Перед ней стоял Джон Карсон.
Всего три месяца назад в Париже он сделал ей предложение руки и сердца, и вот она здесь, предстала перед ним как невеста его сына. От улыбки Хэнсона-старшего не осталось и следа. По его глазам Анжелика поняла: он ее не простил.
Ирония судьбы в худшем виде.
– Я… как ваши дела?.. – произнесла она, присев в реверансе. На ее глазах заблестели слезы. Он знал о ее прошлом во Франции. Все под угрозой.
– Что-то не так? – спросил Эндрю, переводя взгляд с Анжелики на отца и обратно.
– Вовсе нет, – ответил Джон сыну. – Счастлив встретить вас, – проговорил он Анжелике, осушил бокал и подал сигнал наполнить его снова. Эта мадам должна исчезнуть из жизни сына раз и навсегда. Черта с два он позволит Эндрю жениться на ней.
Ужин прошел в высшей степени недружелюбной и напряженной атмосфере. Джон налегал на спиртное, не обращал никакого внимания на Анжелику и говорил только с сыном. Анжелика же выглядела несколько нездоровой и едва прикоснулась к еде. Эндрю не понимал, что происходит. Как только закончили подавать блюда, Хэнсон-старший поднялся и попросил сына пройти в библиотеку на два слова. Закрыв дверь, Джон окончательно потерял человеческий облик и походил скорее на разъяренного быка, нежели на джентльмена.
– В чем дело? – потребовал ответа Эндрю.
– Ты не можешь жениться на этой женщине! – крикнул отец. – Я не позволю! Разорви помолвку, немедленно!
– С чего бы это? Я не понимаю. Ты ведешь себя как одержимый.
– Мне известно о ней кое-что, чего ты не знаешь. Она шлюха, Эндрю, и заявилась сюда за нашими с тобой деньгами.
Впрочем, будь это правдой, Анжелика согласилась бы на его предложение в Париже – Джон прекрасно понимал это. Но он не позволит сыну жениться на даме, отказавшей ему самому! Тем более она мадам борделя! Сам он уже был достаточно стар и мог жениться на ком угодно, но у его сына вся карьера была впереди.
– Я сделаю все, что в моих силах, чтобы не допустить вашу свадьбу. Прекрати это безобразие немедленно.
– Безобразие? Я люблю ее. Она чудесный человек. Вы точно не знакомы друг с другом?
– Точно! – солгал отец. Не говорить же ему, что он встретил ее в борделе и предложил ей руку и сердце? Впрочем, теперь он боялся: Анжелика расскажет об этом Эндрю. Этого следует избежать. Джон не хотел, чтобы его сын знал такие вещи об отце. – Ты ничего не знаешь про нее, но я кое-что слышал. Она весьма знаменита в Париже. Что она тебе рассказывала?
– У нее два брата, и они все друг друга терпеть не могут. Родители умерли. В Париже она жила с супругом, но тот скончался, и она приехала сюда для смены обстановки. Я встретил ее на корабле. И что же такого ты о ней слышал? – Эндрю был обеспокоен, но скорее поведением отца. – Ты расстроен, что она из Европы? – Это было вполне похоже на Джона. Он тот еще сноб.
– Нет, это никак не связано с тем, что она европейка, хотя, конечно, вовсе не обязательно ехать за океан для поисков подходящей супруги. Так вот, она уничтожит твою политическую карьеру в зародыше. И повторю еще раз: я не позволю тебе жениться на ней! – проорал Джон. Его глаза налились кровью, на лбу выступила жила, настолько он взбесился. – Потребуй, пусть расскажет тебе всю правду, и еще посмотрим, как она себя поведет! Уверяю, с тем, что она рассказывала тебе, истина не имеет ничего общего!
Эндрю и бровью не повел.
– Конечно, я спрошу ее, но Анжелика – честный человек. У нас у всех есть скелеты в шкафу. Уверен, она скажет мне правду. Что же до твоих слов, отец… Мне тридцать лет. Ты не можешь запретить мне жениться или указывать, на ком мне следует жениться. Я не желаю, как ты, заключить брак с женщиной из «правильной» семьи, ненавидеть супругу и жить тридцать лет в одиночестве. Ты однажды уже посоветовал мне жениться на одной почтенной даме, и смотри-ка, чем это кончилось! Сбежала перед алтарем с моим лучшим другом! – Эндрю тоже разозлился. Отец еще никогда не вел себя так отвратительно.
– О, уверен, и эта девка тебе тоже изменит, долго ждать не придется, вот увидишь. А моя женитьба на твоей матери – не твое дело, сынок.
– Я всю жизнь наблюдал, как вы с матушкой едва можете находиться в одной комнате. Мне такого не надо, – ответил Эндрю.
Джон прекрасно понимал: сын прав, но стоял на своем:
– Брось ее. Ты будешь сожалеть, если не послушаешь меня сейчас. Я никогда не приму ее в своем доме и не захочу с ней видеться.
– Не думаю, что у Анжелики когда-либо возникнет желание с тобой встретиться или переступить порог твоего дома после сегодняшнего ужина, – холодно ответил Эндрю. – Спокойной ночи, отец. Спасибо за прием. – Хэнсон-младший вышел из библиотеки и захлопнул за собой дверь.
Джон бессильно упал в кресло. Он чувствовал себя так, словно ему больше ста лет. Она отвергла его, а сейчас выходит за Эндрю. Он хотел Анжелику для себя и был готов дать ей все, но выиграл его сын. Сейчас Джон не мог решить, кого ненавидит больше: Анжелику или родного ребенка.
Глава 19
По дороге в отель Эндрю и Анжелика хранили молчание. Он думал об отце, Анжелика – о том, какую ярость должен испытывать ее жених по отношению к ней. После сегодняшнего вечера она вряд ли увидит его когда-нибудь. Джон наверняка все рассказал сыну, и конечно, Эндрю не женится на ней.
Швейцар помог Анжелике выйти из кареты.
– Могу я подняться в номер? – Хэнсон серьезно смотрел на невесту.
Анжелика кивнула. Там она и вернет ему кольцо. Эндрю мог ничего не объяснять. Она и так понимала, что не заслужила его. Но как жестока судьба! Кто бы мог подумать, что Джон Карсон окажется отцом ее возлюбленного? Хуже могло быть, только если бы она переспала с Хэнсоном-старшим. Тогда Анжелика точно не смогла бы смотреть жениху в глаза.
Как только они вошли в номер, Хэнсон нежно обнял Анжелику за плечи.
– Нам надо поговорить. Отец сказал, что я многого о тебе не знаю. Я люблю тебя, и мне безразлично твое прошлое. Но если я собираюсь стать твоим мужем, я должен знать всю правду, чтобы в будущем мы не оказались в ситуации, подобной той, что случилась этим вечером.
Пока он говорил, по щекам Анжелики текли слезы.
– Я не заслуживаю тебя, – ответила она сдавленным голосом. – Тебе вернуть кольцо? – Анжелика начала снимать его, но Эндрю остановил ее:
– Ни в коем случае. Пожалуйста, расскажи мне сейчас все, без утайки. – Он догадывался, на что намекал отец, но хотел знать точно. – Между нами не должно быть секретов.
– Моя мать умерла после родов. Она была француженкой – это тебе уже известно. В ней текла кровь Бурбонов и Орлеанского дома, и ее семья погибла во времена революции. Мой отец – Филипп, герцог Уэстерфилд, – состоял в родстве с королем Англии. Он очень любил меня. Мы жили в большом замке Белгрейв, в Хартфордшире. Это очень красивое поместье. Однако у отца было еще два сына от первой жены, которые ненавидели меня и мою мать. Старший брат, Тристан, последние несколько лет жил в особняке на Гросвенор-сквер. Его жена, довольно неприятная особа, и две дочери разделяют чувства брата ко мне.
