Сами кузни большие, внешне смахивают на бани, то же дымятся трубы, движется клубами теплый воздух и дым.
С раннего утра в кузнях перестук Кузнецы работают справно: оружия сделать нужно много. Изготовить штык не сложнее, чем косу, только накручивать его придется на металл.
Алексей собрал мастеровых и объяснил кузнецам:
— Мушкет должен стрелять и одновременно колоть. Отверстие для пули всегда свободно, штык располагать горизонтально к земле так, чтобы лезвие легко входило между ребер противника.
Кузнецы понимающе кивали в ответ. А Сотников рассказал и то, как модернизировать мушкет. На взгляд профессионала очевидно: оружие перегружено. Можно значительно его облегчить и за счет этого поднять маневренность бойца. Одновременно нужно усовершенствовать механизм заряжения.
Старший из кузнецов, седовласый Гаврила, задавал вопросы, а юный писарь записывал гусиным пером те или иные замечание главного мечника. Приходилось ждать, пока юноша аккуратно выводил слова.
Неграмотный Ерема в это время обучался кузнечному делу: как железные чурбаны подносить, как щипцы держать.
Алексей Сотников и сам решил попробовать кузнечное ремесло. Опытный кузнец подсказывал ему что к чему. Труд тяжелый, в помещении жарко. Блестящий от пота Алексей выглядел как античный титан. Парнишка, помощник кузнеца, а по совместительству неплохой художник, сделал набросок главного мечника и лучшего бойца русского войска. Запечатлел знатного воина, не брезгующего кузнечным трудом.
Да, Сотников вынужден был признать, что мечом легче махать, чем его ковать. Но он опять кое-что предложил модернизировать. Движениям молота следует придать синхронность, изменить конструкцию мехов и сделать лучше тягу в печи.
В целом предки закалять металл умеют, качество стали вполне приемлемое. Вот только ударно-пусковой механизм мушкетов надо менять.
Алексей призадумался. Производство современных в двадцать первом вере патронов при нынешнем технологическом уровне практически невозможно. А вот охотничьи ружья, что лупят крупной дробью-нулевкой? Крупная дробь валит волка, она и человека на тот свет отправит, и попасть будет легче.
Неплохая идея: создать мушкет наподобие охотничьего ружья-двустволки. Снабдить его ударным кремневым пусковым механизмом. Это выглядело весьма перспективно. Во всяком случае, в средние века стрельба с использованием в мушкете картечи вполне осуществима.
Но пока следовало разобраться со штыком. Алексей лично опробовал образец: мушкет оказался не слишком удобен, чтобы держать его в руках. Сотников сделал замечание:
— Нужны ручки, чтобы, стреляя, боец делал упор в плечо. Вести огонь следует под прицелом.
Старший кузнец Гаврила предложил:
— Можно ручки из дерева делать! И часть мушкета то же. Тогда он будет и легче и дешевле!
Сотников одобрил:
— Верно, приклад однозначно будет деревянным. А на проволоке мы еще пули подвесим: поворот барабана и сама пошла в казенную часть.
Кузнец обрадовался: мудрые вещи говорит главный мечник!
День прошел в заботах, спать Сотников отправился в терем вдовы стрелецкого тысячника. Молодая девица неожиданно пригласила его в свою спальню. Оказывается: не такие уж и пуританские нравы в семнадцатом веке! Или, может, героев во все времена ценили дамы, справедливо считая, что если мужчина самый лучший, то перед ним нужно отбросить женские комплексы и забыть о приличиях.
Ночь была удивительно хороша! Любовники сплелись в клубок и забыли о пространстве и времени. Только к утру Сотников уснул и проспал до обеда.
Пришлось, подстегивая коня, спешить к войску. Тактика, избранная Скопиным-Шуйским, требовала быстроты. Кроме того, каждый день промедления стоил русскому народу дополнительных грабежей, убийств, насилий, творимых захватчиками на родной земле.
При поддержке местного населения Калязин удалось взять сходу. Во время короткого штурма в городе вспыхнуло восстание, часть стрельцов, так же как и в Твери, перешли на сторону освободителей.
Поступило предложение сразу же нанести удар по войску Яна Сапеги, осаждающего Александровскую слободу и Троице-Сергеевскую Лавру, чтобы обезопасить себе тыл.
Войско Скопина-Шуйского росло за счет вливавшихся в него новых отрядов и насчитывало уже более двадцати семи тысяч бойцов.
Ян Сапеги имел около двадцати пяти тысяч различного сброда. Его войско могло создать серьезную угрозу при движении Скопина-Шуйского к Москве. Но все же Алексей Сотников убедил воеводу, что Сапеги подождет, прежде нужно взять Переславль-Залесский и Ростов. Следовало как можно быстрее занять эти города, имеющие ключевое и стратегическое значение. И при этом не тратить времени на осаду.
Двинулись под Переславль-Залесский.
Кавалерия Алексея Сотникова опережала основные силы войска Скопина-Шуйского. Алексей скакал рядом с Аленушкой во главе отряда. Кони быстрые, всадники легкие, без брони, которая все еще не вышла из моды. Хотелось взять важный город быстро и без больших потерь, так, как это было в Твери.
Достаточно простая хитрость предопределила тогда ход сражения. Сейчас можно было бы попробовать повторить маневр, но почему-то не хотелось идти проторенным путем. Словно интуиция подсказывала выбрать другое решение. Да и в хорошем кино обходится без повторов, а Алексей в какой-то мере уже свыкся с мыслью, что с ним происходит что-то очень похожее на киношные съемки, только без дублей и наяву.
Аленушка предложила свой план:
— Мы попробуем тихо забраться на башню, бесшумно прорвемся к воротам и откроем их нашим кавалеристам.
Алексей потрогал тетиву легкого лука. Он уже недурно стрелял из него. И до этого был опыт, но спортивное оружие и боевое — две большие разницы. При штурме, в общем, не самой сложной цитадели придумывать что-то изощренное казалось излишним. А вот проверить себя, смогут ли они с Аленушкой поработать методами спецназа, показалось Сотникову привлекательным.
Алексей согласно кивнул головой:
— Пасмурно, ночь будет темной. Всадники пусть затаятся здесь, мы отроем им ворота и дадим условный знак. Основные силы можно не ждать, справимся сами.
Мальчик Ерема напросился помочь подать сигнал, когда ворота окажутся открытыми. Ерему Алексей держал при себе и взял в поход. Мальчишка оказался довольно способным, на коне сидел как влитой, все запоминал с первого раза. Правда, имя его Сотникову не слишком нравилось. Как в поговорке: «я тебе про Фому, а ты мне про Ерему!»
Мальчишка прекрасно владел луком и был, похоже, прирожденным снайпером. Вот выпустил едва уловимую, окрашенную в черное стрелу, и крупная ворона, словно жук в коллекции, накалывается на ветку. Перья в полутьме наступающей ночи немного отливают багровым, словно кровь хищника светятся.
Алексей причмокнул губами:
— Ну, великолепно! Я в тебе не ошибся!
