Ренегат, действуя согласно утверждённому плану учений, должен был выскочить к целям с ночной стороны планеты и, приблизившись на три сотни километров, провести сдвоенный залп одним бортом, после чего, описав дугу, разрядить установки второго борта, отправив в полёт весь свой запас импровизированных торпед, все восемь штук — по две на каждую цель. В качестве оружия здесь выступали слегка переделанные старые добрые Р-36, известные за рубежом под именем Сатана. Без первой ступени они отлично помещались в пусковых трубах, откуда их должны были выбросить метательные устройства, честно скопированные с Преторианских пружинных выбрасывателей. Единственное, чем их земные аналоги отличались от оригинальных моделей, так это тем, что пружины сжимались не мускульной силой легионеров, а электродвигателями, благо энергии на борту корабля было более чем достаточно. Изменена была и боевая часть — восемь с лишним тонн взрывчатки были явно избыточны для обтянутых брезентом труб, а потому несла она всего полторы тонны ВВ, более чем достаточного количества для организации огненного шоу на орбите.
Прокрутив всё это в голове, Змеев огорчённо вздохнул — ему очень хотелось оказаться на борту Стража или в рубке Триремы, но, увы — этот путь ему был заказан, да и мест что на Плавной Спирали, что на борту Ренегата не было. И если на Триреме не было вообще никого, кроме Карася, то палубы Стража были сейчас заполнены военными высших рангов, представителями МИД и некоторыми, тщательно отобранными, дипломатами из особо дружественных на данный момент, стран. Среди последних были и представители США — руководству России было ясно, что далее секрет сохранить не получится, так почему бы и не заработать лишних очков, продемонстрировав извечным конкурентам и противникам свою мощь? Пусть проникнутся, а когда, и если, откроется правда, так хуже не будет — два корабля на орбите придавали веса любым действиям родной державы.
Вздохнув ещё раз, Змеев захлопнул папку и покосился на часы — до начала прямой и закрытой трансляции с борта Спирали ещё оставалось около сорока минут, но занять их было решительно нечем. Ну не в отчётах же копаться на самом деле?!
Приняв, наконец, волевое решение, он выбрался из-за стола и направился к шкафчику, в прохладной глубине которого покоилась бутылка коньяка и несколько лимонов, определённых на роль закуски. В конце концов, сегодня — историческое событие, вполне претендующее на занесение в анналы истории всей планеты, наравне с запуском первого спутника и полётом Гагарина. Первый земной корабль будет проводить первые боевые стрельбы. Ну, почти земной, и почти боевые, так ведь это только начало — и не отметить подобное было бы серьёзной ошибкой!
Робкий стук в дверь застал его с бутылкой и стаканом в руках.
Поспешно убрав всё назад и закрыв дверку, Змеев, напустив на лицо выражение крайней задумчивости, отошёл к окну, откуда, обозревая пустую площадку Портала, негромко произнёс: — Ну, кто там ещё?! Ни минуты покоя! Заходите, чего уж там.
— Прошу прощенья, высокородный господин, — в приоткрытую дверь протиснулся Красс, а следом за ним в кабинет просочилась Дося с Игорем.
— Я думал, вы трансляции ждёте? — Поменяв выражение лица с задумчиво-недовольного на радушное, шагнул он им навстречу: — Через полчаса начало же.
— Чум стол накрывает, — кивнул в проём двери Маслов: — Ну, а пока время есть, мы вот решили к вам зайти — командира-то у нас нет, вот мы к вам и пришли.
— По делу, товарищ генерал-лейтенант, — закивала Дося: — К вам, больше-то не к кому.
— Если вы позволите, господин, — завершая вводную часть, поклонился Красс.
— Давайте, что там у вас, — махнув рукой в сторону стола и слегка поморщившись — тема Карася была больной, Змеев вернулся на своё место: — Чего хотели?
— Увольнения, высокородный господин, — оставшись стоять, вновь поклонился легионер: — И жалованья.
— Чего?!
— Отдохнуть хочется, Виктор Анатольевич, — сложив руки на столе, кивнул Маслов: — По Ярмарке прогуляться, на сутки отлучиться можно же. Вроде как — заслужили.
— Заслужили. Не спорю. А что не в санаторий? На недельку?
— Скучно там, — покачала головой девушка: — Душа нового просит. А где как не на Ярмарке найти что-то редкое и совсем необычное? Отпустите в увольнение, пожалуйста, товарищ командир.
— Ну, какой я вам командир, — поморщился Змеев: — Хотя да… В отсутствие Карася, я у вас следующий начальник. Ладно! — Хлопнув ладонью по столешнице, он встал из-за стола: — Увольнение на сутки даю. Всё? Или ещё вопросы есть?
— А жалованье? — Стоявший Красс, выразительно потёр большим пальцем по указательному в известном жесте: — Не с пустыми же карманами туда идти? Я вам уже месяца три служу, хотелось бы и монет получить.
— И на сколько монет ты рассчитываешь?
— Легионером я получал десять кругляшей в месяц, высокородный господин. Ещё семь — за выслугу. И четыре за отсутствие нарушений по службе за месяц. Всего выходила двадцать одна.
— То есть ты хочешь получить шестьдесят три?
— Было бы неплохо, высокородн…
— Но здесь ты не в легионе, — перебил его Змеев: — Скажем так… — На минутку задумавшись, он прикинул свои резервы и мысленно усмехнулся, вполне представляя дальнейшее развитие этой сцены: — Двадцать пять монет. И не полушкой больше!
— Я не знаю, что такое полушка, господин, — поклонился Красс: — И хотя сумма невелика, с радостью принимаю ваше решение. Где получить можно?
— А нам? — Вскочившая на ноги Дося, упёрла руки в бока: — Разве мы не заслужили?
— А вы зарплату получаете, — мысленно усмехнувшись и поставив себе плюсик — события развивались точно по предугаданному им сценарию, генерал откровенно покосился на часы — до начала трансляции оставалось двадцать минут, как раз, чтобы нарезать лимоны и удобно устроиться на диванчике с бокалом коньяка: — Ладно, чёрт с вами. Ради сегодняшнего события сделаю исключение. Вам, — он поочерёдно кивнул да Игоря и девушку: — По тридцать монет. Каждому. Чума я тоже считаю.
— А чего так мало? — Опять же предсказуемо вступил в игру Маслов: — Мы тут из походов не вылезаем, мы…
— С вас хватит. — Вытащив из ящика стола шкатулку с монетами, он быстро отсчитал сто с хвостиком монет и пересыпав их в прозрачный канцелярский файл, протянул Досе, бывшей ближе всего к нему: — Берите и проваливайте.
— Не, ну мало как-то, товарищ генерал-лейтенант, — начала было канючить она, но перехватив его ироничный взгляд, быстро передумала и, забрав пакет, двинулась к выходу.
Выпроводив компанию из кабинета, Змеев, дождавшись, когда в коридоре стихнет шум их шагов, запер дверь, и более не сдерживая улыбки, последние минуты прямо-таки рвавшейся наружу, двинулся к заветному шкафчику.
«Нет, ну какие молодцы», — думал он, сервируя стол в комнате отдыха: — «Как всё точно рассчитали! Знали же ведь, обормоты, что я буду смотреть трансляцию и времени на воспитательные беседы не будет. Да и то, что с ними ссориться не стану, тоже учли. Прохиндеи!»
