— Да, Павел Евгеньевич, вынужден признать, что расследование тормозится, — сказал Андрей. — Но прошло только трое суток. Большинство трупов, за которые вам придется отчитываться — это враги государства и народа. Четверо уголовников, по которым стенка давно плакала, столько же диверсантов, выдававших себя за геологов…
— Ты уверен, что они диверсанты? — перебил его Алябин.
— Нет, но с них уже не спросишь. Моя вина — это гибель гражданина Делягина, когда я не успел сориентироваться в ситуации, и двое раненых красноармейцев. Не верю, что все ниточки оборваны, товарищ полковник. Здесь что-то назревает. Сегодняшние водолазы что-то нашли. Прошу дать мне еще один шанс. Обещаю, что доведу расследование до конца.
— Рад бы, да не могу, капитан, — огорошил собеседника полковник. — Я тебе верю, знаю, что если ты не сделал, то и другие не справятся. Но все очень плохо. Нам сейчас нежелательна сумятица в нашей епархии. Догадываешься, почему? На нас поглядывают не только из Петрозаводска и Ленинграда, но и кое-откуда повыше. Слишком много претензий. Так что извини, ты отзываешься. Пакуй вещички, шуруй на автобус и отправляйся в Мурманск. Буду ждать. Выезжай сегодня. Рейс в два часа дня. К вечеру доберешься.
— Это приказ, товарищ полковник? — уныло пробормотал Андрей.
Алябин чуть поколебался и ответил:
— Да. Выполняйте, товарищ капитан!
— Слушаюсь!
— Не волнуйся, твое дело не погибнет. Не сегодня завтра в поселок Дальний выезжает многочисленная следственная группа, состав которой сейчас уточняется в Ленинграде. Это уже не наша проблема, капитан. Мы забыли о ней, словно ее и не было. Лучше не связываться. Пойми меня правильно. На наш век работы хватит.
Неверов повесил трубку и погрузился в уныние. Да что здесь, в конце концов, происходит, если даже полковнику Алябину стало боязно? Ладно, не все так плохо, если выезжает следственная группа.
«Все, хватит! Это больше не твоя проблема!» — приказал он себе, вышел в коридор и с силой хлопнул дверью.
— Мне очень жаль, Андрей Григорьевич, — сказал майор Чеплыга и сокрушенно вздохнул. — Но если это приказ начальства, то обсуждать его бессмысленно. Ваш труд не пропадет. Будем ждать следственную группу. Может, она доведет до конца дело, начатое вами.
— Вашим словам не хватает убедительности, Иван Тарасович. — Андрей сухо улыбнулся и положил на стол ключи. — Держите, это от дома и машины. До автостанции доберусь пешком, как раз к рейсу. — Он быстро глянул на часы, протянул руку. — Прощайте, майор, приятно было поработать с вами.
— Вот черт. — Чеплыга смутился, но отозвался на рукопожатие. — Не по-человечески как-то все вышло. Извините, если что. Вы точно уверены, что вас не стоит подбросить до автостанции?
— Тут недалеко, — отмахнулся Андрей, — добегу за пятнадцать минут.
Он шел по двору, разделяющему административные здания, и испытывал гадкое тянущее чувство, словно весь поселок собрался в толпу и уставился ему в спину.
Подъехал «Опель» с зачехленным кузовом. Из него выпрыгнул председатель исполкома Шабанов, размашистым шагом направился на рабочее место. Новости в этом поселке разлетались, как пирожки на вокзале. Шабанов встретился глазами с капитаном, и тот сразу понял, что человек в курсе. Скрытое злорадство, задранный нос. Хоть бы ляпнул что-то доброе для блезира!
Мимо здания поселкового совета он бежал чуть не рысью. Ему стыдно было встречаться с Илзе. Да и не стоило этого делать. Все равно не выйдет ничего хорошего. Он сейчас уедет и больше не вернется.
Шевельнулись занавески в окне второго этажа. Андрей не удержался, повернул голову. Это была не Илзе, а Волонтарь Павел Елисеевич. Тоже в курсе человек, решил проводить заочно, мысленно пожелать всего хорошего. Волонтарь смутился, отступил от окна. Пунцовые пятна заалели на его физиономии.
Больше Неверов не оглядывался и не смотрел по сторонам. Шел вперед, сжимая лямки вещмешка. Желающих уехать в Мурманск в будний день оказалось немного. Люди жались в кучку на промозглом ветру.
Подошел автобус, водитель раскрыл дверь, стал проверять билеты.
Андрей не успел приобрести таковой, сунул шоферу скомканную купюру. Тот собрался было возразить, мол, надо идти и покупать, как все, но посмотрел в глаза пассажиру и предпочел не связываться.
Капитан прошел на заднее сиденье. Он был уверен в том, что за ним наблюдают. Среди пассажиров шпика не было. Наметанный глаз сразу выявил бы его. Но где-то он был. Противник обязан убедиться, что сотрудник СМЕРШ уехал. Андрей водрузил вещмешок на колени, закрыл глаза.
Автобус тронулся всего лишь с минутным опозданием. Неверов усмехнулся. Надо же, практически немецкая пунктуальность.
Вскоре поселок скрылся из вида. Автобус уходил в низину, петлял между возвышенностями.
За очередным поворотом Андрей встал и отправился к двери, держась за поручень.
Пассажиры с удивлением смотрели на него.
— Останови, — буркнул он водителю.
— Не положено.
— Останови, говорю! — Капитан сунул под нос шофера красное удостоверение. — Хочешь поговорить, мужик?
Автобус резко встал посреди проезжей части. Других машин все равно не было.
— Вот так-то лучше, — сказал Андрей, выходя на дорогу. — Дверь закрывай и кати дальше. Деньги можешь себе оставить.
Дверь захлопнулась, водитель словно коня пришпорил! Автобус скрылся за горой в разливах непересыхающей грязи.
Андрей забрался за массивный валун, покурил пару минут. Дорога была пуста. За автобусом никто не тащился.
Он забросил вещмешок на спину и полез в гору.
Здесь царило безлюдье. Полная глушь, как в жестяной банке, природа, немного моря.
Капитан сидел за расколотой скалой, венчающей гребень, и осматривался. До поселка было далеко. Лишь издали казалось, что он под боком. Тучи висели беспросветные. Третий час дня, а впечатление такое, что поздний вечер. Дымка тумана висела над водой.
Люди были здесь совсем недавно. Кругом валялись стреляные гильзы. Автоматчики Пожарского расстреливали отсюда геологов Артюхова. Внизу на площадке сквозь муть, висящую в воздухе, виднелись брызги крови.
Метрах в пятидесяти от берега начинались шхеры. Зрелище фантастическое, какое-то нереальное, особенно через муть тумана. В воде теснились скалистые островки. Их было чертовски много, самых разных конфигураций и высот. Туристов бы сюда возить.
Он начал спускаться вниз и через пару минут уже находился на площадке. В воздухе властвовала сырость, стояла оглушительная тишина. Лишь за спиной, в скалах, утробно гудел ветер. Неверов с любопытством озирался.
Здесь оборонялись и умирали люди Артюхова. Кровь была повсюду.
Андрей с интересом уставился на лодку, которую прибило к берегу метрах в пятнадцати левее. На ней и пытался удрать Артюхов. В уключине болталось единственное весло, второе куда-то «сбежало».
