Тир говорил искренне, но в зале было слишком шумно. Пяти минут общения с Жасс, с которой у Тира была долгая история дружбы, было бы более чем достаточно для него, но он не мог поделиться этим мнением с Шарифом.
— Тир?
Очередной друг. Очередная фотография.
Тир понимал, что нужно расслабиться. Он старался, но искрящееся свечение хрустальных люстр его ослепляло. Все хотели знать, где он был и что видел. Только Жасс сияла ему, как маяк, посреди этой шумной толпы. Она была оазисом в пустыне его жизни, и он жадно искал ее взглядом.
— Я полагаю, ты хочешь вернуться в пустыню, Тир?
Вырвавшись из размышлений, Тир повернулся и посмотрел в упор на Шарифа:
— Угадал.
Тишина пустыни согревала сердце Тира, а Шариф и Жасс были неотъемлемой частью страны, которую он любил. Тяжелая работа в пустыне успокаивала его, отвлекала от неприятных воспоминаний. До сегодняшнего вечера у него не было ни малейшего желания разжигать нежные чувства, которые, казалось, умерли в его душе. Но теперь…
— Я желаю тебе приятного вечера, Тир. Но держись подальше от моей сестры.
Через секунду Тир понял, что все это время неотрывно смотрел на Жасс.
— Не усложняй ей жизнь.
— Я никогда не причиню вреда ни ей, ни тебе, — заверил Тир своего друга.
Вскоре группа гостей привлекла внимание Шарифа, и тот ушел. Тир мог спокойно разглядывать Жасс. Ему было странно думать о том, что счастливая, беззаботная девушка, которую он помнил, никогда не будет по-настоящему свободной снова. И лучшее, что он может сделать для Жасс, — это исчезнуть из ее жизни.
Тир пытался игнорировать принцессу. Он разговаривал с гостями, но, пока Жасс была в зале, не мог сосредоточиться. Неужели им придется не замечать друг друга всю оставшуюся ночь? Он был настолько напряженным, что выражение его лица ожесточилось, когда кто-то задел его за плечо. Повернувшись, Тир увидел пожилую женщину, которая смотрела на него снизу вверх.
— Мне очень жаль, — сказал он, и выражение его лица мгновенно смягчилось. — Пожалуйста, простите меня.
— Вам незачем извиняться, — произнесла она с улыбкой. — Я просто хотела сказать вам, как мне приятно видеть воссоединение семьи Скаванга. И по-моему, особенно важно, что здесь присутствует сестра шейха Шарифа. Я понимаю, почему принцесса Жасмина выбрала себе такую жизнь. Я разговаривала с ней раньше. Она очень смелая, раз пришла сегодня на вечеринку. И она такая красивая. Ей повезло, что у нее есть брат, который ее обожает.
Тир вежливо ответил очаровательной пожилой леди, но больше всего он радовался возможности открыто смотреть на Жасс. Он слишком долго пробыл на войне, и теперь его сердце рвалось к ней. Словно почувствовав его взгляд, Жасс обернулась, и на мгновение ее глаза стали озорными, как в детстве.
— Ну, я не буду занимать ваше время.
Поняв, что не обращает внимания на пожилую женщину, Тир быстро повернулся к ней:
— Простите меня еще раз. Я отвлекся.
— Принцесса Жасмина? — Она улыбнулась. — Я не удивлена.
Тир пожал плечами, удивляясь тому, что его застукали. На вечеринку пришли хорошие люди, радующиеся его возвращению, и он должен выказать им больше уважения. Все пройдет гладко, если он будет придерживаться простого правила: Жасс Кареши для него под запретом.
Через несколько секунд вокруг Тира собрались люди, которые хотели поболтать о его экзотических друзьях из Кареши. Одна из женщин указала на Шарифа, который, по мнению Тира, потрясающе выглядел в развевающихся одеждах.
— Шейх выглядит именно так, как я представляла себе воина пустыни, — увлеченно произнесла она. — Скажи мне, Тир, — прибавила она с улыбкой, — в военном училище курсантам выдают таблетки для красоты?
— Нет, только холодный душ и беспощадные тренировки, — отвлеченно пробормотал он, задаваясь вопросом, что так рассмешило Жасс. Оставив своих собеседниц, он направился к ней. Была только одна женщина в этом зале, которая привлекала его внимание, и только одна женщина в мире пробуждала в нем желание.
Бритт стояла рядом с Жасс, и, когда Тир подошел к ним, она ему улыбнулась. Шариф посмотрел на них через переполненный зал. Тир оглянулся, чтобы успокоить своего друга и одновременно заявить, что, хотя они близки, как братья, никто не имеет права указывать Тиру, как он должен жить. Однако он рисковал омрачить светлое настроение Жасс своей резкостью. Она наверняка достаточно настрадалась и без его участия. Свобода была даром, который Тир всегда принимал как нечто должное, но на Жасс в последнее время и так свалилось слишком много обязанностей.
Жасс снова мельком взглянула на Тира, и он вспомнил уловки, которыми они пользовались, играя друг с другом в детстве. Они подкладывали репьи под седло друг друга или насыпали в сапоги для верховой езды пудру, от которой чесались ноги. Но те невинные времена миновали. Тир должен быть осторожен. Он решил расспросить Жасс о конюшнях, на которых она работает. Бритт говорила, что принцессе очень нравится ее работа. Он не сделает ни одного замечания по поводу того, что работа на конюшне для нее — еще один способ укрыться от мира. И он, конечно, не скажет о том, что испытывает желание каждый раз, когда встречаются их взгляды. Они были хорошими друзьями, и не стоит ничего менять.
Глава 4
Когда Тир отошел, Бритт сообщила, что она переставила карточки для гостей на их столе так, чтобы Жасс не пришлось сидеть рядом с Тиром или любым другим холостяком. Когда Бритт уверенно ей улыбнулась, принцесса снова подумала о том, как сильно ценит их дружбу.
— Я так рада, что ты приехала, чтобы отпраздновать возвращение Тира домой. Без тебя все было бы иначе, Жасс.
— Мне очень жаль, если я причиняю тебе лишние хлопоты.
— Тебе неловко в обществе мужчин? — Бритт пожала плечами. — Это неудивительно. Ты должна чаще выезжать из Кареши. Я поговорю об этом с твоим братом.
— Пожалуйста, не беспокой Шарифа. Я счастлива в Кареши. Ты знаешь, как я люблю свою работу. Я знаю, тебе трудно понять, почему я так живу, но я поступаю правильно… и все ради моего народа.
Бритт покачала головой:
— Ты не должна прятаться от мира. Если ты будешь больше путешествовать, это пойдет на пользу тебе и твоей стране.
— Я никогда не забуду, что я принцесса Кареши, — настаивала Жасс, с трудом сдерживая желание посмотреть на Тира. — На мне слишком много ответственности.
— Но ты не обязана носить кандалы, верно?
Жасс рассмеялась:
— Ты преувеличиваешь. Можно подумать, я сама заточила себя в тюрьму.
Бритт посерьезнела:
— Не надо подавлять свои желания. Не притворяйся человеком, которым ты не являешься на самом деле.
Глаза Жасс заблестели.
— По-твоему, я стану озлобленной и склочной?
