести; как ни старается агентура, находясь в самой глубине расположения неприятеля, быстро донести о всем виденном, она не может, — и лишь человек, поднятый высоко на воздух и быстро в любом направлении передвигающийся над расположением и территорией, занятыми противником, заглядывая в тылы противника и видя не отдельные ограниченные уголки в его расположении, а сразу большую картину, может быстро, точно и достоверно ориентировать начальников и войска.
Обладая особыми, присущими только ей свойствами, авиация не может заменить собой другие органы разведки, а является лишь отличным средством разведки, имеющим колоссальное значение в разумной комбинации с другими органами разведки; воздушная разведка в современной войне совершенно необходима как высшему командованию для выяснения данных, имеющих стратегическоезначение, так и самым малым войсковым частям, давая им мельчайшие детали в расположении неприятеля, имеющие тактическое значение; нет ни одного вида операции, во время которой воздушная разведка, правильно организуемая и разумно направляемая, не играла бы громадной роли: уже в период сосредоточения и стратегического развертывания неприятеля; авиаразведка, работающая впереди конницы и в полном с ней взаимодействии, определит пункты высадок, сосредоточения и первоначального развертывания, проверяя имеющиеся донесения наших глубоких заграничных агентов; при начале операций опять-таки прежде всего воздушная разведка разыщет группы противника, определит их расположение, проследит за их передвижениями, выяснит подходы резервов и пр.; в периоды различных фазисов маневренной войны неутомимая и хорошо налаженная воздушная разведка оказывает неоцененные услуги как командованию, так и войскам, стремясь своевременно открывать группировку противника и его маневры; наконец, в период позиционной войны только воздушная разведка совместно с фотографированием дает точнейшую картину не только расположения передовых частей, но и всей сети укреплений противника, определяет места его батарей и подробности устройства тыла; авиация же принесет свое крупное значение и при подготовке к прорыву и будет облегчать работу командования и войск при развитии операций после удачного прорыва, предупреждая об укреплениях в тылах, о подходе резервов, о перегруппировках противника и пр…
