Сказав это, я сунул руки в карманы и ушёл в свинарник. Потому, что идти мне больше было некуда. Я зашёл в кандейку и забрался к себе на второй ярус кровати. Задач никаких прапорщик мне не ставил и где его искать я не знал. Придёт, скажет что делать. А пока я, наплевав на всё, нагло валялся в кровати пытаясь сообразить, что делать дальше. Нужно было немедленно решить вопрос с распределением. Командир полка должен был сильно на меня разозлиться, тогда в сердцах он во время распределения сошлёт меня в какую-нибудь задницу мира, подальше от родни. Достигнуть этого нужно было как угодно, на подсобку меня уже сослали и самое большее, что могло мне грозить за нарушение воинской дисциплины — это гауптвахта. По сравнению со свинарником — курорт.
Я честно пытался что-нибудь придумать, но идеи категорически не хотели рождаться. Совершать серьёзные правонарушения я не мог, поскольку мне надо было только разозлить командира, а не попасть за решётку. Но как это сделать? Так ничего и не придумав, я незаметно уснул. И мне снилась Лиза.
Я проснулся оттого, что дверь с громким стуком распахнулась и в кандейку вошёл Подцонов. Увидев меня, он удивлённо спросил:
— А чего это ты тут дрыхнешь?
— А чего это ты меня будешь?
— Я вообще-то на обед собираюсь, — ответил Подцонов.
— Обед, это хорошо, — вздохнул я и спрыгнул с кровати.
Надо же. Проспал до обеда. Выходя на улицу, я почувствовал, что это пошло мне на пользу, поскольку я чувствовал себя хорошо отдохнувшим и настроение моё заметно улучшилось. Кроме того, мне, наконец, пришла в голову идея, как разозлить командира полка, но не загреметь за решётку.
— Ну, как поработал с полковником? — спросил командир взвода, построив нас, чтобы отвести на обед в столовую.
— Отлично, господин прапорщик, — с улыбкой доложил я.
— Ну и хорошо. Тогда, шагом марш.
Последний шанс
После обеда прапорщик снова распределил нас по местам работ. Мне с Подцоновым опять предстояло ухаживать за свиньями. Ничего, успокаивал я себя, терпеть осталось немного. До учений всего шесть дней.
Для реализации моей идеи надо было встретиться с друзьями, а это можно было сделать только после ужина, когда рота будет в казарме. Пришлось немного подождать.
После ужина я съездил с Подцоновым за помоями, а по приезде на свинарник обрадовал его:
— Всё. Дальше ты сам, а у меня дела.
— Чего? — не понял Подцонов. — Куда это ты собрался?
— Не твоё дело. Когда вернусь, помогу.
— Снова ночью куда-то пойдёшь? Днём выспался, а ночью в посёлок? Или ещё куда.
— Нет, Сява, — ответил я. — Сегодня я ночую здесь.
— Я не собираюсь один работать, — возмутился он. — Ты будешь шляться непонятно где, а я тут вкалывать?
— Именно, Сява. Именно, — проникновенно сказал я. — А не то я тебя сдам.
— Козёл, — злобно бросил мне Подцонов.
— Да, — не стал спорить я. — Жди меня и я вернусь.
С этими словами я направился к задним воротам.
Дневальный в казарме, как и полагается, стоял у двери. Увидев, как я вхожу, он удивлённо поднял брови.
— За мусором пришёл? Ещё вроде рано. Вы же его после отбоя забираете.
— Нет, ответил я. Я по делу.
— Посторонним в казарме находиться запрещается, — нахмурился дневальный.
— Не узнал что ли? — спросил я.
Дневальным в этот день был солдат не из моего взвода, но всё же знакомый.
— Узнал. Только ты теперь у свинопасов служишь, а значит здесь ты — посторонний. Говори, зачем пришёл.
Вот же законник выискался. Скажи ему. Ладно, скажем.
— Зубную щётку забыл. Забрать хочу.
Дневальный наморщил лоб, почесал затылок и наконец, разрешил:
— Ладно, забирай. Только быстро.
— Я мигом, — пообещал я и прошёл в казарму.
Солдаты роты умывались, читали военные газеты, разговаривали, играли в карты, словом, проводили досуг до отбоя. Васяна и Ероху я нашёл в ленинской комнате за партией в покер. Увидев меня, они переглянулись и положили карты на стол.
— Во! Ссыльный пожаловал! — выкрикнул один из игравших. — Ну и как там у вас дела, животновод?
Я молча кивнул на дверь, давая понять Васяну и Ерохе, что хочу поговорить с ними наедине.
— Фулд, — сказал Васян, скидывая карты.
— Фулд, — повторил Ероха.
Они сбросили карты, отодвинув от себя несколько маленьких клочков бумаги с нарисованными цифрами, заменявшими фишки, встали и вышли следом за мной из ленинской комнаты.
Мы втроём обнялись и Васян улыбаясь сказал:
— У меня был стрит.
— Ничего, не корову проигрываешь, — успокоил я его.
— Мы хотели к тебе на подсобку сегодня после отбоя заглянуть, — сказал Ероха, — узнать как у тебя там дела.
— Дела нормально. Взял за жабры Подцонова.
И я рассказал им, как поймал этого стукача за употреблением марихуаны.
— Наверное, они её в окрестных полях собирают, — предположил Ероха.
Я пожал плечами. Откуда мне было знать, где они её собирают.
— Ты по делу или просто так? — спросил Васян, дослушав мой рассказ.
— По делу. Надо узнать, где живёт командир полка.
Офицеры жили в домах офицерского состава. Младшие офицеры в пятиэтажках с квартирами из нескольких комнат, старшие офицеры в отдельных домах. Эти дома стояли рядом с частью и шататься там солдатам было запрещено. Поэтому, для осуществления моей идеи мне надо было действовать быстро. А для этого надо было заранее узнать, в каком доме живёт полковник.
— Зачем тебе? — строго спросил Васян.
— Чтобы не распределиться в город, где я живу.
Васян и Ероха переглянулись.
— Ты что делать собрался? — снова спросил Васян.
— Ничего страшного, — успокоил я его. — Просто немного испорчу мнение обо мне.
— А его ещё есть куда портить? — с усмешкой спросил Ероха.
— Да, — уверенно сказал я.
— Ну и как мы узнаем, где живёт командир? — спросил Васян.
— В комнате дежурного офицера есть список командного состава полка с адресами на случай тревоги, — объяснил я. — Я его видел, когда стоял в наряде посыльным. Если не будет связи, посыльный обязан обежать офицеров и сообщить о тревоге.
— Понятно, — сказал Васян. — И как мы попадём в дежурку?
— Как и все попадают. Заступим в наряд. Ты же вице-капрал, замолви слово за Ероху. Пусть его в наряд посыльным поставят.
