Меня била дрожь, но никто, кроме Кристиана, этого не заметил. У Пашки новая женщина. Так быстро и так легко. Неприятно? Больно! Черт возьми, да когда я уже освобожу память от наших отношений?!
— Казнь, — таким тоном, что даже у меня пошли мурашки, сообщил Кристиан.
Бледное лицо женщины пошло пятнами. Павел, который поднялся на ноги, услышав эти слова, рухнул обратно. И взгляд, которым он одарил меня, не сулил ни чего хорошего.
«Казнь? А не слишком ли? Они же не короли… какая-то ветвь королевского рода», — пронеслось в голове, пока я судорожно хватала ртом воздух.
Стало трудно дышать.
— Ты шутишь? — прохрипела я.
— О, лорд аль Ринн, прошу прощения за свою ошибку, я и представить не могла, что леди Оксана ваша избранница. — Ого, как запела невеста бывшего! Я уже леди Оксана, а минуту назад была «та самая».
Значит, ей все обо мне известно. Ну Паша, ну с…!
— Вы должны понять мою оплошность. На леди нет брачного родового браслета, а не так давно она прибыла в наш мир в качестве платы.
То, с каким выражением эта мадам говорила о моем статусе, наводило на мысль, что ей просто нравится ковырять чужие раны.
В голове едва промелькнула мысль, а эринго уже обнажил мои руки, демонстрируя всем, и этой нахалке в том числе, браслет.
Было приятно наблюдать за ее лицом: гамма непередаваемых чувств сменялась так быстро, что я не успевала следить. От удивления до испуга, от ненависти до смирения.
Отличная актриса!
— Леди Оксана, брат? — Тисса подошла к нам совсем не вовремя. — Ох, леди Зарина, рада видеть вас.
«Они знакомы?»
— Ваш отец еще не оправился после прошлой дуэли, леди, а вы уже имели неосторожность нанести повторное оскорбление роду аль Ринн. — Кристиан был хозяином положения, это чувствовалось по его голосу. Он знал, что имеет право требовать любого наказания. Но больше всего меня поразила боль, отразившаяся во взгляде. Я как раз повернулась к нему, когда заметила это в его глазах.
«Повторное оскорбление? Может ли быть?..»
— Брат… — улыбка Тиссы померкла, — значит ли это…
Девочка не договорила, но даже я поняла, что речь идет о ее несостоявшемся женихе. Выходит, Кристиан ранил на дуэли его отца. Смывая кровью обидчика позор, легший на плечи Тиссы. Значит, эта Зарина — старшая сестра того самого юноши, который разорвал все обязательства по отношению к Тиссе.
Надо же, Павел выбрал такую же гнилую семейку, как и он сам.
Было ли мне их жаль? Ни капли. Какой бы приговор не слетел с уст Кристиана, я полностью с ним согласна.
— Брат, пожалуйста, — на глазах девочки заблестели слезы, — прости леди Зарину и ее спутника.
«Только не это», — пронеслось в голове. Тисса, это совсем не тот случай, когда стоит давать поблажки и прощать. И дело совсем не в том, что меня унизили, эти люди наслаждались тем, что их положение выше обычных граждан. И пользовались своей властью и могуществом. Унижали, избивали — это читалось во всем их облике. Эти люди понимают только силу.
— Тисса, — предупреждающе выдохнул Кристиан, но девочка, глотая слезы, приблизилась к нему вплотную.
Учитывая, что она сидела в кресле, вышло довольно неуклюже. Край этриона задел меня, при этом я едва устояла на ногах, а бедро пронзила боль.
Сама Тисса этого не заметила, но уловили Паша и Зарина. На их губах появились одинаково гадливые улыбки.
Во взглядах читалось, что они понимают: любимая сестра против невесты имеет намного больше шансов. Девочка, конечно, просто случайно меня задела, в своем юношеском максимализме не обратив внимания на окружающее пространство.
А вот Зарина точно знала, что в лице юной леди ее ждет защита.
Я кусала губы, осознавая, что, если вмешаюсь и настою на наказании, отношения с Тиссой будут испорчены. Смогу ли я их вновь наладить — вопрос, на который есть однозначный ответ: нет. Потому что она все еще любит своего несостоявшегося жениха. Потому что ставит его семью выше собственного рода.
— Брат, пожалуйста, не наказывай леди Зарину, уверена, леди Оксана тоже этого не хочет, — Тисса обернулась ко мне, ища поддержки.
Я же приложила руку к тому месту, где щипало и болело, и почувствовала влагу. Какая прелесть, меня оцарапали этрионом до крови. Видимо, запах ее привлек модери, он ощетинился и зашипел, резко вставая рядом и готовясь к прыжку.
Защитник мой!
— Тисса, боюсь, мы не имеем права вмешиваться, это не тот случай, — произнесла я, понимая, что этим причиняю боль, и смело встречая взгляд девочки.
— Оксана? — Зрачки ее расширились, но возражать она не посмела. И на этот раз специально шарахнула меня креслом, рванув прочь по улице.
«Что ж, я знала, на что аду».
— Прошу прощения, но, насколько мне известно, моя избранница неприкосновенна. — Паша улыбался и смотрел на меня, хотя обращался к Кристиану. — Ведь я — ходок.
— Паша, — одернула спутника Зарина, — это не распро…
— Кажется, это именно вы не научили свою игрушку должным манерам, леди Зарина, — Кристиан брезгливо поморщился. — Вашу участь решит король.
Он взмахнул рукой, выпуская несколько искр, которые стремительно исчезли в небе.
Я так понимаю, очередная магическая фишка этого мира. Выходит, прямо сейчас им ничего не будет.
— Благодарю, — в низком реверансе склонилась Зарина. В ее голосе читалось откровенное облегчение.
Вот только с чего бы?
— Благодарю, лорд Кристиан, — с огромным усилием произнес Павел явно под гнетом своей спутницы, но нас это уже не интересовало.
Кристиан резко развернулся, увлекая меня за собой. Мы уходили по-английски.
Вот только, когда мы наконец скрылись за поворотом, я вырвала свою руку и остановилась. Нога болела неимоверно. Не знаю, чем там меня задели, но кровь до сих пор течь не перестала.
— Оксана, вы ранены?!
— Ничего страшного, — выдохнула, — ударилась об этрион. Просто рана, наверное, глубокая.
Мне не хотелось винить девочку, которая к тому же возвращалась обратно. Медленно, нехотя и с опаской.
Волчок фыркал и мяукал и пытался дотянуться до того места, где была рана. Неужто зализать хотел?
Усмехнулась.
— Почему так обрадовалась эта парочка? — напрямую спросила Кристиана.
— Думаю, она полагает, что король смягчит наказание, — честно ответил он.
— Почему?
— Мой отец провинился тринадцать лет назад. И до сих пор не пользуется особым расположением. Если бы не было меня, родителей сослали бы намного дальше, чем в поместье рядом со столицей, и конечно, речи бы не шло о должности консула.
