В коридоре по-прежнему, как из преисподней, вещала нечеловеческим голосом сигнализация, над дверями палат горели подсвеченные таблички с надписью «Выход». Медсестры вытаскивали из палат под руки последних пациентов психиатрического отделения — слабоходящих, слабослышащих и слабовидящих одновременно. Максим немедленно впрягся в общее дело, подхватил под руку и потащил на себе вниз полубезумную бабушку в длинном байковом халате, теплой вонючей шали из козьего пуха и войлочных тапках. Бабка стучала вставными зубами, она то ли молилась, то ли проклинала внуков и правнуков, лишивших ее теплой уютной старости в собственной квартире. Максим прислонил старуху к поручням у стены в коридоре на первом этаже, и бабка обеими высохшими костлявыми лапками вцепилась в блестящий металл. Нечего ей на морозе делать, простудится еще и помрет раньше срока. Максим выбежал на крыльцо, протолкался через толпу на ступенях и быстрым, деловым шагом двинулся прочь. Навстречу бежали люди — персонал больницы, врачи, санитарки и медсестры из других отделений. Подъехал и затормозил «уазик-буханка» с нарисованными красными крестами на дверях и крыше. Водитель в точно такой же, как у Максима синей куртке выскочил из-за руля и помчался к дверям психиатрического отделения. А ключ зажигания оставил в замке. Максим сбавил шаг, обернулся и проводил водителя взглядом, спокойно уселся за руль, захлопнул дверцу. Развернулся осторожно и покатил себе неспешно к воротам. И успел только заметить в зеркало заднего вида, как люди начинают постепенно возвращаться в здание — кто-то сообразительный догадался наконец отключить сигнализацию.
Охрана на воротах была настолько увлечена происходящим, что на номер выезжающей машины и на того, кто сидит за рулем, даже не посмотрела. Жестяная створка дернулась и поехала со скрежетом влево, Максим аккуратно вырулил в образовавшийся просвет и двинул неспешно дальше по дороге. До первого поворота, где колея делала крутой изгиб и почти упиралась в группу старых елей. Максим содрал с себя синий «маскхалат», проверил его карманы, бросил спецодежду на соседнее сиденье и выбрался из машины. До станции оказалось ровно семь минут быстрого хода, потом еще почти пятнадцать пришлось ждать электричку. Она подошла в снежной пыли, остановилась, с шипением раскрылись двери. В вагон Максим не пошел, всю дорогу он простоял в тамбуре, глядя на зеленые ели и дачные поселки вдоль полотна. И понимал, привыкал к подзабытому уже чувству, как на душу лег еще один грех. Да такой, с которым придется как-то жить дальше и умереть. И ответить за него по всей строгости — от расплаты не спасет даже идеально сделанная работа над ошибками.
Часы на здании железнодорожного вокзала показывали половину третьего дня. Пока все по плану, для небольшой передышки время еще есть. Квартирной хозяйке Максим позвонил еще вчера, договорился, что ключ он оставит вечером у соседей. До назначенного времени еще больше трех часов, и их надо использовать с толком. Во-первых, забрать из тайника с антресолей корочки VIP-охотников, во-вторых… Максим остановился, не дойдя до своего подъезда, и ринулся к проржавевшей, с выбитыми стеклами и выдранными с корнем бамперами «пятерке», остановился между деревом и гнилым скелетом машины. С этой позиции отлично просматривалась скромная темная иномарка с тонированными стеклами, припаркованная напротив крайнего подъезда. А из-за угла дома высунула нос точно такая же, сестра-близнец первой. И обе машины с московскими номерами, а что делается внутри — ни черта не видно. За рулем первой вроде бы никого, а вот во второй — это вопрос. Кто бы это мог быть? Чьи «шестерки»? Артемьева? Сомнительно, у него сейчас есть дела поважнее. Да и откуда, каким ветром — о присутствии в городе капитана Логинова не знает ни одна живая душа. Или все-таки знает? Сейчас посмотрим, ведь внутрь идти все равно придется, там три слитка золота в тротиловом эквиваленте на антресолях пылятся. Все планы к чертям летят, и снова на сплошной импровизации выезжать придется. Главное — до вечера управиться, чтобы Артемьев заснуть не успел. Пистолеты перекочевали в карманы куртки, нож улегся в левый рукав, чуть высунув из-под плотной манжеты обмотанную изолентой рукоять. Максим проверил все еще раз, взглянул на окно «своей» квартиры, потом на темно-серую иномарку. Все готово, можно начинать. Кто не спрятался, я не виноват.
Максим вернулся назад, к торцевой стене соседнего дома, и уже оттуда не спеша, прогулочным шагом двинулся по дороге вперед. Ничего подозрительного или странного в его поведении не было — тротуары с начала зимы от снега не чистили ни разу, и все жители пробирались к своим подъездам по проезжей части. Максим смотрел одновременно себе под ноги, чтобы не поскользнуться, и вперед, на перегородивший дорогу автомобиль. «Сфотографировал» цифры, буквы и номер региона, а также все, вплоть до помятого под левым передним фонарем бампера. Остановился перед носом иномарки, потоптался, выбирая обходной путь, и направился к водительской дверце. Максим успел заметить движение за лобовым стеклом и немного притормозил, сделал вид, что копается в карманах в поисках ключа. Сделал еще несколько шагов вперед, оступился, охнул и привалился левым боком к задней дверце автомобиля. За спиной немедленно послышался глухой тихий звук — это водитель приоткрыл дверь и теперь молча наблюдал за неуклюжим прохожим. Все верно, они же не знают «главного героя» в лицо, а будут встречать того, кто живет в квартире на втором этаже этого дома.
Дверца автомобиля негромко захлопнулась. Максим благополучно добрался до подъезда и сделал вид, что выкопал наконец из внутреннего кармана куртки ключ. Иномарка за углом дома признаков жизни не подавала, стояла боком, лобовое стекло с крыльца не рассмотреть, что делается за ним — тоже. Ну и фиг с вами, сидите там. Максим приложил ключ к панели домофона, потянул за ручку на себя входную дверь и вошел в подъезд. Медленно, очень медленно и тихо он поднялся на один лестничный пролет, посмотрел в окно. Снаружи все спокойно, машина никуда не делась и, похоже, не собирается. Последний пролет Максим преодолел в два прыжка, остановился рядом с дверью квартиры, прислушался. Интересно, как они ее открыли, не ключом же? Сейчас узнаем. Трель звонка в пустой квартире прозвучала как вой сигнальной сирены, Максим не отпускал клавишу секунд десять. Выждал пару мгновений и повторил «вызов», потом отступил назад, к перилам, и проорал во все горло, перегнувшись через них:
— Нет никого, звони ментам, пусть вскрывают! — Максим спустился на пару ступеней вниз и услышал, как за спиной тихо лязгнул, открываясь, металлический засов. Дверь чуть приоткрылась, но ширины образовавшегося зазора вполне хватило. Максим ринулся назад, рванул за ворот свитера выглянувшего из-за двери человека, выволок его из квартиры и несколько раз с силой приложил затылком о стену. Потом заломил тому руки назад, втолкнул в прихожую перед собой и захлопнул дверь. Первые две пули попали «щиту» в живот и грудь, тело человека стало тяжелым, повисло неподъемным грузом. Зато больше не требовалось держать его руки и можно наконец пустить в ход свои. Второй «гость» с простреленной головой и шеей лежал на пороге кухни, третьего Максим не видел. Зато отлично слышал его шумное дыхание очень близко — за распахнутой дверью комнаты. Полученную передышку Максим использовал с толком — обыскал тела убитых и обнаружил в карманах их одежды много интересного. Мобильные телефоны, оружие, само собой, полный джентльменский набор и парочку любопытных удостоверений личности. Два лежащих на полу господина при жизни состояли в личной охране господина генерал-губернатора области. Они, похоже, сами не знали, за кем шли — за хирургом, вскрывшим гнойник под названием «Ассортимент», или за головой охотника на VIP-охотников. Да, дополнительная информация не помешает, и вся надежда была на третьего «комиссара», затаившегося за стеной. Но оппонент подкачал — Максим услышал звук виброзвонка его мобильника и раньше, чем абонент успел ответить, влетел в комнату и выстрелил дважды. И оба успешно, можно не проверять. Потом быстро осмотрел квартиру, прихватил с антресолей корочки убитых черных полковников, вернулся в комнату, остановился над телом третьего убитого. «Посланцы губернатора, значит, господа офицеры. Зачем же я вам понадобился?» — Максим быстро обшарил карманы покойника. Ничего нового, если не считать того, что этот убитый был старшим по званию, аж целым майором, и, скорее всего, руководил операцией. С полки в прихожей Максим вытащил «тревожный» рюкзак и покидал в него все находки — документы и оружие — и подошел с ним в руках к окну. Машина на месте, водитель, судя по всему, тоже. Странно, что они на звуки выстрелов не выскочили, чего ждут, спрашивается? Приказа? Пинка под зад? Сейчас все будет, приготовьтесь вышивать контакты змейкой.
