— Уж не меня ли вы относите к этим сомнительным личностям? — Взгляд капитана потяжелел.
— Надеюсь, что нет, Михаил Львович. Мне очень хотелось бы видеть в вас честного ленинца, преданного стране и делу партии. Я вас чем-то обидел, товарищ капитан? На обиженных воду возят. Будьте добры предъявить весь свой автотранспорт. Вы лично управляете машиной?
— Представьте себе, да. — Невзлин стиснул зубы.
Андрей напрасно сотрясал воздух. Его противник не был дураком. Он вполне мог просчитать действия Неверова и исключить «все четыре колеса» из зоны досягаемости его длинных рук.
Часовой на КПП разглядывал его удостоверение, как заморскую игрушку. Капитан терпеливо ждал, пока под шапкой у служивого что-то сработает. Потом он напомнил ему об ответственности за воспрепятствование деятельности органов военной контрразведки. Как насчет трибунала и увлекательной поездки в живописный колымский край? Часовой побледнел, вызвал капитана Пожарского.
Тот хмуро выслушал визитера, пожал плечами и проговорил:
— Ума не приложу, зачем вам это надо, товарищ капитан, но воля ваша, не смею препятствовать. Себе дороже, как говорится. Можете ходить и смотреть. Но я обязан доложить командованию об интересе к нашей части со стороны СМЕРШ. Не возражаете?
— Нет, конечно, — проворчал Андрей. — Кстати, вопрос, товарищ капитан. Вы сегодня ночевали в части?
— Нет, у меня есть съемные полдома в квартале отсюда. По части дежурил лейтенант Рябцев.
— И вы никуда не выходили из дома?
— Конечно, не выходил, спал. Вас интересует, страдаю ли я лунатизмом?
— Вы водите машину?
— Вожу. Но в последнее время делаю это нечасто. Нет необходимости, здесь все рядом. Ходить пешком полезно для здоровья, Андрей Григорьевич. Вы меня в чем-то подозреваете? Не перекручиваете?
Андрей плевать хотел на то, что о нем думают. Закончить дела в этом богом проклятом месте и навсегда уехать, если не убьют. Он шатался по части, ловил подозрительные взгляды, полчаса провел в гараже, что-то старательно записывал в блокнот. Удалился под те же недобрые взгляды.
Саднило тело, трещала голова, но капитан волок свой воз. Он опрашивал людей в войсковой части, в исполкоме, в совете депутатов, записал несколько адресов, прошел по частному сектору, общался с людьми.
Только в сумерках Неверов добрел до своей халупы, запоздало вспомнил, что забыл поужинать и, кажется, пообедать. Он разваливался на куски — явно перекрутил, по меткому выражению Пожарского, но пару минут на проверку жилища выделил. Потом Андрей сполоснулся из чайника в сенях, отрешенно смотрел, как грязная вода уходит сквозь половицы. Он переоделся в штатское, любезно предоставленное кладовщиком Чеплыги, — в шерстяную кофту, полосатые брюки. Лучше ему не стало, состояние как с дикого похмелья, а это всегда обидно, если не пил.
— Выпьем, сосед? — спросил капитан у Лопатина, возящегося в огороде.
— В смысле? — Николай Георгиевич как-то пугливо хлопнул глазами, покосился на крыльцо за спиной.
— Угощаю, — сказал Андрей, — сбегаю в магазин, все куплю. Душа просит, понимаешь, сосед?
— Так это… — Лопатин растерялся. — Понимаю, Андрей Григорьевич, у самого просит, аж умоляет. Но не могу, извини, на работу могут вызвать. Да и вообще. — Он снова стыдливо стрельнул глазами.
В доме гремела посуда и хлопали шкафы. Не исключено, что Анфиса Савельевна делала это нарочно, подглядывая в окно.
— Понятно. — Андрей вздохнул.
Один из немногих плюсов холостой жизни — ты волен почти во всем. А террор бывает не только белым или красным, но и женским.
— Извини, сосед, не сегодня. — Лопатин скорчил виноватую гримасу и попятился в дом.
Как он оказался в этом проклятом кабаке с невинным названием «Калинка»? Голод замучил, и страшно хотелось выпить. Какой прок в офицерской зарплате, если невозможно ее потратить?
Андрей натянул куртку, переложил в нее оружие с документами, запер хату, брел по переулку, вышел на обочину большой дороги. Ноги сами повернули в нужном направлении. Стемнело, разгулялся ветер, швырял дождевые струи. Ничего страшного. «В сложных метеоусловиях, при крайне малой видимости» он добрался до объекта, нырнул под крышу.
Интерьеры в заведении не отличались изысканностью, а скатерти — крахмальной чистотой. Но это нисколько не тревожило капитана контрразведки.
Здесь работала официантка, вполне себе воспитанная, не очень старая, с неплохой фигурой, способная адекватно ответить на шлепки по попе и прочие вольности клиентов.
Приличная публика сюда, понятно, не захаживала. Несколько офицеров, работяги с автобазы и рыбзавода, еще какие-то люди с подозрительной внешностью.
Он не собирался напиваться, хотел просто поесть и выпить в меру, отвлечься от работы. Неверов сел за свободный столик в углу, курил, стряхивая пепел на пол, разглядывал этот непритязательный островок буржуазной жизни с горькими нотками советской действительности. В заведении было душно, накурено. Публика густо материлась и выпивала.
В центре зала сидели четверо мужчин — все не мальчики, за сорок, двое седых, двое бородатых, в шерстяных шарфах под горло, в брезентовых ветровках. Чувствовалось, что они не впервые в «Калинке». Мужики вели себя не развязно, мирно разговаривали, пили водку, лакировали ее пивом мурманского производства, перекуривали. Трапезу они уже закончили, официантка забрала пустые тарелки.
Андрей вспомнил слова Чеплыги о неких геологах из Архангельска, работающих в поселке. Кто там у них за старшего? Он напряг память. Артюхов Виктор Петрович.
«Как-то странно, — лениво подумал Неверов. — Почему я до сих пор не пообщался с этой публикой? Те ли они, за кого себя выдают? Имеется ли у них свой транспорт?».
Он вздрогнул, когда к нему подошла официантка и стала заигрывать. Незнакомый мужчина приятной наружности, интеллигентный, все такое. Мол, и что вам надо в этом богом проклятом краю? Капитан перехватил неприязненный взгляд осанистого бородатого геолога. Тот явно имел с официанткой не шапочное знакомство.
— Меня Людмилой зовут, — мурлыкала она, вытирая стол. — А вы такой неразговорчивый. У вас имя есть?
— Неразговорчивый, зато голодный, — заявил капитан. — Зовут Андреем. Накормите, Людмила. Не отравите? Давайте на ваш вкус, договорились? Вам же нужны благодарные клиенты? Водочки принесите грамм триста и пивка кружечку. С нее и начнем.
— У вас прекрасный вкус, — пошутила официантка. — Не переживайте, Андрей, уйдете довольным. Я знаю! Вы ведь тот командировочный на рыбзавод, который прибыл договариваться о поставках оборудования?
— Нет, я из СМЕРШ, — с улыбкой проговорил Андрей.
Требуемый эффект был достигнут. Официантка словно подавилась и мигом смылась. Сообразила, что клиент не шутит.
Яства на столе появлялись, как в сказке про скатерть-самобранку — печеная картошка, кусочки курицы, обжаренные с корочкой, квашеная капуста в отдельной плошке, симпатичные гренки из черного хлеба. Переливалась водочка в графине, плясали золотистые блики от пива в граненой пузатой кружке.
