— Я, господин капитан!
— Что у тебя?
— Наши солдаты мертвы, все отделение, тело главного сержанта Хабиду изуродовано подрывом гранаты. Все трупы в доме. Подвал открыт, испанца Нике в нем нет.
Санкул побледнел так, что это было заметно даже через его темную кожу.
— Этого не может быть!
— Подойдете, посмотрите, — сказал Гулама.
Опустив станцию, Санкул взглянул на майора Канзите. Тот заметил нервозность капитана, спросил:
— Случилось что-то серьезное?
— Серьезней некуда. Кто-то напал на объект, уничтожил охрану, освободил и увез с собой испанца.
Санкул тут же отдал приказ второму отделению окружить развалины, третьему зачистить его, искать следы неизвестных, что посмели напасть на секретный объект самого генерала Кубиде. После этого снова посмотрел на майора:
— Надо докладывать о произошедшем здесь генералу.
— Надо, — кивнул Канзите.
— Ты это сделаешь?
— Нет, Имер, ты! Тут стояли твои люди, они охраняли испанца, их перебили, как мух, ценного информатора похитили. Я в этой истории ни при чем, так что докладывать тебе. Я же, если генерал пожелает, отвечу на его вопросы. И мой тебе совет, доложи ему как можно быстрее, чтобы он каким-то образом не узнал об инциденте раньше от кого-нибудь другого.
— Но от кого?
— Ему могли сообщить об этом те, кто направил сюда своих людей и забрал испанца.
— Представляю, какова будет реакция генерала, — вздохнул капитан.
— Этого предугадать не может никто.
— Ладно, связист, станцию!
Связист тут же протянул трубку, и, вздохнув еще глубже, Санкул набрал номер Кубиде.
— Слушаю! — ответил тот.
— Это Санкул.
— Понял, капитан, понял!
— Мы в развалинах Кабаду.
— А вы и должны быть там. Говори, что случилось?
— У меня плохие новости.
— Что?! — В голосе дивизионного генерала зазвучала угроза.
— Отделение охранения испанца перебито, сам Нике похищен.
— Что-о! Повтори!
Капитан повторил.
— А теперь объясни мне, Санкул, кто мог узнать о тайной тюрьме, почему твои солдаты не защитили объект и позволили похитить испанца? — со злостью процедил Кубиде.
— Они вели бой, господин генерал, это видно по гильзам, по выбоинам в стенах. Главного сержанта Хабиду подорвали гранатой. А значит, не могли взять без этого. Мои солдаты стояли до конца. Видимо, силы противника оказались гораздо большими, нежели отделение.
— И кто эти неизвестные?
— Не знаю. У меня на этот вопрос ответа нет.
— Но на чем-то они приехали в Кабаду?
— Сейчас солдаты ищут следы.
— Тогда какого черта звонишь? Будет информация, вызывай! И учти, Санкул, это второй за сутки твой серьезный промах. Не допускай третьего… но ты сам все понимаешь, передай трубку Канзите.
Капитан передал трубку спутникового телефона майору:
— Тебя, Салиф.
— Майор Канзите, господин дивизионный генерал, — откашлявшись, произнес тот.
Санкул не слышал, что говорил генерал, а майор только произносил:
— Да… так точно… понял… так точно!
Закончив переговоры и вернув трубку связисту, он повернулся к капитану:
— Имер, запроси у своих, нашли что-нибудь?
Санкул вызвал по радиостанции поочередно командиров отделений.
Выяснилось, что несколько солдат обнаружили следы от обуви, которую не носили охранники Кабаду, а в балке поблизости обнаружены следы микроавтобуса. Направление его отхода — дорога, ведущая к границе с Чадом. Капитан сообщил об этом майору.
— Испанца повезли в Чад? — удивился Канзите. — Зачем? Он нужен здесь.
— Думаю, те, кто его похитил, еще вернутся в район Ябала.
— Возможно. Собирай людей и давай солдат, чтобы затащили журналистов в дом, я начну с ними работать, всю аппаратуру упаковать, повезем ее в поселок Банинга. И смотри, чтобы ничего не повредили. За камеры и другую аппаратуру генерал с тебя голову снимет.
— А за Сауля Нике?
— По тому, думаю, отделаешься штрафом.
— У тебя прекрасная возможность, Салиф, сдать меня.
— Ты это о предложении присвоить золото и алмазы?
— Да. Это тебе на руку. На меня можно свалить и связь с группировкой, которая захватила испанца. Раз я задумал захватить золото и алмазы, то почему бы не попытался сам выкрасть испанца?
— Я не сдам тебя, Имер, но кое-что в благодарность ты для меня сделаешь.
— Что?
— Об этом позже, когда все стихнет.
— Ну, значит, не скоро!
— А я и не спешу. Давай, командуй. Ночью нам предстоит уйти отсюда.
— Ночью? Почему?
— А вот это, Имер, если желаешь, узнай у генерала. Это его приказ.
— Понял. Людям надо дать отдохнуть, пообедать, поужинать.
— Так в чем проблема? Распоряжайся своим взводом.
— Да, Салиф.
Санкул подозвал двоих солдат, приказал:
— Журналистов в дом!
Джамара, Раденко и Растанова завели в холл, усадили на пол к стене. Увидев открытую крышку лестницы, ведущей в подвал, Растанов кивнул на нее:
— Для нас, наверное, приготовили. Ох, мужики, чую, ждут нас времена тяжелые.
— Посмотрим.
Джамар был спокоен. Он попадал и не в такие ситуации, но даже он не мог предположить, насколько серьезно нынешнее положение журналистов и что судьба их уже решена.
К ним подошел майор Канзите.
— Ну что, господа, у меня к вам несколько вопросов. Ответите правдиво, отпустим.
— Отпустите, как же, — усмехнулся Джамар. — Не для того брали, чтобы отпустить.
— В отличие от племени руала вы не сделали ничего плохого нашему командованию. Мы изымем вашу аппаратуру, выведем вас на дорогу и оставим там. Поймаете машину, доедете до Банги, кстати, где в столице вы остановились?
— В отеле, — сказал Джамар.
— А вот лгать не надо. Обо всех иностранцах, селящихся в отелях всей республики, их не так много, мы получаем информацию. По вам информации не было. Это значит, что вы жили в частном доме. У кого?
— Не помню, хозяин дома имя не называл. Сдал жилище, получил деньги и был таков. Дом где-то в центре, улицы не знаю, табличек не было.
— А кто такой белобрысый африканец, что сопровождал вас?
