– В чем дело? Что такое? Неужели я сделал что-то хорошее? Нет, ну конечно, сделал, но о каком именно поступке идет речь?
Квинт поворачивает блокнот.
И начинает тараторить, как из пулемета.
– Твои фотографии, Джек. Я говорил, что они нам пригодятся! Вот смотри: ты снял это, когда впервые дрался с Гррыгхом в «Красоте и здоровье». Погляди, какие у него глаза – мертвенно-бледные и почти прозрачные.
– Да, и что?..
– А то, что в потемках он плохо видит! Вот почему он только что споткнулся о машину. Он приспособлен только к дневной охоте!
– Постойте… Получается, он ждет восхода солнца? – спрашиваю я. – Точно зная, что тогда мы выйдем отсюда и он сможет прикончить меня раз и навсегда?
Квинт сглатывает. И кивает.
– Думаю, да.
– Надо уходить прямо СЕЙЧАС! – восклицаю я. – До рассвета! Времени у нас в обрез!
Квинт вздыхает и проводит рукой по волосам:
– Легко сказать! Снаружи сотни зомби.
Чтобы добраться до Большой Мамы, понадобятся броня и оружие! Как нам раздобыть все это в школе?!
Квинт прав.
Я опираюсь на стол мистера Воугеля и опускаю голову. Мы в ловушке. В ловушке, будто крысы. Мы угодили в ловушку для крыс, в гигантскую крысиную ловушку, будто крысы в крысоловку.
И хуже всего то, что это на 100 % моя вина. Не надо было приходить сюда спасать Джун. Ей это не нужно. Я ей совершенно ни к чему. А теперь мы все тут застряли.
Но вдруг…
Я едва успеваю поймать теннисный мяч, нацеленный мне прямо в нос. Верчу его в руке. И – ПА-БАМ! Придумал!
* * *
Дирк оскаливается:
– Вот это мне нравится.
Разделившись, Дирк, Джун и Квинт начинают исследовать огромную подсобку спортзала, ища то, что может нам пригодиться.
А вот у меня есть все, что нужно. Абсолютно все, что нужно, кроме…
Черных полосок под глазами, как у бейсболистов. Чтобы быть похожим на крутого аутфилдера
[3]!
Я хватаю жестяную банку. Вот теперь у меня есть все, что нужно.
Я сажусь. Пытаюсь собраться с мыслями и унять страх, и тут ко мне подходит расстроенный Квинт.
– Я ничего подходящего не нашел.
– Возьми что-нибудь для защиты, – говорю я.
Квинт хмурится.
– Я не хочу только лишь защищаться. Я тоже хочу сражаться! Накостылять всем этим зомби!
– Дружище, обычно у тебя было одно желание – отсидеться в тылу, пока нам с Дирком надирают задницы. Что изменилось?
Квинт заливается краской. Потом кивает головой в противоположный угол подсобки. Я оглядываюсь и вижу Джун, которая копается в ящике.
– Что? Джун? – недоумеваю я. – Хочешь покрасоваться перед Джун? Джун моя! Я ее застолбил!
– Девушку нельзя застолбить, Джек!
– Боюсь, ты не разбираешься в девушках! Ты ей не нравишься! Если ей кто-то и нравится, то это я!
– Джек, остынь, – говорит Квинт, поднимая руки в примирительном жесте. – Знаю, тебе нравится Джун. Я не отбиваю ее у тебя. Просто… понимаешь, она девушка. И я не хочу показаться ей слабаком.
Ага. Я киваю. Понятно.
У Квинта загораются глаза:
– О, есть идея! Сейчас вернусь!
Он проносится через спортзал и выбегает за дверь. Можно лишь гадать, что за феерическую ерунду он там придумал.
Минут через двадцать Джун и Дирк заканчивают экипироваться, и в этот миг…
В чем прикол? Его одежда нисколько не изменилась! На нем все тот же дурацкий лабораторный халат.
– Квинт! Ты должен был найти броню!
– А я и нашел, – говорит он. – Меня защитит НАУКА!
А, ну тогда ладно. Тогда Квинт – победитель в номинации «самая неуместная фраза века».
Квинт распахивает халат и демонстрирует…
Дирк хмурится.
– И как это поможет тебе драться?
Я пожимаю плечами.
– Да, Квинт, ты прав. Это впечатляет.
– А это тебе, дружище, – сообщает Квинт, опуская руку в задний карман. У меня глаза на лоб лезут от удивления, когда он протягивает мне мою Ручную Ракету. – Я забрал ее со стола мистера Мэндо, – говорит он. – Помнишь, как он ее конфисковал? За то, что ты стрелял монетами по колбам Эрленмейера?
Я киваю и беру свою рогатку. Она оттягивает руку. Это серьезное оружие.
Сзади к нам неожиданно подходит Дирк, обнимает нас с Квинтом и смотрит на Джун.
– Ну что, леди? – спрашивает он. – Как мы выглядим?
Джун прищуривается.
– Г-м-м…
Она берет меня за руку, высвобождая из объятий Дирка, и ведет через весь спортзал. Не буду врать: прикосновение руки Джун – лучшее, что со мной случалось в жизни после фирменной пиццы.
На одной из стен висит большое зеркало, перед ним у нас проходили уроки танцев.
Да, теперь я могу оценить зрелище. Больше всего мы похожи на кучку лузеров, переживающих черную полосу. Таким не то что с монстрами воевать или какие-то планы разрабатывать, таких вообще ни к чему допускать нельзя.
Но, в конце концов, мы ведь…
