– Вы ошибаетесь, – твердо заметил Лука. – Времена меняются. После того как пронеслась над нами Черная смерть, люди поверили, что у них есть право идти, куда вздумается, и работать там, где захочется. Люди хотят работать на себя, жить собственным умом, осуществлять свои собственные мечты.
– Безмозглые идиоты, – фыркнул лорд Варгартен. – Да кто ради них станет что-то менять? Уж точно не я.
Взмахом руки он указал на свое оборванное и кое-как экипированное войско, которое тем не менее рвалось в бой:
– Пока я в силах повести за собой хотя бы сотню человек, никаких изменений в моих владениях не будет. А сотню уж я поведу за собой всегда; всегда найдутся люди, готовые служить мне – задарма, за кусок хлеба, как служили их отцы, как их деды служили моему деду – также задарма, за кусок хлеба. И служить мне – предел мечтаний этих глупцов. Я – их владыка, ты это хоть понимаешь? Они идут за мной, потому что не желают мыслить самостоятельно. Им нужен вождь, который бы за них думал. И я уж постараюсь, чтобы такие люди, как ты, с их нелепыми идеями, никогда не мутили воду в моих владениях и не подбивали людей супротив меня.
– Вы ошибаетесь, – стоял на своем Лука. – Люди хотят думать самостоятельно. Об этом говорят новые учения, новая философия.
– Мечтатель, – лорд зашелся от хриплого смеха и смачно плюнул. – Некоторые вещи непреходящи. Хозяин и слуга, человек и собака – этого ты никогда не изменишь. Ну, а сейчас пора седлать коней и избавлять город от плясунов.
– Нет, – Лука бесстрашно выступил вперед. – Настоятельно прошу вас, властью, данной мне святым Орденом Тьмы и самим папой римским, чтобы вы, не причиняя вреда танцорам, утихомирили их и позволили мне пообщаться с ними. Прежде чем вы изгоните их из города, я попытаюсь отговорить их от танцев.
– Отче, – взмолился лорд. – Зачем ты все так усложняешь? Ты ведь сам сказал, что никогда не пробовал ничего подобного. Дай мне сделать свою работу, и мы покончим с этим к обеду, все останутся целы, и лишь горстка недоумков распрощается с жизнью. Кому они нужны?
– Я понимаю вас, – улыбнулся Лука. – Но Всевышний, который властвует надо мной, говорит, что даже если «две малые птицы продаются за ассарий, ни одна из них не упадет на землю без воли Отца нашего»
[3].
– Господи Всемогущий, о чем это ты? – раздраженно вскинулся лорд. – Малые птицы? Да кого они волнуют?
– Христа Спасителя.
– Святые угодники! Клянусь тебе, вот Его-то они ни капельки не волнуют! Сегодня что, воскресенье? Я что, в церкви? Колокола звонили к заутрене, а я проспал?
Лука кротко улыбнулся.
– Лорд Варгартен, я вынужден просить вас усложнить себе жизнь и не гнать бедных танцоров к реке, пока я не попробую уговорить их вернуться по домам. Позвольте Господу Богу явить милость и вернуть этим бедолагам разум.
– По коням! – взревел лорд тем, у кого имелись кони. Луке же он бросил: – Поехали! Поглядим, что ты там сотворишь с этими шелудивыми псами, прежде чем я погоню их хлыстами до самой Вены.
Торговец вернулся. Он воровато прокрался в приоткрытую дверь гостиницы, никем не замеченный взлетел по лестнице и нырнул в безлюдную комнату Изольды и Ишрак. Не удостоив вниманием пузатые переметные сумы, он двинулся прямиком к сундуку, стоявшему у изножья кровати, растворил его и принялся копаться в девичьих платьях и плащах. Он явно что-то искал. Звяканье монет в одном из мешочков оставило его равнодушным, зато мерцание стали под ворохом одежды исторгло из его груди удовлетворенное хрюканье. Растолкав по краям предметы женского гардероба, он вытащил боевой меч отца Изольды. Ошибиться он не мог, брат Изольды описал его во всех подробностях: рукоять, инкрустированная глубоко посаженными драгоценными камнями, прикрепленное к ножнам лезвие, которое невозможно вынуть, если не вставить в замок ключ, ныне потерянный.
– Отыщи мне меч, – приказал брат Изольды, новоявленный лорд Лукретили. – Без него я не могу притязать на власть.
Торговец сунул меч в заплечный мешок, но меч в нем не поместился и остался торчать у торговца за спиной. Торговец заталкивал его глубже и глубже, пока, наконец, ножны не стукнули его по икрам. Затем он вышел из комнаты, неслышно спустился по лестнице, выскользнул в открытую дверь и затерялся в толпе танцоров.
Не успели воины лорда Варгартена приблизиться к городским воротам, как звуки музыки вскружили им головы.
– Сомкнуть ряды! – рявкнул лорд. – А ежели кто начнет петрушку валять, пускай тот, кто шествует рядом, ткнет его тупым концом пики в живот и огреет так, чтобы он потерял сознание. Ясно?
– Ясно, ясно!
Солдаты помрачнели, плотнее сдвинули ряды.
Ехавшие в арьергарде Лука, Фрейзе и брат Пьетро зябко поежились.
– Нам с тобой ничего не грозит, пока ты, да-да, ты, не пустишься в пляс, – шепнул Фрейзе на ухо Руфино, который, в знак согласия, дернул черным ухом. – Я буду сидеть на тебе как влитой, а ты покрепче упирайся всеми четырьмя ногами в землю.
Лорд Варгартен и его всадники, выстроенные по четыре в ряд, пустили лошадей в карьер, вихрем ворвались в город и, бряцая по булыжной мостовой, устремились к площади.
– Держи скрипача! – скомандовал лорд наезднику, ехавшему слева от него.
– Займись барабанщиком! – повелел он наезднику, ехавшему справа. – Заткнем этих двоих, и станет легче.
Всадники чуть-чуть замешкались, и скрипач не преминул этим воспользоваться. Первым заметив появившихся на площади солдат, он зажал скрипку под мышкой, бросился наутек и скрылся в проулке между домами. Двое верховых, пригнувшись к холкам коней, стрелой полетели за ним, но он, пропетляв по проходу, взобрался на городскую стену и исчез. До Луки донеслось, как верховые кляли и поносили скрипача на чем свет стоит.
Барабанщику повезло меньше. Один кавалерист схватил его за ворот, другой сорвал с его шеи барабан, продырявил мембрану сапогом и бросил его оземь. Барабан разлетелся в щепы. Танцовщики хоть и сбились с ритма и кружили теперь невпопад, тем не менее не переставали танцевать. Казалось, несмотря на то что барабанщик молил о пощаде, а скрипач скрылся из виду, в голове танцоров продолжала настойчиво пиликать скрипка и призывно стучать барабанная дробь.
– Окружить их! – прокричал лорд Варгартен и взмахом руки показал, как захватить площадь со всех сторон и загнать танцовщиков, словно стадо коров, в кольцо. – Живо!
Воины, как послушные собаки пастуха, вмиг опоясали площадь, сцепили руки и медленно двинулись на прыгающих и скачущих плясунов, тесня их в центр площади, все кучнее и ближе друг к другу, пока не взяли их в плотное кольцо, где осоловелые танцоры продолжили танцевать в кругу суровых ратников лорда Варгартена.
– Я дотронусь до тебя, и ты тоже станешь танцором. – Юноша простер руку к одному из солдат, которые ни на секунду не ослабляли хватки.
