Фернандито наблюдал за ними.
– Это я виноват. Она не хотела, чтобы я отвез ее в больницу, и напугала меня, – признался он. – Твердила, что там ее найдут…
– В больницу или на кладбище, – заявил Фермин.
Фернандито воспринял жесткий ответ болезненно, словно получил пощечину. Фермин вспомнил, что перед ним лишь юноша. Причем из всех пассажиров такси он, наверное, боялся больше всех.
– Успокойтесь, Фернандо. Вы сделали то, что могли. В подобных обстоятельствах у кого угодно в штанах завяжется морской узел.
Фернандито испустил тяжкий вздох, обуреваемый чувством вины.
– Я умру, если с сеньоритой Алисией случится нехорошее…
Алисия взяла его за руку и слабо пожала ее.
– А если ее найдет тот тип… Эндайа? – пробормотал Фернандито.
– Алисию даже родная мать не найдет, – заявил Фермин. – Об этом я лично позабочусь.
Алисия, полуприкрыв глаза, старалась не потерять нить разговора.
– Куда мы едем? – спросила она.
– В «Кан-Соле», где готовят креветки с чесноком, которые и мертвого на ноги поднимут. Вам понравится, вот увидите.
– Не надо везти меня в больницу, Фермин.
– А кто говорит о больницах? Там ведь люди умирают. По статистике, больницы являются самым опасным местом в мире. Не волнуйтесь, я не доверил бы больнице даже горсть вшей.
Таксист, пытаясь избежать пробки на участке за виа Лайетана, выехал на встречную полосу. Фермин увидел автобус, проскочивший мимо в двух сантиметрах от окна.
– Отец, это вы? – раздался голос Алисии. – Отец, не оставляйте меня…
Фернандито взглянул на Фермина, похолодев от ужаса.
– Не обращай внимания, юноша. Несчастная бредит, у нее галлюцинации. Это явление свойственно испанской национальной традиции. Шеф, как там дела, еще долго?
– Или мы доедем живыми, или все тут останемся на дороге, – философски заметил таксист.
– А! Командный дух на марше.
По ощущениям Фермина, они приближались к бульвару Колумба со скоростью выпущенной торпеды. Через пять секунд впереди выросла стена из трамваев, машин и плотной людской толпы. Таксист вцепился в баранку и непристойно выругался. Фермин препоручил себя богине Фортуне (или кто там дежурил на небесах) и криво улыбнулся Фернандито:
– Держись, малыш.
Никогда снаряд на четырех колесах не прорывался сквозь поток автомобилей на бульваре Колумба с такой наглостью и безрассудством. По пути водитель собирал богатый урожай негодующих гудков, оскорблений и проклятий. Миновав бульвар, такси устремилось в сторону Барселонеты, а затем втянулось в переулок, узкий, как труба канализации, разметав фалангу мотоциклов, припаркованную у обочины.
– Тореро! – восхищенно воскликнул Фермин.
Наконец перед глазами открылся берег и Средиземное море, окрашенное пурпуром. Напротив входа в больницу такси сбросило скорость и остановилось рядом с двумя машинами «скорой помощи», издав гулкий металлический стон изнеможения и капитуляции. Из щелей капота поднимался легкий прозрачный дымок.
– Вы настоящий мастер, – объявил Фермин, похлопав водителя по плечу. – Фернандито, запишите имя и номера этого чемпиона, чтобы послать ему к Рождеству корзинку с ветчиной и ореховой нугой.
– Меня устроит, если вы больше не сядете ко мне в такси.
Через двадцать секунд бригада санитаров извлекла Алисию из салона автомобиля, уложила на каталку и спешно повезла в операционную. Фермин бежал рядом, зажимая руками ее рану.
– Вам потребуется несколько гектолитров крови, – предупредил он. – Можете взять у меня, сколько нужно. И хотя я не богат телесами, природных ресурсов во мне больше, чем в водоносном слое парка Айгуэстортес.
– Вы родственник пациентки? – уточнил медбрат, вышедший в коридор, когда они проезжали мимо дверей в хирургическое отделение.
– В предварительном порядке предполагаемый отец, – отозвался Фермин.
– Что это значит?
– Что вам лучше отойти, или, к моему глубокому прискорбию, мне придется поддать вас коленкой так, что мошонка окажется на затылке. Теперь понятно?
Медбрат посторонился, и Фермин сопровождал Алисию до тех пор, пока ее не высвободили у него из рук. Потом он увидел, как ее перекладывали на операционный стол. Медсестры срезали с молодой женщины одежду ножницами, и обнажилось тело, избитое, покрытое синяками, царапинами и порезами. Открылась рана на животе, из которой непрерывно текла кровь. Фермин заметил темный шрам на боку Алисии: он оплетал бедро, как осьминог, собиравшийся полакомиться ее плотью. Фермин стиснул кулаки, стараясь унять дрожь в руках.
Алисия нашла его взглядом. Зеленые глаза застилали слезы, а на губах дрожала слабая улыбка. Фермин воззвал к хромому бесу, пока ни разу его не подводившего, на покровительство которого всегда полагался в критических ситуациях.
– Какая у вас группа крови? – раздался незнакомый голос у него над ухом.
Фермин, не сводя глаз с Алисии, вытянул руку:
– Нулевая отрицательная, универсальная и первоклассная.
32
В те годы для науки еще оставалось тайной, почему в больницах время не развивает и сотой доли обычной своей космической скорости. После того как из Фермина, по самым скромным подсчетам, выкачали около бочки крови, они с Фернандито разбили лагерь в зале ожиданий с окнами с видом на взморье. Вдоль берега тянулось поселение Соморростро, сплошь состоявшее из бараков, вросших в песок между морем и небом, запечатанным свинцовыми тучами. Дальше открывалась панорама кладбища Пуэбло-Нуэво. Мозаичная картина, собранная из крестов, ангелов и мавзолеев, служила зловещим напоминанием родственникам и знакомым пациентов, томившимся в ожидании на стульях, идеально приспособленных для нанесения людям увечий в поясничной области, что позволяло больнице существенно расширить свою клиентуру за счет посетителей. Фернандито созерцал картину из окна взором обреченного, а Фермин, человек более прозаический, с жадностью уплетал бутерброд со свиной колбасой, который раздобыл в кафетерии, запивая его пивом «Моритц».
– Не понимаю, как вы можете есть в такой момент, Фермин.
– Поскольку я пожертвовал восемьдесят процентов содержимого своей кровеносной системы и, возможно, целую печенку, мне необходимо восстановиться. Я как Прометей, но без вмешательства птичек.
– Прометей?
– Вам нужно читать, Фернандито, в юности важно не только крутить бедрами, уподобляясь самцу макаки. Кроме того, человеку действия, вроде меня, свойствен быстрый метаболизм. Мне надо съедать в неделю питательных веществ раза в три больше моего веса, чтобы поддерживать это поджарое тело в превосходной форме.
– Сеньорита Алисия почти ничего не ест, – отважился на откровенность Фернандито. – Чего не скажешь о выпивке…
