— Еще Власко расспрашивал меня про Янди, госпожа, — неожиданно произнесла служанка.
— Про Янди? — удивленно спросила Аюна. — Он что-то знает о ней?
— Нет. Он только спросил, кто была девушка, которая пряталась на дереве, убила ножом полезшего туда парня и убежала.
— И что ты ответила?
— Это одна из служанок, — пожала плечами Суви. — Что же еще?
Аюна усмехнулась.
— Венды беспокоятся, — объяснила Суви. — Кто-то идет за ними и убивает воинов. Они потеряли четверых на том берегу. Сперва думали, что те просто отстали и вот-вот догонят. Но сегодня пропали еще трое вместе с лошадьми. Шерех сам ходил искать следы и вернулся очень обеспокоенный… Венды думают, она уцелела и она не одна…
«Янди и одна с вами справится, — подумала царевна, улыбаясь. — Бойтесь, убийцы!»
— И еще… Власко задал про Янди очень странный вопрос. Я даже подумала, он смеется надо мной, но…
— Какой?
Ответить Суви не успела — ее голос заглушили громкие испуганные возгласы прочих служанок:
— Смотри, смотри, госпожа! Кто это спускается c холма? Святое Солнце, что это?!
Глава 15
Волчье племя
Тень сползала с холма. Ее окружали мерцающие во тьме огни, но они ничего не значили рядом с тем, что приближалось к стану Шереха. Пламя костров заплясало и прижалось к земле, будто его прибило ветром. Отдыхавшие воины повскакали на ноги, но никто из них не взялся за оружие. Аюна видела их бледные лица и глаза, вытаращенные от страха; видела, как они прикладывают руки к средоточию жизни — «солнечному узлу» пониже ребер, словно пытаясь защитить его. Но еще миг — и венды начали один за другим преклонять колено перед тем, кто спускался с холма, и их руки тянулись к нему, как будто по доброй воле отдавая тому, кто приближался, свои жизненные силы.
Аюна устремила взгляд во тьму, на расплывчатую фигуру человека, который спускался с холма. Но человека ли? Царевна зажмурилась и вновь открыла глаза. Теперь перед ней был зверь, вставший на дыбы!
Этот зверь сопел и водил носом по воздуху, будто что-то вынюхивая.
«Меня! — подумала Аюна. — Он ищет меня!»
— Священным именем Исвархи заклинаю, да исчезнут порождения Змея! — зашевелились ее губы. — Да испепелит их скверну пламя небесной благодати! Да поглотит их та Бездна, которая их и породила! Слава Исвархе Всесветлому!
Царевна еще шептала молитву, когда перед ее глазами упала пелена и она четко и ясно увидела прямо перед собой ночного гостя. Нет, не зверь! Но и человеком его назвать было сложновато. Над плечами мужчины высился белый медвежий череп с оскаленной пастью. Под ним в густой тени терялось все лицо, кроме седеющей бороды. Хищный остов покрывала затейливая резьба — белое по черному. Такие же черные узоры-плетенки покрывали длинные сухие руки пришедшего до самых пальцев, которые заканчивались длинными кривыми когтями.
Аюна сосчитала до трех, перевела дыхание и пренебрежительно хмыкнула.
— Чего вы боитесь? — громко воскликнула она, обращаясь к перепуганным до смерти служанкам. — Это всего лишь местный жрец. Исварха защитит нас от его ворожбы!
Жрец-медведь спускался неспешно и даже величественно, опираясь на длинный посох, сделанный из ствола молодого дерева. Его темная рубаха была расшита белыми узорами. За ним шагали несколько крепких парней в длинных рубахах. В руках они несли факелы, озаряя путь медвежьеголовому. Аюна увидела, что не ошиблась, — он направлялся прямиком к ней.
— Госпожа, что ему надо? — раздался рядом встревоженный шепот Суви.
— Надеюсь, он просто спустился поприветствовать вендов, — пробормотала Аюна.
«Меня другое заботит, — тем временем думала она. — Как Шерех смотрит на нас…»
Заметив жреца, Шерех неторопливо поднялся одним из последних. Как показалось царевне, он с каким-то сожалением поглядел на нее, шагнул вперед и заступил дорогу медвежьеголовому.
— Приветствую тебя, Медовая Лапа, — наклонив голову и широко расставив ноги, будто для схватки, негромко проговорил он. — По нраву ли пришлись Владыке Корней наши дары?
Не отвечая на слова вожака, жрец остановился, поднял над головой посох и прорычал:
— Когтистый Старик не принял ваши дары. Ему не нужны золото и самоцветы. Он жаждет крови той, что пришла сюда погубить лютвягов!
Жрец вскинул сухую руку и ткнул пальцем в Аюну:
— Ее!
Шерех как будто ожидал услышать нечто подобное. Он мотнул головой и спокойно ответил:
— Нет.
— Мы смотрели в воду и узрели: за чужеземкой следует кровавая тень, несущая гибель. Отдай ее Спящему — и тень уйдет…
— Нет! — резко ответил вожак вендов. — Я веду ее к Станимиру. Лишь он решит, отдать ее богам, взять за себя или сделать рабыней.
— Ты смеешь перечить? — удивился медвежьеголовый. — Ты что, не знаешь, какая кара ждет ослушника?
— Лютвяги почитают Когтистого Старика, но моя плоть и мой дух принадлежат не ему, — сквозь зубы процедил вожак.
Доносившийся из-под медвежьего черепа голос звучал хрипло и глухо и от этого еще более жутко. У Аюны, которая следила за противниками, не отводя глаз, перехватило дыхание. Она не понимала, о чем они говорят, но все было ясно и без слов. Медвежий жрец хочет забрать ее, а Шерех не хочет отдавать. Пока не хочет… А если согласится?!
В следующий миг жрец обернулся к замершим в стороне вендам и молча указал на Шереха. Аюна прижала руки ко рту, подавляя крик, — вчерашние разбойники, сжимая палицы и топоры, начали медленно и покуда неуверенно обступать своего недавнего предводителя. Шерех отскочил назад и что-то быстро приказал. Около дюжины воинов немедленно метнулись к нему и сомкнулись вокруг него плечом к плечу, озираясь по сторонам.
— Она принадлежит Станимиру, — вновь прорычал Шерех. — Уходите!
Медвежьеголовый что-то рявкнул, и венды как околдованные бросились на своего главаря.
Аюна застыла, будто ее кровь разом превратилась в лед. Cлужанки, завизжав, шарахнулись к ней, цепляясь за ее платье. И тут она услышала вой. Царевна готова была поклясться, что он звучит в ее голове. Душераздирающий, полный смертной тоски и угрозы.
Венды одновременно остановились и отпрянули от Шереха. Вой звучал все громче и нестерпимее. Бросив оружие, венды заорали, зажимая ладонями уши, точно пытаясь криком перекрыть звучащее в их головах. Затем, продолжая в ужасе кричать, бросились наутек кто куда.
— Только Станимир может решать ее участь, — низким голосом повторил Шерех.
Жрец обернулся к сопровождавшим его молодым помощникам-унотам. Те, повинуясь беззвучному приказу, бросились вперед. Но ни Шерех, ни кто другой из его соратников даже не подумали взяться за мечи. Они шагнули навстречу унотам, поднимая перед собой руки c хищно скрюченными пальцами. Их взгляды стали пристальными, рты приоткрылись, обнажая оскаленные зубы…
