– Я руковожу не инкубатором стюардесс.
– Не сердитесь, Леандро, я просто пошутил. Чем же закончилась история?
– Вычеркнув Руфата из списка подозреваемых, Алисия приступила к тому, что она называет чисткой лука.
– Еще одна из ее теорий?
– Алисия уверена, что всякое преступление подобно луковице: необходимо отделить множество слоев шелухи, прежде чем добраться до сердцевины, и попутно пролить немного слез.
– Леандро, я порой восхищаюсь разнообразием фауны, которую вам удалось рекрутировать.
– В мои обязанности входит найти подходящее орудие для решения любой задачи. И держать его наготове.
– Смотрите не пораньтесь ненароком. Однако продолжайте рассказывать о чистке лука, вы меня заинтриговали.
– Снимая шелуху с каждого из мелких предприятий, расположенных вокруг перекрестка, где в последний раз видели пропавших, Алисия узнала, что гараж принадлежал благотворительному дому призрения.
– Снова гиблая версия.
– В данном случае слово «гиблая» является ключевым.
– Я опять в растерянности.
– В этом гараже содержались катафалки, являвшиеся частью городского парка ритуального транспорта. Также он служил складом гробов и надгробных памятников. В те годы сфера ритуальных услуг в городе полностью находилась в руках дома призрения. Работников на низовом уровне – от могильщиков до носильщиков – набирали из числа людей, находившихся на попечении этого богоугодного заведения: сирот, осужденных, нищих и прочих обездоленных. В общем, тех несчастных, кто нашел там приют, не имея ни одной родственной души в мире. Пустив в ход свои таланты, которых у нее в избытке, Алисия сумела устроиться машинисткой в контору правления. Вскоре она разведала, что в те вечера, когда осуществлялись облавы, девочки из окрестных публичных домов прибегали прятаться в гараже для катафалков. Там красавицам удавалось договориться с кем-нибудь из приютских. Им охотно разрешали укрыться в одной из машин в обмен на профессиональные услуги. Переждав опасность и утолив желания благодетелей, девушки до восхода солнца возвращались к месту постоянной работы.
– Но…
– Возвращались не все. Алисия выяснила, что в штате работников гаража числился человек, выделявшийся на общем фоне. Он осиротел во время войны, как и она сама. Звали его Кимет. У него было детское лицо и хорошие манеры, что подкупало вдовушек, мечтавших усыновить его и забрать к себе домой. Кимет оказался одаренным учеником и уже хорошо разбирался в тонкостях ритуального искусства. Он занимался коллекционированием, что и привлекло к нему внимание. В ящике письменного стола хранил альбом с фотографиями фарфоровых кукол. Кимет признавался, что хочет жениться, создать семью и подыскивает подходящую женщину, чистую и непорочную душой и телом.
– Симулякр?
– Скорее приманка. Алисия принялась следить за ним каждую ночь и вскоре убедилась в справедливости своих подозрений. Падшие девушки прибегали к Кимету прятаться, и если они ростом, цветом кожи, внешностью и телосложением соответствовали определенным параметрам, то он даже не заговаривал о греховной оплате. Помолившись вместе с ними, Кимет обещал, что с его помощью и при покровительстве Девы Марии их не найдут. Говорил, что самым надежным укрытием является гроб. Мол, никто, в том числе и полиция, не осмелится открыть саркофаг, чтобы проверить его содержимое. Девушки, очарованные детским личиком и милыми манерами Кимета, послушно укладывались в домовину и улыбались ему, когда он задвигал крышку, запечатывая их внутри. Дождавшись, когда жертвы задохнутся, Кимет раздевал их, брил лобок, мыл с головы до ног, выпускал кровь и шприцем закачивал в сердце бальзамирующую жидкость, которая распространялась по всему телу. Как только девушки обретали новую жизнь, превратившись в восковые куклы, он гримировал их и обряжал в белое. Алисия установила также, что одежда, которая была на погибших, приобреталась на месте, в двухстах метрах от гаража, в свадебном салоне на кольцевой дороге Сан-Педро. Один из продавцов вспомнил, что Кимет частенько наведывался к ним.
– Небольшое приданое.
– Кимет проводил с трупами пару ночей, изображая подобие семейной жизни, если можно так выразиться, пока тела не начинали издавать запах сгнивших цветов. И позднее, на рассвете, когда улицы еще пустынны, увозил их к новой вечной жизни в одном из катафалков и режиссировал их появление на сцене.
– Святая Богородица… Такое могло произойти только в Барселоне!
– Алисия сумела распутать клубок как раз вовремя, чтобы вызволить из гроба девушку, которой была уготована участь восьмой жертвы Кимета.
– Известно, почему он так поступал?
– По сведениям Алисии, в детстве Кимет просидел целую неделю взаперти рядом с телом матери в квартире на улице Кадена, пока соседи не забеспокоились, почувствовав запах. Кажется, его мать покончила с собой, приняв яд, когда узнала, что муж бросил ее. Данные неподтвержденные, поскольку Кимет, к сожалению, свел счеты с жизнью в первую ночь после заключения в тюрьму Кампо-де-ла-Бота. Но сначала на стене камеры он написал завещание. Пожелал, чтобы его тело обрили, вымыли, набальзамировали и, положив в стеклянный гроб в белой одежде, выставили бессрочно вместе с одной из восковых невест в витрине крупнейшего универмага «Сигло». Вроде бы его мать служила там продавщицей. Однако, поминая черта, сеньорита Грис должна уже скоро прибыть. Глоточек бренди, чтобы сгладить неприятное послевкусие от рассказа?
– И последнее, Леандро. Я хочу, чтобы с вашим агентом работал один из моих сотрудников. Мне не нужно еще одно бесследное исчезновение, как в случае с Ломаной.
– Думаю, это будет ошибкой. У нас свои методы.
– Решение не обсуждается. И Альтеа согласен со мной.
– При всем уважении…
– Леандро, Альтеа уже хотел поручить дело Эндайа.
– Еще одна ошибка.
– Не спорю. Именно поэтому я убедил его в настоящий момент дать мне возможность действовать так, как считаю нужным. Но при условии, что мой человек присмотрит за вашим оперативником. Или так, или придется иметь дело с Эндайа.
– Ясно. Кого вы предлагаете?
– Варгаса.
– По-моему, он ушел в отставку.
– Лишь формально.
– Это наказание?
– Для вашего агента?
– Для Варгаса.
– Скорее последний шанс.
4
«Паккард» обогнул площадь Нептуна, которую затопило больше обычного, и выехал на улицу Сан-Иеронимо, направляясь к большому белому дворцу во французском стиле – отелю «Палас». Машина остановилась у главного входа, и швейцар с зонтиками наготове приблизился, чтобы открыть заднюю дверцу салона. Оба агента Социальной бригады повернулись как по команде и посмотрели на свою пассажирку с угрозой и мольбой во взоре.
– Не выкинете никакого фокуса, если мы высадим вас здесь, или вас нужно тащить волоком, чтобы не сбежали?
