Алисия адресовала Леандро вопросительный взгляд, в ответ он едва заметно покачал головой. Хиль де Партера с горечью усмехнулся. Его глаза были налиты кровью – или черным кофе, – и выглядел он как человек, неделю спавший по ночам не более двух часов.
– Я поделился с вами тем, что знаю. Но я представления не имею, всю ли правду мне рассказали. Нет, конечно. Девять дней мы тыкаемся вслепую, и каждый истекший час – потерянное время.
– Вы полагаете, что министр еще жив? – спросила Алисия.
Хиль де Партера опустил голову и долго обдумывал ответ.
– Я обязан верить, что он жив, и мы найдем его невредимым раньше, чем история станет общим достоянием, или у нас отберут дело.
– Можете на нас положиться, – заверил Леандро. – Твердо обещаю, что мы сделаем все, чтобы помочь вам с расследованием.
Хиль де Партера кивнул, смерив взглядом Алисию:
– Вы будете работать с Варгасом, моим сотрудником.
Она растерялась, умоляюще посмотрела на Леандро в надежде на заступничество, но шеф предпочел уткнуться в чашку с кофе.
– При всем уважении, сеньор, я всегда работаю одна.
– Вы будете работать с Варгасом. Этот пункт повестки не подлежит обсуждению.
– Разумеется, – подтвердил Леандро, уклоняясь от яростных взглядов Алисии. – Когда нам приступать?
– Вчера.
По знаку директора один из его охранников подошел к столику и подал ему толстый конверт. Хиль де Партера положил конверт на столешницу и поднялся, не скрывая желания поскорее очутиться за стенами этого зала.
– Все подробности найдете в досье. Держите меня в курсе.
Директор пожал руку Леандро и, не удостоив Алисию даже поворотом головы на прощание, удалился, печатая шаг.
Они смотрели ему вслед, пока он вместе с эскортом пересекал огромный обеденный зал, и вернулись к столу. Несколько минут молчали. Алисия глядела в пространство. Леандро разрезал круассан, педантично намазал его маслом и земляничным джемом и неторопливо продегустировал, прикрыв глаза.
– Спасибо за поддержку, – буркнула Алисия.
– Насколько я понимаю, Варгас – человек одаренный. Тебе понравится. Чему-нибудь и научишься.
– Как мне повезло. Кто он такой?
– Ветеран Корпуса национальной полиции. Всегда считался одним из лучших, волкодав. Какое-то время находился не у дел, вроде бы из-за разногласий с Генеральным директоратом. По слухам, между ними кошка пробежала.
– Меня так мало ценят, что я даже не заслуживаю няньки повыше рангом?
– С рангом у него все в порядке, не сомневайся. Неприятность в том, что его преданность и вера в идеалы «Национального движения» не раз подвергались сомнению.
– Надеюсь, от меня не ждут, что я его перевоспитаю?
– От нас ждут только одного, а именно, что мы выполним работу без шума и на совесть.
– Замечательно.
– Могло быть хуже.
– «Хуже» означает приглашение «старого друга», некоего Эндайа?
– Среди прочего.
– Кто такой Эндайа?
– Лучше, если у тебя не возникнет повода для знакомства.
Разговор прервался. Леандро воспользовался паузой, чтобы налить себе еще кофе. У него была дурацкая привычка цедить кофе маленькими глоточками, поднимая блюдце с чашкой к самому подбородку. В такие скверные дни, как этот, почти все его привычки, которые Алисия знала, казались ей отвратительными. Леандро прочитал по глазам ее мысли и улыбнулся по-отечески добродушно.
– Взглядом можно и убить, – заметил он.
– Почему вы не сказали директору, что я ушла в отставку две недели назад и больше не состою на службе?
Леандро поставил чашку на стол и вытер губы салфеткой:
– Не хотел тебя смущать, Алисия. Позволь напомнить, что у нас не клуб настольных игр и нельзя поступить на службу или расстаться с ней, просто подав рапорт. Мы уже много раз обсуждали эту тему, и, говоря откровенно, меня огорчает твое отношение. Поскольку я знаю тебя лучше, чем ты сама, а также из глубокого уважения, я дал тебе пару недель отпуска, чтобы ты отдохнула и подумала о своем будущем. Понимаю, как ты устала. И я, кстати, тоже. Догадываюсь, что иногда тебе не по вкусу то, чем мы занимаемся. Как и мне. Но это наша работа и долг. Ты все знала, когда поступала к нам.
– Мне было семнадцать лет, когда я пришла. И не от большого желания.
Леандро улыбнулся, как гордый наставник, глядя на своего лучшего ученика.
– У тебя зрелая душа. Тебе никогда не было семнадцати лет.
– Мы остановились на том, что я решила уйти. У нас был договор. Две недели ничего не меняют.
Улыбка Леандро остыла, как и его кофе.
– В последний раз окажи мне любезность, а потом поступай как хочешь.
– Нет.
– Мне нужно твое участие в данном расследовании, Алисия!
– Поручите дело Ломане. Уверена, он мечтает выслужиться.
– Ты опоздала с советом. Я никогда толком не понимал, почему вы не ладите с Рикардо.
– Не сошлись характером.
– Суть в том, что Рикардо Ломана – именно тот оперативник, которого я одолжил коллегам из полиции несколько недель назад, и мне его до сих пор не вернули. Утверждают, будто он пропал.
– Не повезло. Во что он вляпался?
– Факт исчезновения подразумевает, что Ломана не смог дать подробных объяснений.
– Ломана не из тех, кто пропадает. Должна быть серьезная причина, почему он не подает признаков жизни. Он что-то нашел.
– Я тоже так думаю, но пока мы не получили от него никаких известий, можно лишь предполагать. А нам платят не за это.
– За что же нам платят?
– За решение проблем. И последняя проблема весьма серьезна.
– А я не могу тоже исчезнуть?
Леандро покачал головой, смерил Алисию долгим взглядом, напустив на себя горестный вид:
– За что ты меня ненавидишь? Разве я не был тебе вместо отца? Не был тебе другом?
Она смотрела на своего наставника широко открытыми глазами. Целых две недели Алисия пыталась отделаться от мыслей о нем, стереть его из памяти, но теперь, встретившись с ним снова, осознала важную для себя вещь. Сидя в большом зале под изумительным куполом «Паласа», она вновь на время превратилась в несчастную девочку, почти не имевшую шансов дожить до двадцати лет, если бы Леандро не вытащил ее из ямы.
– Я не питаю к вам ненависти.
– Возможно, ты ненавидишь себя, и то, чем занимаешься, и тех, кому служишь, и весь мусор, который нас окружает и разлагает изнутри, исподволь, каждый день понемногу. Я хорошо тебя понимаю, поскольку сам через это прошел.
