— Та самая, которую ты читаешь запоем.
Она лишь пьяно махнула рукой.
— Душа просит?
— Требует. Как там Денис?
— Не знаю. Бегает где-то.
Стас вымыл руки, вернулся в гостиную, сел.
Только тогда Ирина спросила:
— Как это бегает?
— Удрал он от меня.
— Не мог он этого сделать.
— А ты поверь, считай, что так оно и было.
— Ладно, пусть бегает, — согласилась она.
— А ты тут как?
— Да вот…
— Не засиделась?
— В девках? Шучу. — Она тяжко вздохнула.
— Может, Коротилов наврал насчет Пашки?
— Не надо меня утешать.
Стас плеснул себе в рюмку, выпил, закусил. Потом он откинулся в кресле, закрыл глаза.
— Может, я и не любила его, — едва слышно сказала Ирина.
— Кого?
— Пашку.
— Как это не любила?
Стас и хотел глянуть на нее, но не смог открыть глаза. Спать ему пока не очень хотелось, но усталость давила на веки. Шевельнуться было лень.
Да, раньше он мог надеяться на то, что Ирина не любит своего мужа. Но время убедило его в обратном. Ирина обожала Пашку. Смерть мужа не лишила ее рассудка, но что-то там стронулось с места. Отсюда и нездоровые брожения в мыслях.
— Коротилов сразу сказал, что никогда не женится на мне. Ему нравилось говорить мне гадости, всячески меня унижать. Я знала, что он извращенец. А тут Паша появился. Я решила, что выйду за него замуж. Назло Коротилову. Вот и вышла.
— А любовь?
— Она пришла потом. Да и не любовь это была. Я заставила… нет, попросила себя полюбить Пашу. Так оно и вышло. Зачем я это тебе говорю?
Стас услышал, как Ирина поставила на стол бутылку.
— Не говори, — пробормотал он.
— Хочешь спать?
— Хочу домой.
У Стаса голова шла кругом, столько всего навалилось. Ощущение у него было такое, что он авгиевы конюшни расчистил своими собственными руками. Но ведь управился. Да и проблему с Коротиловым решил. Нет его больше. Теперь никто не отправит в Прохловск киллера Тимоху. Да и его самого больше нет на свете. Он, конечно, сам во всем виноват, но все равно жаль пацана. Да и Пашу.
— Домой? А как же я?
— Никому ничего не говори. Не было у тебя Коротилова. Ты вообще никогда и ничего о нем не слышала.
— Дело не в этом.
— А в чем?
— Как я буду одна?
— Колдуна позови.
— Какого еще колдуна?
— Он злой дух Коротилова изгонит, если тот тебе по ночам будет мешать.
— Я серьезно.
— Мне домой надо. Меня ждут.
— Почему ты женился?
— Так ты же замужем.
— Уже нет.
Стас распахнул глаза и озадаченно глянул на Ирину.
— Ты не так понял, — сказала она и нахмурилась. — Я не свободна. Если ты вдруг что-то такое подумал, то знай, что я не такая.
— Ты можешь ложиться спать. Приставать не буду.
— Вот и хорошо, — сказала Ирина и с трудом поднялась с кресла.
Она постояла немного, выдерживая равновесие, и натужно тронулась с места. Хватило ее всего на пару шагов. Стас вовремя поднялся и подал ей руку.
Она ухватилась за нее и пробормотала:
— Ты же обещал не приставать.
Но Ирина позволила Стасу проводить себя до спальни. Она легла. Стас уже повернул назад, но Ирина его остановила.
— Посиди рядом, — попросила она.
Он кивнул, сел на кровать.
— Только не приставай.
Стас лег на спину и закрыл глаза. Не в том он сейчас был настроении, чтобы приставать.
Стас не помнил, сколько спал. Проснулся он в одиночестве. Ирины рядом не было, но с кухни доносились какие-то звуки. Похоже, на сковороде что-то жарилось.
Стас глянул на часы. Да, уже время обеда. Видимо, Ирина решила вернуться в привычное русло.
Стас прошел на кухню. Там вовсю пахло горелой яичницей, но Ирина этого как будто не замечала. Она сидела, опустив голову, и смотрела в пустоту перед собой. Вся растрепанная, не накрашенная, похмельная.
Стас снял сковородку с огня и попытался встряхнуть Ирину.
— Ау!
— Мне плохо, — сказала она.
— Я вижу, — произнес он, опуская сковороду в мойку.
— У меня убили мужа. Да и я сама лишила человека жизни.
— Выпить не предлагаю.
— Да я и не хочу.
— А в порядок себя привести?
Ирина возмущенно глянула на Стаса. В ответ он усмехнулся. Она все поняла, поднялась и вышла из кухни.
Он нашел картофель, очистил с дюжину клубней, нашинковал их и принялся жарить. Ирина приняла душ, накрасилась, приоделась и вышла к столу.
Стас глянул на нее с замиранием духа, думая о том, как удержать себя в узде. Нельзя поддаваться ее чарам. Домой ему нужно, к жене. Возможно, Вике угрожали недобитки Демона. Если так, то Стас просто обязан был вернуться к ней. А здесь, в Москве, все уже решено. Ему тут делать больше нечего.
— Очень вкусно, спасибо, — сказала Ирина, вяло прожевав маленький кусочек жареной картошки.
— Свобода еще вкуснее.
— Это ты о чем?
— За меня не беспокойся, я никому ничего не скажу. Но если вдруг ты сама проболтаешься, то все может приключиться.
— Я могу проболтаться? — удивленно спросила она.
— Задавай себе этот вопрос каждый день и говори «нет».
— Каждый день?
— Пока не забудешь.
— Я не смогу забыть.
— Про Пашу ничего не говори. Да ты в общем-то ничего и не знаешь.
— Не знаю, — в раздумье поговорила она.
— Тебя про Коротилова будут спрашивать и про Пашу. Ты держись и молчи.
— Это что, инструкция?
— Наставление. Перед отъездом.
— Ты все-таки уезжаешь?
Стас кивнул.
— А как же я?
— Так ты же не видела Пашку мертвым. Вдруг он вернется. Помнишь, как их с Тимохой бандиты в подвале держали? Ты ждала его, и он к тебе пришел.
— А если не вернется? Вдруг меня депрессия расплющит?
— У родителей поживи.
— А если я в милицию пойду с чистосердечным признанием?
