– Дон Маурисио горячо поддерживает идею национального примирения и считает необходимым способствовать излечению ран, нанесенных в прошлом. Вероятно, вам такие вещи недоступны, однако существуют люди, наделенные истинно христианским милосердием и великодушием.
– Известны ли вам другие примеры, когда дон Маурисио ходатайствовал о помиловании осужденного, учитывая, что вы работаете у него очень давно? Может, он хлопотал об освобождении кого-либо еще? Хотя бы одного человека из сотен или тысяч политических заключенных, отбывавших срок в тюрьме, которой он руководил несколько лет?
Донья Мариана послала ей разящую, как отравленный кинжал, ледяную улыбку:
– Нет.
Алисия и Варгас посмотрели друг на друга. Варгас взглядом намекал ей, что тему лучше оставить, поскольку, действуя в таком духе, они ничего не добьются. Алисия снова наклонилась вперед, притягивая к себе внимание секретарши.
– Мы уже почти закончили, донья Мариана. Спасибо за проявленное терпение. Встреча, о какой вы упоминали ранее, с коммерческим директором издательства «Ариадна»…
– Сеньором Каскосом.
– Сеньором Каскосом, благодарю. Вам известно, о чем они собирались поговорить?
Донья Мариана выразительно посмотрела на нее, не оставляя сомнений, что считает вопрос абсурдным.
– Об издательстве, как нетрудно догадаться.
– Для министра было в порядке вещей проводить совещания со служащими своих частных предприятий в этой резиденции?
– Не понимаю, о чем речь.
– Вы можете вспомнить, когда он проводил подобное мероприятие в последний раз?
– Вообще-то нет, если честно.
– А о встрече с сеньором Каскосом договаривались вы?
Она покачала головой:
– Я уже сказала, что министр сам, собственноручно, внес данный пункт в расписание.
– Дон Маурисио имел обыкновение готовить встречи или совещания без вашего ведома? «Собственноручно»?
– Нет.
– И все же в заявлении полиции вы не упомянули об этом факте.
– Как я уже говорила, я не придала ему значения. Сеньор Каскос – служащий и сотрудник дона Маурисио. В их запланированной встрече я не увидела ничего необычного. Она была далеко не первой.
– Не первой?
– Нет. Они виделись и раньше. Несколько раз.
– В этом доме?
– Насколько я знаю, нет.
– А первые встречи организовывали вы или сам дон Маурисио?
– Не помню. Мне нужно посмотреть свои записи. И какая разница, кто их готовил?
– Прошу прощения за настойчивость, но вы, наверное, сообщили сеньору Каскосу, что министр собирался поговорить с ним? Ведь в то утро он явился на встречу?
– Нет. Тогда главной заботой было найти министра. И мне в голову не пришло заниматься в первую очередь служащим среднего уровня.
– Значит, сеньор Каскос – служащий среднего уровня? – уточнила Алисия.
– Да.
– Для сравнения, чтобы уяснить критерии оценки, каков ваш уровень, донья Мариана?
Варгас незаметно толкнул Алисию ногой. Секретарша решительно поднялась, давая понять, что продолжать разговор она не намерена и аудиенция окончена.
– Надеюсь, вы простите меня, но поскольку я больше ничем не могу помочь… – произнесла она, указывая на дверь, вежливо, но твердо предлагая покинуть поместье. – Даже в отсутствие дона Маурисио дела министра требуют моего внимания.
Варгас встал с дивана и поклонился, собираясь последовать за доньей Марианой к выходу. Сделав пару шагов в заданном направлении, он спохватился: Алисия спокойно продолжала сидеть на диване и пить чай, хотя во время разговора даже не притронулась к чашке. Варгас и секретарша с недоумением повернулись к ней.
– Остался последний вопрос, в решении которого вы безусловно можете помочь, донья Мариана, – заявила Алисия.
Под предводительством доньи Марианы сыщики миновали лабиринт коридоров, направляясь к лестнице в башню. Секретарша Вальса шествовала впереди молча, не оглядываясь. Тянувшийся за ней густой шлейф враждебности, казалось, можно было потрогать руками. Потоки дождя, омывавшие стены, нагнетали уныние сквозь окна и гардины, порождая иллюзию, будто вилла «Мерседес» погрузилась на дно озера. По пути им встретилась армия слуг и работников маленькой империи Вальса. Завидев донью Мариану, они опускали голову и, посторонившись, изображали нечто вроде поклона. Наблюдая за церемониальными играми и ритуалом чинопочитания в исполнении обслуживающего персонала министра, Варгас с Алисией удивленно переглядывались.
На площадке у винтовой лестницы, ведущей в башню и в кабинет, донья Мариана сняла висевший на стене масляный фонарь и подкрутила фитиль, прибавив пламя. Они поднимались, окутанные ореолом янтарного света, отбрасывавшим их искаженные тени на стенные панели. У дверей кабинета секретарша резко повернулась и, для разнообразия проигнорировав Варгаса, мрачно уставилась на Алисию. Та, невозмутимо улыбаясь, протянула руку, подставив раскрытую ладонь. Поджав губы, донья Мариана вложила в нее ключ.
– Ничего не трогайте. Оставьте вещи на своих местах. Когда закончите, перед уходом верните ключ дворецкому.
– Большое спасибо, – сердечно произнес Варгас.
Не дослушав, донья Мариана развернулась и стала спускаться с лестницы, забрав с собой фонарь и оставив сыщиков в кромешной темноте.
– Лучше нам бы не соваться сюда, – ворчливо заметил Варгас. – Интересно, сколько этой даме потребуется времени, чтобы созвониться с Гарсией Новалесом и облить нас помоями, особенно вас.
– Менее минуты, – предположила Алисия.
– Интуиция подсказывает, что работа с вами сулит сплошное удовольствие.
Он достал зажигалку и поднес язычок пламени к замочной скважине, позволив Алисии вставить ключ. Поворачиваясь, дверная ручка издала металлический щелчок.
– Звук, как у мышеловки.
Алисия одарила его ехидной улыбкой. Варгас предпочел сделать вид, будто не заметил ее.
– Оставь надежду, всяк сюда входящий! – продекламировала она.
Он задул огонек и толкнул дверь кабинета.
8
Помещение наполняло сероватое свечение. Свинцовое небо и капли дождя запломбировали окна. Алисия и Варгас вошли в комнату, напоминавшую каюту на корме роскошной яхты. Кабинет имел овальную форму. Посредине возвышался письменный стол из ценных пород дерева. Вокруг, занимая почти всю площадь стен, по спирали располагалась библиотека: замыкая петлю, стеллажи поднимались к застекленному фонарю, подпиравшему вершину башни. Лишь небольшой участок стены оставался свободным. Эту секцию, находившуюся напротив стола, заполняли десятки маленьких рамок с фотографиями. Алисия с Варгасом приблизились к стене, чтобы рассмотреть их. На всех снимках было запечатлено одно лицо. Галерея отражала в фотопортретах подробную биографию, с младенческих лет вплоть до отрочества и ранней юности. Девушка с нежной прозрачной кожей и светлыми волосами взрослела на глазах зрителей – из сотни коротких фрагментов, подобно мозаике, складывалась картина жизни.
